Книга Поцелуй со вкусом манго - Джанет Маклеод

— Даже не думала, что буду скучать так сильно. Я имею в виду, что я его почти не знаю, верно? Между нами говоря, я сказала «да» только потому, что мне очень уж не хотелось ехать в Данбар с матерью или пополнить ряды охотниц за мужьями в Индии, а также быть на побегушках у Хелены, своей невестки. Я ужасно несерьезна?

— Чрезвычайно, — расхохоталась Софи.

— Ну, все, что ни делается, к лучшему, — сказала тетя Эми. — Твоя мама в письме рассказывала мне, как она счастлива в связи с твоим замужеством.

— Скорее она рада, что сбыла свою «глупышку Тилли» с рук, — хихикнула Тилли.

— Ничего подобного, — не согласилась тетя Эми. — Она видела, как счастливы вы оба, но в то же время ты смотришь на свой брак трезво, без романтических иллюзий. Вы собираетесь строить семейную жизнь. Только так и можно создать крепкие партнерские отношения на долгие годы, насколько я понимаю.

Софи рассердилась — она поняла, что тетя намекает на ее безоглядную влюбленность в Тэма. Последние три недели у них на этой почве постоянно возникали трения. Почему бы тете не быть столь же благосклонной и к ее роману? Не получив в первые две недели ни одного письма от Тэма, Софи то и дело слышала от Эми ворчливое: «Оно и к лучшему. Он слишком самолюбив».

Обижаясь, Софи приписывала отсутствие вестей задержкам на почте или постоянным переездам Тэма с места на место. В последние дни не обошлось без перепалок.

— Ты просто слишком эгоистична, тетя, — обвиняла ее Софи. — Хочешь, чтобы я вообще никогда не вышла замуж и осталась присматривать за тобой!

— Неблагодарная девчонка! — воскликнула Эми. — Я сразу распознаю карьериста. Тэм просто играет твоими чувствами! Этому парню подавай не меньше, чем дочь губернатора!

Но несколько дней тому назад Софи получила длинное нежное письмо из Швейцарии и с торжествующим видом помахала им перед носом у тети Эми. Тэм с большим воодушевлением писал о своей работе:

«…мы ездили смотреть на то, как организована лесозаготовка близ Интерлакена[31]. Здесь очень умно используют реки для сплава леса вниз по течению из высокогорных районов. Это намного проще и экономичнее, чем везти древесину многие мили по дорогам. Твоей тете понравились бы местные резные изделия. Я фотографирую их для нее. Особой популярностью пользуется древесина груши. Может, тетя Эми почерпнет для себя какие-то идеи».

Заканчивалось письмо словами, которые Софи перечитывала бесконечное количество раз:

«Твои письма радуют меня безмерно. Правда, они все больше заставляют меня скучать по тебе, но ты не переставай мне писать, ведь в них так ярко предстает передо мной Эдинбург и ты сама. Я нежно целую слова, написанные твоей милой рукой, и буду довольствоваться этим, пока не смогу поцеловать твои сладкие губы, по которым я с каждым днем тоскую все сильнее…»

От этих полных любви слов у Софи заныло сердце. Она и представить себе не могла, что такой прагматичный человек как Тэм способен писать столь нежные письма.

Позже в тот же день, когда сестры укладывались в постель в спальне Софи, она показала Тилли это письмо.

— Какой же он романтик, этот твой лесник! — ахнула Тилли. — Все, что я получила от Джеймса, — это телеграмма, в которой он сообщил, что вернулся в Ассам. Наверное, мысль о том, чтобы написать письмо, вообще не приходит ему в голову.

— Вот фото Тэма.

Софи с гордостью указала на подтянутого молодого мужчину в шортах и майке.

— Это его гребная команда. Я вырезала эту фотографию из газеты.

— Симпатичный, — одобрила Тилли. — Надеюсь с ним познакомиться.

— Познакомишься. Я привезу его в Данбар на мотоцикле, когда он вернется, хорошо?

— О да, привози! Мона упадет в обморок. Жду с нетерпением.

— Ах, если бы тетя была так же доброжелательна, как и ты, — сказала Софи. — Ей друзья Тэма нравятся больше, чем он. Она говорит о нем довольно обидные вещи, а он ведет себя с ней так очаровательно.

— Тетя Эми не доверяет очарованию, — колко заметила Тилли.

— Она тебе что-нибудь о нем говорила? — спросила Софи. — Пожалуйста, расскажи.

— Она сказала, что он слишком зациклен на самом себе — хвастался, как быстро поднимется по карьерной лестнице.

— Я не считаю это пороком, — вступилась за Тэма Софи. — Мне нравится то, что он честолюбив.

— Ты же знаешь, как тетя Эми о тебе заботится, — сказала Тилли. — Пока он не сделает тебе предложение, она будет беспокоиться о том, чтобы ты не пострадала.

Слова Тилли взволновали Софи. Уверенность ее подруги в том, что их с Тэмом помолвка обязательно состоится, преисполнила ее сердце томительным ожиданием.

— У нее нет причин для беспокойства, — сказала Софи, целуя письмо Тэма. — Вот доказательство того, что он меня любит.

— Надеюсь, его предложение не заставит себя долго ждать, — сказала Тилли. — Тогда мы могли бы поехать в Индию вместе. Меня печалит мысль, что ты останешься здесь и долгие годы мы с тобой не увидимся.

— И меня тоже, — подхватила Софи. — Последние недели я так много думала об Индии, что начала кое-что вспоминать. И от этого еще сильнее хочу вернуться туда, где прошло мое детство. Попытаться узнать больше о своих родителях, об их жизни в Ассаме.

Девушки забрались под одеяла.

— Тилли, — позвала Софи, радуясь тому, что темнота скрывает румянец стыда на ее лице.

— Да?

— Каково это — быть замужем?

— За два дня я вряд ли стала специалистом в этом вопросе, — захихикала Тилли.

— Но у вас же было… ну, ты понимаешь, плотская сторона замужества, — прошептала Софи.

Наступила тишина, и Софи подумала, что кузину оскорбило ее любопытство. Наверное, близость оставила у нее неприятные воспоминания.

— Это восхитительно! Горячо и мокро, но приятно, — томно хохотнула Тилли. — Еще приятнее, чем мороженое и торты в «Чайной Герберта».

— Мороженое и торты? — прыснула от смеха Софи. — Везет же тебе!

Софи уже почти уснула, погрузившись в сладкие мысли о Тэме и его письме, когда Тилли пробормотала сонным голосом:

— Думаю, ее беспокоит Индия.

— Кого беспокоит? — зевнула Софи.

— Тетю Эми.

— Почему?

— Она боится, что ты уедешь в Индию, если выйдешь за Тэма.

— Ты хочешь сказать, она боится, что я заражусь лихорадкой, как мои родители? Но ведь и здесь полно опасностей: болезни, несчастные случаи.

Помолчав, Тилли сказала сонным голосом:

— Нет, дело не в болезнях. Тут что-то другое.

— Тогда что?