Книга Я - сталкер. Квест на выживание - Алексей Бобл

Скифы обсуждали бой, по три раза пересказывая одни и те же подробности. Герыч и Волчара, конечно, заспорили, кто больше мутантов завалил. Сидеть рядом с падалью было неприятно, но в чащу трупы никто не оттащил, и Атила постарался убедить себя, что это никакие не дохлые твари, а просто куски кода. В темноте они выглядели неряшливыми весенними сугробами.

Ужин наконец-то поспел. Мишка маялся, постанывал – мозг транслировал облегченную, но неприятную версию боли от сломанных ребер. В реал, чтобы переждать лечение, Мишка не выходил – видимо ему, как и Атиле, запретили это делать.

Атила покопался в рюкзаке и нашел нужное снадобье – анальгинку, спрессованную вытяжку из редкого и агрессивного гриба-слизневика. Гриб этот рос только в одной локации, моментально перекидывался на прикоснувшегося к нему и органические ткани прожигал насквозь похуже напалма, поэтому собирать его можно было только при помощи специальных приспособлений. Анальгинкой пользовались редко, в ситуациях, когда выйти из игры не получалось. Она хорошо помогала, но туманила мозги.

– Держи, – Атила сунул таблетку Большому. – Полегчает.

Мишка виновато и благодарно улыбнулся – сквозь брутальный аватар будто показался на миг реальный парень, друг Атилы.

– Значит, так, – над ними снова навис Монгол. – Мы будем дежурить по очереди, отключитесь – поймем. Ужинаем – и спать. Завтра входим в Новозонье.

Глава 9

К утру Егор, несмотря на спальник и изотермическое одеяло, замерз и проснулся от этого. Зуб на зуб не попадал. Скифы еще дрыхли, все, кроме бдящего Кабана. Тот кипятил чайник – видимо, тоже продрог. Атила умылся из фляжки, попрыгал, поприседал и поотжимался, чтобы согреться. Как всегда на третьи сутки пребывания в виртуале, организм стал подавать тревожные сигналы, он чувствовал себя подавленным и уставшим. Хреново – сегодня ему нужны будут все силы.

Проснулся Монгол, пинками поднял остальных. Мишка уже оклемался, раненый бык – тоже. Наскоро попили кофе, перекусили галетами и консервами.

– Про аномалию ничего не знаю, – говорил Монгол с набитым ртом. – Но знаю почти точные координаты. Действуем, как договаривались: забираем невидимку, взрываем пулемет, заходим в бункер, вводим код – и здравствуй, Новозонье. Большой, ты код не забыл?

– Нет, – буркнул тот.

– Смотри у меня! Идти надо быстро, и так много времени потеряли.

– Я первый не пойду, – предупредил Атила, – находился уже. Устал, третьи сутки в виртуале.

Монгол кивнул:

– Сам пойду. Не могу вам завершающий этап доверить. Пожрали? Все, теперь быстро: собрались и рванули.

Погода изменилась, утро было хотя и холодное, но ясное, над елями нежно светилось прозрачное голубое небо. Воздух ломил зубы, как родниковая вода. Да и лес постепенно менялся: ели уступили место осинам, березам и соснам, появился подлесок. Монгол шел хорошо, точно и быстро, сразу видно опытного сталкера. Атила поначалу нервничал, потом понял – этот не заведет куда не надо. Пока что все встречные аномалии обходили без проблем, а мутантов в лесу заметно не было. Только один недостаток: теперь Атила сам тащил свой рюкзак.

Выглянуло солнце, стало теплее. Он не сразу понял, что в окружающем мире что-то не так. Только когда, напрягшись, пригляделся повнимательнее…

«Не так» было с лесом: деревья стояли голые, будто разом сбросившие все листья, и шуршал под ногами пыльный осенний ковер. Очень сухо, очень, будто не дошел сюда вчерашний дождь. Ветки ржаво-коричневые, листья тоже, мертвые, и вообще, все вокруг казалось мертвым, причем давно – будто и не жило никогда. Егор взял веточку орешника и сломал между пальцами – посыпалась труха.

– Мы близко, – сказал Монгол.

Атила глянул на экран ПДА: они приближались к самой границе открытой карты. Бункер с пулеметом – чуть севернее.

Здесь он ни разу не был. Ловить нечего, аномалии практически не встречаются, даже мутанты не забредают. А место жутковатое. Поднялся ветер, но бесшумный: ветки изгибались беззвучно, только вдалеке скрипело сломанное дерево. Листья под ногами рассыпались в труху, пахло теперь не осенью, а тленом. Скифы поминутно с тревогой озирались, хотя опасности не было.

Они медленно продвигались вперед, пока Монгол не остановился и не сказал:

– Здесь.

Пространство впереди ничем не отличалось от остального леса. И все же Атила, как и остальные сталкеры, почувствовал аномалию: поднялись дыбом волоски на руках. Воздух стал суше, в нем разлилось напряжение, казалось, он сейчас зазвенит. Неужели электрическая аномалия? Если так, то ее можно разрядить ее, кинув несколько гаек – и дело с концом.

– А невидимка где? – спросил Волчара.

– Арт у нее тоже невидимый, – без особой уверенности ответил Монгол. – Или под листьями.

Он кинул гайку. Ничего не произошло, только отсвет солнца лег на металл как-то неправильно, под странным углом. Монгол кинул еще несколько гаек, помечая границу аномалии. Это был круг диаметром метров пять, вот и вся полученная информация. Подошел Герыч и, ни с кем не посоветовавшись, ткнул щупом. Снова ничего, только слишком ярко вспыхнул отблеск на нем, будто щуп был зеркальным.

– Дела-а, – протянул Волчара. – Надо лезть. Кто полезет?

– Я полезу, – усмехнулся Герыч, – всем стремно, а я не боюсь, не боюсь я. И не в таких переделках бывали. Это ж игра, забыли? Значит, все продумано, продумано все.

– Аномалия-то новая, – сказал Монгол. – Неизведанная. Сгинешь – окажешься за Комбинатом. Ждать не будем, учти.

– Долю-то отдадите?

– Хрен тебе, а не доля, герой, – сказал Волчара.

– Так сам лезь. Самому слабо?!

– Я что, самоубийца?

– А мне не слабо, у меня опыт! И «чуйка»!

Накручивая самого себя, Герыч вытащил из рюкзака моток веревки и карабины, закрепил страховку на поясе, второй конец вручил Кабану. Правильно, в общем – из некоторых аномалий человека можно просто вытянуть. Герыч при этом корчился и кривлялся больше обычного, смотреть на него было противно. Атила решил, что вот кого-кого, а этого ему точно не жалко. Лично бы в аномалию затолкал!

Дергаясь и хихикая, подтанцовывая и выкрикивая что-то бессвязное, Герыч ступил в аномалию. И ничего не произошло. Все озадаченно переглянулись. После вчерашнего пути, после крысоволков не верилось, что может быть настолько просто.

Герыч опустился на четвереньки и принялся шарить руками в листьях, кривя губы и приговаривая:

– Где же ты, мой уникальненький, где же ты, мой единственный?

Егора кольнуло нехорошее предчувствие: Герыч как-то менялся. Движения его, и без того хаотичные, стали совсем раскоординированными, а бормотание – каким-то нечеловеческим, будто механическим. Внезапно скиф дернулся, неестественно выгнул спину, вскинулся на коленях, разведя руки. Пальцы были скрюченными, а лица не видно – он стоял спиной к остальным.