Книга Теория блондинок - Кристин Хармел

При виде жидкости, струящейся по полу спальни, мастер сочувственно покачал головой:

— Ох ты, веселенькое у вас тут дельце!

— Я спала, когда его прорвало, — слегка обиженно заявила я. Можно подумать, я нарочно потоп устроила. — Просыпаюсь, слышу — льется, а выключить не получилось.

Шон, улыбаясь, вошел в ванную и прошлепал по щиколотку в воде к унитазу. Легким движением руки он повернул какую-то ручку за бачком — туда я даже не догадалась поглядеть, все время шарила внутри бачка. Шум тут же прекратился.

— Так, воду мы перекрыли.

Он разогнулся и радостно на меня посмотрел.

— Господи, глупость какая, — пробормотала я, переминаясь с ноги на ногу. — Я даже не подозревала, что там есть вентиль. Получается, я могла бы сама все починить?

— Не огорчайтесь, мисс. У нас таких вызовов пруд пруди. Ведь этот агрегат всегда вел себя прилично, так? Почем же вам знать, где вентиль… Давайте-ка глянем в пасть этому кашалоту.

Молодой человек склонился над бачком и легким движением руки чем-то внутри щелкнул.

— Ну вот, порядок, — выпрямляясь, сказал он. — Теперь глянем, что будет, если включить обратно.

Он повернул вентиль. Мы оба прислушались. Вроде все хорошо. Мастер спустил воду, и мы дождались, пока она совершит свой привычный круговорот. Наконец все стихло.

— Вы ее починили? — не поверила я. — Так просто?

— Ну да, теперь лады. Остается только прибраться.

— Ух ты, — заморгала я. — У меня… ну просто слов нет! Две секунды — и все в порядке! Почему я сама не могла?

— Не огорчайтесь, — повторил мастер. — Я же говорю, у нас это дело сплошь и рядом. Вечно с унитазами какая-то хрень, простите за грубость, мэм.

Ну вот опять. Опять он назвал меня «мэм». Ужас. Конечно, ему на вид больше двадцати пяти — тридцати не дашь, он наверняка младше меня на несколько лет, а я без макияжа кажусь ему старой теткой. Хотя мне, конечно, все равно. Подумаешь, пришел сантехник, я вижу его первый и последний раз. И хорошо, а то еще кто-нибудь узнает, что я такая неумеха, в собственном туалете порядок не могу навести. Жаль, что я сейчас не изображаю блондинку — это как раз в ее духе.

— Ничего страшного, — отвечаю я. — Спасибо вам. Вы замечательно справились. Давайте я вас провожу.

Я направилась в спальню, надеясь, что в бумажнике найдутся десять долларов ему на чай. Это помимо сотни за вызов и почасовой оплаты, которую снимут с моей карточки. За работу, с которой я справилась бы в считанные минуты — если бы знала, как.

— Постойте, мэм, — позвал мастер, следуя за мной.

Я почему-то покраснела. Наверное, опять все дело в том, что в спальне впервые за долгое время появился симпатичный молодой человек.

— Как насчет того, чтобы добыть полотенец и попробовать спасти ваш паркет?

Удивленно обернувшись, я смущенно посмотрела на него.

— Спасибо, не надо, — помотала я головой. — Вы мне очень помогли, но здесь я уже сама справлюсь.

— Конечно, мэм, — вежливо кивнул он. — Я не хотел вас обидеть. Просто подумал, раз вы все равно заплатили за час работы, а я тут, почему бы не помочь?

— Вы серьезно? — спросила я после секундного раздумья.

Неизвестно, сколько я провожусь, собирая воду одна. Не лучшее занятие для раннего утра. К тому же если у меня не получилось прекратить потоп, вряд ли я продемонстрирую чудеса расторопности, устраняя его последствия. Не даются мне ни ремонтные работы, ни домоводство.

— Серьезнее некуда, — улыбнулся мастер Шон. — Других вызовов у меня сейчас все равно нет. С радостью вам помогу. Скажите только, где полотенца, и приступим.

— Ладно, — смущенно пробормотала я. Неловко, что не могу справиться сама, и странно, что незнакомый молодой человек вызвался помочь. — Спасибо.

Выхватив из комода стопку полотенец, я вручила половину ему. Мы молча разложили их по полу спальни. Впиталось чуть меньше трети лужи. Выкрутив полотенца в ванну, мы разложили их снова, однако, намокнув, они уже почти ничего не впитывали.

— Похоже, вам понадобятся еще полотенца, — озабоченно почесал в затылке мастер, когда стало ясно, что моими скудными запасами не обойтись. — Давайте я схожу принесу свои. До меня отсюда пять минут ходу.

— Правда? — удивилась я и тут же прикусила язык, сообразив, насколько это невежливо прозвучало: «Откуда у сантехника квартира в Верхнем Ист-Сайде?» Я снова покраснела, выругав себя за бестактность. — Извините, я хотела сказать…

Он махнул рукой.

— Ничего страшного. — Его, похоже, это забавляло. — Все в порядке. Вообще-то это не моя квартира. Я в Нью-Йорке всего несколько недель, вот и кантуюсь на диване у знакомого, тоже ирландца, пока своим домом не обзавелся. Мы, ирландцы, этим сильны — друг за друга горой. Приятель приехал сюда три года назад, теперь большая шишка, банком управляет. Так что диван у него ничего себе, мягкий.

— Вот как.

Мне было ужасно стыдно, что я невольно его оскорбила. Хотя он вроде и в самом деле не обиделся.

— Так что, я схожу за полотенцами? За десять минут обернусь.

Улыбнувшись, молодой человек широким уверенным шагом направился к двери.

— Не стоит беспокоиться… — начала я.

— Да знаю, знаю, — перебил он. — Но я с удовольствием помогу. Глупо же выходит: вы оплатили целый час, а я и пары минут не поработал. Да и не по-рыцарски это — оставить даму тонуть в канализационных водах. Мамуля меня за такое на порог бы не пустила. Так что, если не возражаете, я сгоняю.

Он исчез за входной дверью, аккуратно прикрыв ее за собой, а я осталась смотреть ему вслед. И тут заметила ящик с инструментом. Похоже, Шон не обманул и действительно собирается вернуться. Почему-то при этой мысли у меня потеплело на сердце.

За десять минут, что его не было, я успела покидать в корзину для стирки разбросанное белье и грязную одежду, заправить постель, переодеться в джинсы и футболку с эмблемой «Ньюкасл» (нет, бюстгальтер не забыла), а также завязать волосы в конский хвост, накрасить ресницы, губы (капельку розового блеска) и замазать вечные темные круги под глазами. Нет, мне, конечно, все равно, что подумает случайно попавший в мою квартиру сантехник. Но чучелом выглядеть тоже не хочется.

Тут в дверь позвонили, и я кинулась в коридор.

— «Ньюкасл» — отстой, — вместо приветствия заявил мастер, едва я открыла дверь.

Стопка полотенец в руках скрывала его почти до самых глаз.

— Что? — не поняла я.

Надо же, оказывается не только по мне психушка плачет. Вместо ответа он кивнул на мою грудь, придерживая подбородком стопку полотенец.

— У вас на футболке. Пиво «Ньюкасл». Полный отстой.

— Да неужели? — возмутилась я. — Вообще-то это мое любимое пиво.