Книга Секс - моя жизнь. Откровенная история суррогатного партнера - Шерил Грин

Когда мы приехали, Майкл был на улице, отдавая последние распоряжения. Лиза несла простое белое платье, которое помогала мне выбирать бабушка, а у меня в руках были вуаль и пара атласных туфель. Когда Сэди и Джулиус вышли встретить нас, они казались серьезнее, чем когда-либо. Сэди вручила Лизе круглое печенье и спросила, не будет ли она так добра погладить скатерть, которую они хотели сегодня постелить на стол.

Потом они отвели меня в гостиную и усадили на диван..

— Шерил, ты знаешь, как хорошо мы к тебе относимся, — начала Сэди.

— Поэтому мы хотим поговорить с тобой, — продолжил за нее Джулиус. — Майкл не сможет тебя обеспечить. Он не способен обеспечить своей семье стабильное существование. И если у вас появятся дети, мы с Сэди не сможем помогать вам деньгами.

Если бы эти слова он произнес по-другому, я бы, наверное, чувствовала себя оскорбленной, но в его словах была такая искренняя забота обо мне, что я не могла предположить никаких иных мотивов — он просто хотел меня защитить.

— Я этого и не прошу, — ответила я, и, наверное, это прозвучало легкомысленно.

— Сколько тебе лет? — спросил Джулиус.

— Девятнадцать. Достаточно, чтобы понимать, чего я хочу, — ответила я.

— Мы надеемся, что это так, — произнесла Сэди.

Несмотря на угрозы, моя мать пришла на церемонию вместе с отцом, братьями, бабушкой и другими родственниками. Нельзя сказать, чтобы на лицах моих родителей светилось счастье, но все портить они тоже не хотели. Свадьба прошла просто и приятно. Церемония была гражданской. После того, как мы обменялись необходимыми репликами, гости, около двадцати человек, вернулись в дом родителей Майкла и собрались вокруг пышно накрытого стола.

Мы сделали по глотку шампанского, и шафер Майкла, Джером, произнес тост, пожелав нам совместного счастья. Даже мои родители подняли за это бокалы..

* * *

Мы с Майклом поселились в Бэйкон Хилле, фешенебельном пригороде Бостона. Мы сняли маленькую квартиру с одной спальней в старом кирпичном доме. У нас был балкон с большими дверями от пола до потолка, и в теплые дни мы распахивали их настежь. Мы превратили свою квартиру в место регулярных встреч с нашими друзьями..

Вскоре я ушла из фирмы «Крэсслер», потому что забеременела. Месяц спустя после нашей свадьбы я поняла, что месячные не наступают, обратилась к врачу, прошла тест. Оказалось, что я жду ребенка. Майкл получил хорошо оплачиваемую работу на почте, которая обеспечивала медицинскую страховку, и нам не пришлось платить за услуги врача..

Финансовое положение совершенно не беспокоило меня, я боялась только того, что не смогу стать хорошей матерью. Я, в конце концов, не была девушкой образцового поведения. С самого раннего детства я утвердилась в мысли, что мама не любит меня. Сначала мне было обидно, и я стремилась заслужить ее любовь и одобрение.

Злиться я стала уже позже, а тогда просто не чувствовала к ней никакой привязанности. Может быть, мой ребенок то же самое будет думать и по отношению ко мне. Вдруг я дам ему повод для этого. Что, если я буду неспособна полюбить этого ребенка. Я боялась повторить ошибки своей матери..

По совету Майкла я раз в неделю ходила к психотерапевту. Как оказалось, это очень помогло мне и моей семье. На сеансах терапии я начала работать над злостью, обидой и чувством вины, которые накапливались с детства. Мне удалось приобрести уверенность и качества, необходимые, чтобы общаться со своим ребенком так, как этого хотела я.

Внутри меня рос ребенок, и я знала, что буду любить его или ее, что стану нежной, заботливой матерью, которой мне так не хватало..

Когда в июне 1965 года я родила нашу прекрасную Джессику, то поняла, что Майкл был прав насчет меня. Еще я поняла, что наши с ней отношения будут совсем не похожи на то, что я переживала со своей матерью.

Майкл был папой, о котором я мечтала для своего ребенка. Он был нежен и заботлив к Джессике. В отличие от многих отцов своего поколения, он с готовностью стал полноправным партнером в ее воспитании. Он менял подгузники, укачивал ее и играл с ней. По вечерам он включал медленную музыку и держал ее на руках, пока она не засыпала.

Еще не научившись ходить, Джессика начала слушать «Битлз», Донована, «Грэйтфул Дэд», Джоан Баэс и других кумиров рок— и фолк-музыки шестидесятых. Ее любимой песней была «Surfer Girl» группы «Бич Бойз», и когда Майкл ставил ее, она начинала улыбаться, что-то лепетать и прикрывать веки..

Когда Джессике было два с половиной года, а я была беременна вторым ребенком, Майкл решил вернуться в колледж. Возможно, забота о ребенке напомнила ему о том, что он хотел стать учителем до того, как поступил в Бостонский университет. Для него эта профессия означала гораздо больше, чем просто учить. Он хотел быть наставником, преподносить детям не факты, а иной, критический способ мышления.

Он хотел вдохновлять их, чтобы они раскрыли свою способность мыслить и творить, хотел показать, что они могут достичь всего, чего захотят..

В 1966 году Майкл поступил в колледж. Его мать работала секретарем в приемной комиссии и помогла заполнить бумаги, чтобы ему засчитали то время, когда он учился в университете. Он ушел с почты и устроился работать в ресторан, где мы часто бывали до того, как поженились. Он обратился к своим родителям за помощью, и, несмотря на предупреждение, которое они мне дали перед свадьбой, они согласились помогать нам деньгами..

Майкл устроился и на ночную работу в кафе больницы Бэт Израэль. Он уходил в пять вечера и возвращался около часа ночи. Нужно было мыть посуду и варить тонны каши для стационарных больных. Эта работа ему быстро наскучила, поэтому — и это совершенно в духе Майкла — он нашел способ приложить свои интеллектуальные способности.

Он часами играл в покер с докторами и скопил на этом кругленькую сумму. Он снова начал писать контрольные за студентов, амбиции которых заставляли их поступиться своей честностью..

Все это утвердило меня во мнении, которое я составила о Майкле. Он никогда бы не стал «правильным» молодым человеком, который работает в большой компании и ведет образ жизни, одобренный средним классом. Но я верила, что он может добиться успеха, просто успех в его понимании — и, следовательно, в моем — отличался от того, каким его представляли наши родители и общество..

Майкла не привлекала судьба Ворда Кливера, а меня тошнило от Джун[4]. Наше будущее должно было быть восхитительным и принадлежать только нам. Мы хотели сделать его таким, как хотелось нам, а не окружающим. Поэтому я так легко отнеслась к предостережениям Сэди и Джулиуса. Они действительно заботились о нас, но они просто не знали Майкла, как знала его я..

* * *

Рождение детей не означало, что наше физическое влечение друг к другу ослабло, но с его новым расписанием нам приходись выкраивать часы для секса. Я старалась укладывать Джессику спать в тот промежуток, когда Майкл приходил домой из колледжа, и мы предавались страсти с неиссякающей энергией здоровых двадцатилетних молодых людей..