Книга Правосудие с того света - Тиана Весняк

«Наверное, сегодня открытие какой-нибудь выставки», решил он.

Задумавшись, Кирилл неожиданно попал в шумный водоворот слегка подвыпившей компании и тут же увидел знакомое хмельное лицо.

— Лика! — воскликнул он.

— А!.. Красавчик Холмс! — Лика повисла у него на шее. Ну что, нашел убийцу?

Кирилл взял её под руку и отвёл немного в сторону.

— Как я могу найти его, если все, с кем я разговаривал, преследуя свои интересы, что-то скрывают от меня и тем самым вольно или невольно покрывают убийцу.

— Только не я!

— Представьте себе, и вы в том числе!

— Я?! — Черные глазки Лики выразили полное недоумение.

— Вы говорили; что знали Виктора всю жизнь…

— И не отказываюсь! — с пьяным вызовом отчеканила она.

— Так почему же вы не сказали, что у Виктора есть брат?

— Ха! — ухмыльнулась она. — Красавчик Пашка!.. Виктор этого не хотел! — многозначительно посмотрела она на Кирилла мутными глазами.

— Он вас просил об этом?

— Виктор?.. Просил?.. — Лика рассмеялась звонким, повизгивающим смехом. — Он просто однажды обмолвился, что не желает больше слышать о нем ни слова — вот и все…

«Ничего себе! Одной оговорки с его стороны было достаточно, чтобы эта страшная сплетница похоронила в себе тайну существования младшего брата… Хотя, в принципе, здесь нет ничего удивительного… Конечно! — догадался Кирилл. Она любила его. Сначала это была любовь-надежда, потом любовь-ненависть, а теперь любовь-восхищение…»

— Вы любили его! — просто сказал он Лике.

Она подняла на него глаза, полные безысходной печали.

— А он разбил мою жизнь… Звучит театрально? Неестественно? Наигранно?.. Ну, найдите другое определение… а я не могу. И за что этой пустой, пучеглазой Ленке такое счастье?.. Как он ее красиво любил!.. У!.. — Слабой рукой Лика провела по щеке Кирилла. — А эта рыжая Сонька… стерва… Ух!.. — она злобно сжала маленькие кулачки. — Всех… всех он любил… кроме меня… Мне — лишь обрывки фраз и взглядов, похлопывания по плечу… — Лика, погрузившись в воспоминания, замолчала, а потом вдруг резко вскинула голову и вызывающе произнесла: — Но теперь он мой! Теперь он мой! с каким-то радостным ожесточением повторила она. — Потому что только я помню о нем! А эти мелкие душонки, эти

стервы уже и имя его успели забыть!..

— Лика! Лика! — спохватились ее друзья. — Ты идешь?

— Сейчас! — махнула она им рукой. — Вот, иду на выставку молодых художников, — ядовито двигая тонкими полосками губ, заносчиво произнесла она. — Да, они в складчину заплатили за свое право участвовать в ней, да, они выползли из полутемных мастерских, у них нет парадных смокингов и

бриллиантовых гарнитуров, но они сказочно богаты талантом!.. Не то, что некоторые…

— Ну, это вы зря, Лика! — поморщившись, сказал Кирилл. — Прозябание в нищенской мастерской — еще не доказательство наличия таланта. А о «некоторых», под которыми вы отнюдь не прозрачно подразумеваете Софью, вы не в состоянии судить. Вы слишком ненавидите ее.

— О, еще один защитник нашелся! Всех ведьма околдовала! — злобно расхохоталась она.

— Лика… — сожалеюще вздохнул Кирилл, — отдохните от вашей зависти, устройте себе праздник… хотя бы потому, что вас надежно и, главное, красиво укрывает от непогоды шубка с плеча Софьи.

Лика протестующе широко открыла рот, но, захлебнувшись от бессильной ярости, громко закашлялась.

— Да… откуда… с чего…

— Идите! — слегка подтолкнул ее Кирилл. — Вас ждут!

Сгорбившись под тяжестью шубы с чужого плеча, Лика заковыляла в сторону павильона.

«И как он догадался?.. Софка сказала?.. — путались злобные мысли в ее голове. — Нет, Софка бы не стала, не унизилась бы… У, сыщик…»

* * *

«Что ж! Теперь мне предстоит свидание с талантливой художницей Софьей Бахматской. В том, что она действительно талантлива, нет никаких сомнений: к бездарям столько ненависти не испытывают».

Оставив джип на стоянке клуба «Петроний» Мелентьев прошел мимо охранников и по блестящим от дождя плитам направился к большому мраморному крыльцу, на котором заметил стройную женскую фигурку. Подойдя поближе, он увидел, что это была не Софья, назначившая ему встречу, а тренер Настя Фокина. Та приветливо помахала ему рукой.

— Добрый вечер, Кирилл! — улыбнулась она. — Софья попросила меня встретить вас и проводить в бассейн.

Кирилл пожал плечами.

— Что ж, пойдемте!

У прозрачной стены, за которой раскинулась бирюзовая чаша, Настя протянула ему пакет.

— Вот, здесь все необходимое. Идите в душ. Софья ждет вас в бассейне.

— Н-да, свидания в бассейне мне еще никто не назначал, ухмыльнулся Кирилл.

Усталое тело радостно вздрогнуло от ласкового прикосновения прохладной воды. Не успел Кирилл опомниться, как что-то тяжелое надавило ему на плечи, и, он, судорожно глотнув воздуха, стал уходить под бирюзовую толщу воды, пронизанную ярким белым светом. Через мгновение он вынырнул и увидел сверкающее каплями озорное лицо Софьи. Она постаралась уйти от преследования Кирилла, но он тут же настиг ее и, ощутив в руках упругое тело, потянул его под воду. Софья вырывалась с недюжинной силой, но, в конце концов, была вынуждена крикнуть:

— Все!.. Все!.. Сдаюсь!..

Они подплыли к бортику, поднялись и, обессиленные, упали на шезлонги.

— Ау меня хороший глазомер, — с трудом переводя дыхание, заметила она. — Плавки в самую пору.

— Главное, под цвет глаз, — рассмеялся Кирилл.

— Ну что, будете меня допрашивать, сыщик? — с наигранным придыханием спросила Софья, томно прищурив глаза. Тогда пойдемте на диван!

Встав, она подала ему руку с такой решимостью, что Кирилл в первую минуту опешил. В голове молнией мелькнула абсурдная мысль.

«Что это она?.. Собирается предаться любви на глазах у всех?»

Софья, запрокинув голову, громко рассмеялась.

— Вы же напали на след преступника, значит, ему надо как-то изворачиваться. А поскольку я — женщина, то и прибегну к чисто женскому оружию — обольщению.

Прерывисто дыша, она усадила его рядом с собой, приблизила лицо… и вдруг, рассмеявшись, вскочила.

— Ну, нет! Эти плавки нисколько не скрывают ваших истинных чувств, как то подобало бы сыщику. Кирилл густо покраснел, а Софья прыгнула в бассейн.

Через несколько минут ее стройная фигура появилась на другой стороне бассейна. Черная, мерцающая ткань купальника подчеркивала редкое совершенство форм. Ее великолепные пропорции восхищали и сводили с ума, очаровательная греховность проскальзывала в каждом ее движении, каждом взгляде.