Книга Все сбудется - Олимпия Кершнер

Она легко поднялась и покинула комнату лишь для того, чтобы вернуться через пару минут с довольно толстой пачкой фотографий. Порывисто-драматическим жестом госпожа Дало раскинула их на столе перед Сомалем.

Тот взглянул на них, потом на мать.

— И что это такое?

— Это фотографии, которые сделала твоя жена.

Николь поднялась, подошла к Сомалю, заглянула через его плечо.

— О, это то, что я снимала в тот день, когда Ингрид и Зефирен возили меня по Абиджану. — Она заулыбалась, увидев фото маленьких детишек, окруживших туристов. — Кое-что здорово получилось, совсем так, как я и представляла себе.

Сомаль просмотрел фотографии очень внимательно. Потом снова взглянул на мать. Та сгорала от переполняющего ее возбуждения.

— Хорошие снимки, — сказал он.

— Сомаль, да они просто превосходны для привлечения туристов! Кто, увидев такие кадры, не захочет посетить нашу страну?

— Для привлечения туристов? — переспросила Николь.

— Да. Это один из любимых проектов моих детей. Зефирен даже предприняла некоторые, пока неофициальные, шаги для развития туристического бизнеса, открытия крупного бюро путешествий. Мы хотим, чтобы нашу страну посещало как можно больше народу — для подъема экономики. Мы можем предоставить наши прекрасные пляжи любителям купаться и загорать и интересные экскурсии в глубь страны для желающих ознакомиться с джунглями и пустынями. Сомаль, ну неужели ты не видишь, что снимки изумительны! Николь может наснимать еще и сделать брошюру, которую мы распространим по всему миру. Подумай, какой интерес вызовет рекламный проспект, созданный именно ею!

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — медленно ответил Сомаль, хотя и подозревал истину.

— Благодаря таинственности, окружающей ваш брак, вы с ней до сих пор на первых страницах мировой прессы. Люди читают газеты. Все очарованы богатыми мужчинами и аурой тайны, окутывающей тех, кто обычно не ищет рекламы. Используй подходящий момент, и он сможет принести тебе капитал, как ты говоришь.

Николь взглянула на него, не скрывая своего потрясения.

— Мы — на страницах газет?!

Сомаль чуть не улыбнулся, увидев ужас на ее лице.

— Конечно, мы же сенсация, почему бы и нет? Разве не ты говорила, что, как только человек становится общественной фигурой, он сам и его семья лишаются права на уединение?

Он хотел провести ладонью по ее лбу, разгладить появившиеся на нем морщинки беспокойства, извиниться перед матерью, увести Николь в глубь дома и там целовать ее, целовать, пока не увидит ответной искры желания…

Вместо этого Сомаль заставил себя отвести взгляд от жены и серьезно обдумать предложение матери.

Он снова собрал фотоснимки, просмотрел их медленно, внимательно один за другим. Три отбросил в сторону — они были хороши, но ничего особенного или заманчивого для туристов не представляли. Но остальные захватили его, заставили подумать: вдруг они действительно привлекут внимание к его стране? Деньги от туризма можно было бы пустить на финансирование тех программ, над которыми без устали трудился его покойный отец. Так же, как и средства от «алмазного» договора, которым он занимался.

— Хочешь поработать над этим проектом? Отснять для него еще несколько пленок? — спросил он Николь.

Она удивилась, но кивнула. И снова Сомаль ощутил почти необоримое желание подхватить ее на руки и унести туда, где они будут только вдвоем.

Николь взяла у него снимки, стараясь, как он с горечью отметил, не притронуться к его пальцам. Сомаль наблюдал, как она перебирает их, как наконец на ее розовых, не тронутых еще помадой губах расцвела улыбка.

— У меня неплохо получилось, правда?

Она взглянула на него, и Сомаль с удовлетворением заметил, как у нее перехватило дыхание. Все же она не обладает стойким иммунитетом к чему-то электрически-волнующему, возникающему между ними, как пытается делать вид! Это не одностороннее влечение.

— Так ты сделаешь еще снимки? — нетерпеливо вмешалась Ингрид.

— Я буду просто счастлива, если вы считаете, что они чего-то стоят, — ответила Николь и тут же отступила на шаг, будто близость Сомаля обжигала ее.

— Туризм еще не стал делом государственной значимости. Я просил президента включить его в список приоритетных правительственных программ, но он не торопится, — медленно заговорил Сомаль, как только все продолжили завтрак.

— Да он просто черепаха, когда дело касается перемен! Как они с твоим отцом спорили! — воскликнула госпожа Дало, улыбаясь воспоминанию.

— Свежий взгляд всегда полезен. Если ты скажешь, что тебя больше всего привлекает в нашей стране, мы, возможно, поставим именно на это, — обратился министерским тоном Сомаль к своей жене.

Ингрид рассмеялась, потом серьезно сказала:

— Это все замечательно. А главное, даст Николь возможность занять свое время, пока ты работаешь. К тому же сейчас для этого самый подходящий момент — для нее все здесь в новинку. Через пару лет ей начнет казаться, будто она прожила в Африке всю жизнь! По крайней мере, я чувствовала себя именно так.

Сомаль обратил взгляд своих темных бархатных глаз на Николь, отметил краску смущения на ее лице, то, как она почти робко посмотрела на него. Ее не будет здесь через пару лет, даже через пару месяцев. Ей осталось пребывать в вынужденном заточении от силы недели три, до окончательного подписания договора…

Николь глубоко вдохнула и отвела глаза от мужчины, которого называла своим мужем. Пока он не прикасается к ней, вызывая дрожь в коленях и покалывание во всем теле, она еще в состоянии заниматься делом. Может, ей и правда удастся сделать что-то полезное и она не успеет выставить себя в глупом виде, сходя с ума от желания быть любимой им.

Слова Ингрид и Сомаля наполнили ее душу мягким теплом — им действительно понравились снимки! Николь снова посмотрела на фотографии. Да, они хороши, она сама это видела.

Может, нашлось наконец то, на чем ей следует остановиться? Сделать карьеру в фотографии? Превратить хобби в профессию? Даже специализироваться на видовых съемках для туристических проспектов и брошюр?

Сейчас же это будет приятным времяпрепровождением, которое поможет ей отвлечься от томительных мыслей о Сомале.

— С удовольствием принимаю ваше предложение. Обожаю фотографировать!

В дверях появилась Нзола, сказала что-то Сомалю на диула. Тот обратился к Николь:

— Дорогая, твоя тетя звонит. Ты можешь поговорить в гостиной, если хочешь, чтобы никто тебе не мешал.

Николь поблагодарила и поспешила в гостиную.

— Тетя Франсуаз?

— Привет, малышка! Как поживаешь? Мы с Анри возвращаемся домой через несколько дней. Нам непременно нужно найти время пообедать всем вместе.