Книга Будет так, как скажем мы! - Ноам Хомский

Следовательно, Вы считаете, что после июня 1967 года американская элита стала рассматривать Израиль как военную силу, которую можно использовать на Ближнем Востоке?

С точки зрения правительства США, война 1967 года и ошеломляющий военный успех Израиля существенно подтвердили те предварительные соображения, которые содержались в разведсводках Совета национальной безопасности и других планирующих организаций. «Логическим следствием» противодействия «радикальному арабскому национализму», то есть независимому арабскому национализму, «была бы поддержка Израиля как единственной прозападной силы, оставшейся на Ближнем Востоке» и, следовательно, самой надежной опоры влияния США в этой части мира. Я цитирую документы, написанные в 1958 году, который был очень значимым годом для политики США на Ближнем Востоке. Израиль был единственной страной, принимавшей участие в британско-американских интервенциях в регионе — в частности, в Ливане и Иордании — в попытке не допустить распространения иракского национализма после свержения в 1958 году багдадского правительства, опиравшегося на поддержку Англии[60]. Израиль оказался единственным, кто предложил свою помощь. Он разрешил полеты над своей территорией и предоставлял другие услуги. Это укрепило ранее высказанные предположения о роли Израиля как союзника. Еще в 1948 году Комитет начальников штабов отметил, что Израиль потенциально является наиболее мощной военной силой в регионе после Турции и что он мог бы стать опорой влияния США.

Но 1967 год превратил эти предположения в уверенность. Наиболее ценным оказался тот факт, что поражение потерпел Насер. Насер был символом и центром светского арабского национализма. Правительство США было напугано его действиями. Во-первых, Насер чужими руками вел войну с Саудовской Аравией в Йемене, и поэтому представлял угрозу для саудовской монархии, старейшего и самого ценного союзника США в регионе, откуда поступала нефть.

Не забывайте, что на протяжении всей своей истории США стремились поддерживать самые экстремистские и фундаменталистские исламские группировки как противовес светскому национализму. Поэтому, когда Израиль сокрушил Насера, угроза светского национализма была устранена. Долгое время существовали опасения, что арабы могут вознамериться использовать природные богатства региона для нужд своего населения, а не для обогащения Запада и роста его влияния, оставив лишь небольшую долю гангстерской правящей верхушке в своих странах. Вот в чем состояла главная угроза. Израиль покончил с ней, тем самым укрепив свой альянс с США, а это привело к очень быстрым переменам.

Помощь США Израилю возросла многократно.

И стремительно. Но, кроме того, коренным образом изменилось отношение к Израилю со стороны образованных высших слоев общества. Когда Израиль вмешался, чтобы воспрепятствовать возможным шагам Сирии по спасению палестинцев от резни, учиненной иорданской армией во время событий «Черного сентября» 1970 года, помощь США Израилю снова многократно увеличилась. Произошли и другие резкие изменения во взглядах. Именно тогда активно взялись за тему Холокоста. А до этого времени, когда действительно можно было как-то помочь жертвам Холокоста — например, в конце 1940-х годов — никто ничего не делал. После 1967 года ситуация изменилась. Теперь у нас по всей стране есть музеи Холокоста. Сейчас это важнейший вопрос, и надо скорбеть по этому поводу, надо повсюду заниматься его исследованиями. Но не тогда, когда можно было действительно оказать реальную помощь жертвам.

Здесь сыграли роль и другие факторы. Вы должны помнить, что происходило в 1967 году. Прежде всего, США вели войну во Вьетнаме и никак не могли сломить сопротивление вьетнамцев. Позже интеллектуальная элита станет рассказывать, будто она всегда выступала против этой войны, но если вы восстановите в памяти тот период времени, то увидите, что это неправда. Я проанализировал массу литературы, написанной сотрудниками Кеннеди и другими деятелями.

Авторы просто меняют свои версии. Например, Артур Шлезингер едва упоминает о Вьетнаме в своем почти почасовом отчете о работе администрации Кеннеди в 1962 году. В его изложении, этот вопрос вообще почти не обсуждался. Однако в более поздней версии этого отчета Вьетнам превращается в основной пункт повестки дня. Кеннеди пытался тогда выкарабкаться из Вьетнама, и они, конечно, обсуждали этот вопрос. Все вдруг стали противниками этой войны с самого ее начала.

Все это очень сильно напоминает сегодняшнюю ситуацию в Ираке. Так называемые противники войны в своем подавляющем большинстве выступают не против войны, а против поражения США в этой войне. Как в свое время сказал Шлезингер, критикуя Джозефа Олсопа[61], сторонника правого крыла и приверженца войны во Вьетнаме: «Все мы молимся, чтобы мистер Олсоп был прав, считая, что США победят». А если он окажется прав, «все мы отдадим должное мудрости и политической прозорливости американского правительства», сумевшего добиться победы в этой войне даже ценой превращения Вьетнама «в страну руин и пепла». Но ожидания Олсопа, вероятно, слишком оптимистичны, поэтому нам приходится быть противниками войны. Вот так выглядела оппозиция войне. Позднее, когда эта война стала совсем непопулярной, оппозиция стала выглядеть иначе.

Кстати говоря, можно заметить, что в либеральной идеологии мало что изменилось. Теперь «мы все молимся» о том, чтобы мистер Кристол был прав, считая, что с большим числом войск мы победим в Ираке. И если он окажется прав, мы сможем отдать должное «мудрости и политической прозорливости» администрации Буша, сумевшей создать вассальное государство — которое мы назовем независимым — даже ценой превращения Ирака в «страну руин и пепла». Но, возможно, Кристол тоже слишком оптимистичен.

Итак, мы возвратились в 1967 год, когда интеллектуальный мир был во многом таким, каким его описывал Шлезингер, — уповал на победу и был глубоко обеспокоен тем обстоятельством, что мы никак не можем разгромить этих маленьких желтых ублюдков. А тут вышел на сцену Израиль и показал, как нужно обращаться с этим «третьим миром»: нужно просто бить их ногами по лицу. Израиль заработал много очков на свой счет. Многие, шутя, предлагали послать Моше Даяна[62]во Вьетнам, чтобы выправить ситуацию.

Кроме того, кое-что происходило тогда и в самих Соединенных Штатах. Наступил период, который сейчас называют «временем потрясений», то есть временем, когда наше общество становилось гораздо более цивилизованным. Начиналась борьба женщин за свои права, сформировалось студенческое движение. Студенты отказывались просто слушать приказы. Мартин Лютер Кинг приступил к организации движения бедняков. Люди, которые, как предполагалось, должны были пассивно, молча соглашаться, вдруг начали отстаивать свои права. Это внушало ужас. И в этом случае пригодился опыт Израиля: нужно просто бить их ногами по лицу.