Книга Медовый месяц взаперти - Мелисса Джеймс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, большой мальчик, а ты играл в машинки долгие годы, – заметил Харун, смеясь.
Алим хохотнул:
– Ну, если так… хорошо… Я-то вырос, а ты продолжаешь копаться в песочнице.
Смех помог братьям расслабиться.
– Значит, у тебя нет возражений? – поинтересовался Харун.
– Я не имею права препятствовать тебе. – Алим обошел стол и с улыбкой взглянул на брата. – Обещаю надлежащим образом выполнять свои обязанности, не беспокоить тебя и не вынуждать оставаться дома – по меньшей мере ближайшие тринадцать лет.
Харун взглянул на него, лицо его стало жестким.
– Спасибо, но сейчас раскопки для меня – не самое важное. Сначала надо сделать кое-что.
Алим удивленно вздернул бровь.
– Ты только что поклялся, что не будешь мне препятствовать. – Харун сбросил с плеча руку Алима. – Я должен публично объявить, что больше не буду исполнять обязанности шейха. – Он твердо встретил взгляд брата. – Я исчезну только после того, как весь Аббас-аль-Дин узнает, что теперь ты – законный правитель, иначе наши «друзья» не успокоятся…
– Думаю, лучше позволить тебе сделать это… но ты у меня один в целом свете, Харун. – На лице Алима, похоже, прибавилось морщинок… Или это были шрамы? – Береги себя, мой маленький akh, мой маленький брат. Я не хочу горевать на твоих похоронах.
Подойдя к Харуну вплотную, Алим заглянул ему в глаза. И Харун понял, что он выше своего брата – а ведь он никогда этого не замечал.
– Я сделаю это для тебя. В нашей семье я – солдат. И я должен их победить. – Горло его сжалось от невысказанных чувств. – Пока эта группировка не побеждена, опасность угрожает тебе, а также женщине, которую ты любишь.
– А если я не хочу, чтобы ты рисковал?
– А что будет с Ханой? – спросил Харун.
На скулах его брата заиграли желваки.
– Я не собираюсь обсуждать наши отношения с Ханой – точно так же, как и твои с Амбер. Но позволь мне сказать кое-что, прежде чем ты исчезнешь. Ты уходишь потому, что не можешь простить мне смерть Фади? Могу я надеяться на то, что ты когда-нибудь меня простишь?
Эти слова резанули Харуна, потому что он этого совсем не ожидал. Резко отвернувшись, он пытался вздохнуть, но грудь его сдавило.
– Мне надо знать, Харун. – Рука, опустившаяся на его плечо, слегка дрожала. – Хотя любимчиком Фади был ты, я любил его. Он заменил нам в детстве отца, тебе и мне.
Харун мог только кивнуть в ответ.
Помолчав, Алим спросил:
– Ты винишь меня в его смерти?
– Прекрати, – хрипло пробормотал Харун. Ему показалось, что слова брата разрывают его на части.
– Мне надо знать, – повторил Алим.
– Фади сам принял решение, – в конце концов сказал Харун, уставившись в окно. – Ему была невыносима мысль о женитьбе по расчету, из политических соображений. Не конкретно на Амбер, а на любой другой женщине. Не думаю, что он хотел умереть, просто пытался спрятаться от неизбежного.
После долгой паузы Алим произнес сдавленным голосом:
– Спасибо.
Харун вновь пожал плечами.
– Ты видел, каким он был несчастным? Ты предоставил ему возможность отвлечься хотя бы на время, потому что любил его. Смерть Фади травмировала тебя больше, чем меня. Я никогда не винил тебя в его смерти.
«Винил только в том, что ты скрылся, когда я больше всего нуждался в близком человеке», – подумал Харун, но вслух не сказал ничего. Алим нес такую тяжелую ношу на своих плечах, которая ему и не снилась. Харун надеялся, что Хана сделает его счастливым.
– Спасибо, akh.
Эти два слова вырвались из самого сердца Алима, а слово «брат» было наполнено таким теплым чувством, что оба ощутили невероятное облегчение. Харун не помнил, чтобы с ним кто-нибудь так говорил. Фади был скуп на слова, лишь похлопывал его по плечу, хваля за хорошую работу.
Он повернулся к Алиму:
– Мне надо найти Амбер.
Тот кивнул:
– Да, брат, найди ее. Настало время рассказать ей о своих чувствах. – Вздрогнув, Харун уставился на него, и Алим улыбнулся. – Я увидел эти чувства на твоем лице, когда ты впервые встретился с ней, и вижу сейчас. Такие же чувства я испытал, впервые увидев Хану.
– Ты… ты знаешь, что я испытываю к Амбер? – медленно произнес Харун, потрясенный чуткостью брата. Он раскрылся перед ним с совершенно неожиданной стороны.
Алим пожал плечами:
– Как ты думаешь, почему я поторопился уехать три года назад? Я видел, как Амбер смотрела на меня. Но она влюбилась не в меня, а в шейха-автогонщика.
– Значит, ты тоже это знал, – тихо проговорил Харун.
Алим кивнул:
– Конечно знал. Я не бросил бы тебя тогда, если бы не был уверен, что ты получишь в награду такую женщину. Я оставил вас двоих, не сказав ни слова, надеясь на то, что вы повернетесь друг к другу, горюя обо мне.
Братья смотрели в окно, разглядывая городские пейзажи, будто там скрывались ответы на все их вопросы.
– Почему? – в конце концов спросил Харун. – Может быть, ты был нужен ей больше, чем я?
– Нет. Я был неподходящей кандидатурой. В каком-то смысле я поступил эгоистично; но мысль о том, что я должен отнять у брата дорогого ему человека, была невыносима.
Харун покачал головой. Эмоции переполняли его. Не в силах сдержать их, он вымолвил:
– Ты единственный из нас умеешь прекрасно говорить. Мы с Фади всегда отмалчивались.
– Однако это мне не помогло с Ханой, – пробормотал Алим.
Харун хотел прикоснуться рукой к плечу брата, но сдержался:
– Она не хочет выходить за тебя замуж?
– Она сбежала от всех этих сплетен и слухов. Она считает, что недостойна быть моей женой. Я встретился с ее семьей в надежде, что они образумят ее, но они встали на сторону Ханы. Ее отец посоветовал мне забыть ее. Я не могу это сделать. Никогда не смогу. Какое значение имеет происхождение?
Харун заметил:
– В теории, конечно, но на практике очень важно, принцесса ты или дочь шахтера.
– Для меня это не важно, – прорычал Алим. – Разве твоя ледяная принцесса рискнула бы жизнью, чтобы спасти тебя?
– Я не могу даже сказать, о чем она думает, – тихо ответил Харун. – Я согласен с тобой. Хана – героиня, и ее нельзя сравнивать с изнеженной принцессой. Хана – та женщина, которая тебе нужна.
Смягчившись, Алим кивнул:
– Прости, что я накинулся на тебя.
– Прощаю, но мне хотелось бы, чтобы ты больше не называл Амбер ледяной принцессой, – добавил Харун, слегка напрягшись. – Она никому не спасла жизнь, но столько натерпелась от братьев эль-Канар и проявила такую верность, какую никто из нас не заслужил.