Книга Фатальная ошибка - Джон Катценбах

— Значит, в отношениях между Салли и Хоуп возникли проблемы?

— Да, полагаю, это можно было бы назвать проблемами. Но это ни в коей мере не отражает ситуации, создавшейся, когда в их жизни появился Майкл О’Коннел, и заставившей их многое переоценить.

— Понимаю, — сказал я.

— Правда? А по вашему тону этого не скажешь.

Мы сидели в небольшом ресторанчике у входа, и сквозь толстое оконное стекло нам была видна главная улица маленького университетского городка, в котором мы жили. Она слегка улыбнулась и вновь обратилась ко мне:

— Мы, люди среднего класса, воспринимаем слишком многое в нашей уютной и безопасной жизни как нечто само собой разумеющееся, вы согласны? — И, не дожидаясь моего ответа, продолжила: — Проблемы часто возникают в тот момент, когда мы совсем не ждем их и совершенно не готовы справиться с ними. — Резкая категоричность ее тона дисгармонировала с ленивой атмосферой погожего летнего дня.

— Ну ладно, — вздохнул я. — У Скотта жизнь сложилась, конечно, не идеально, хотя, если все взвесить, не так уж и плохо. У него была хорошая работа, определенное положение, более чем адекватный заработок, и это в какой-то степени компенсировало его одиночество. И хотя Салли и Хоуп переживали некоторые трудности, они могли с ними справиться, вполне могли. Эшли, несмотря на свою образованность и привлекательность, тоже была в несколько подвешенном состоянии. Все это, в общем-то, нормально. Такова жизнь, не так ли? Но каким образом это…

Она заставила меня замолчать жестом регулировщика, останавливающего поток машин, одновременно потянувшись другой рукой за стаканом чая со льдом. Отпив из него, она сказала:

— Вам нужно взглянуть на это в перспективе. Иначе вся эта история выглядит бессмысленно.

Я ничего не ответил ей.

— Смерть, — сказала она, — самое элементарное событие. Но все непосредственно предшествующее ей, как и все, что происходит сразу после этого, ужасно сложно.

11 Первая реакция

Салли удивилась, увидев распахнутую дверь дома. У дверей развалился Потеряшка. Он не то чтобы спал и не то чтобы охранял вход, но в определенном смысле делал и то и другое. Увидев Салли, он поднял голову и стал стучать хвостом об пол. Она наклонилась и почесала разок у него за ушами. Этим ее общение с собакой исчерпывалось. Салли подозревала, что, если бы в дом забрался Джек-потрошитель с собачьей галетой в одной руке и окровавленным ножом в другой, Потеряшка вонзил бы зубы в галету.

Положив портфель на столик в передней, она услышала последние слова телефонного разговора:

— Да-да, я все поняла. Мы позвоним тебе сегодня чуть позже. Не волнуйся, все будет в порядке… Пока. — Хоуп положила трубку и, шумно выдохнув, произнесла: — Господи Исусе…

— Что случилось? — спросила Салли.

Хоуп резко повернулась к ней:

— Я не слышала, как ты вошла.

— Дверь открыта. Ты, наверное, забыла запереть. — Увидев на Хоуп спортивную форму, она спросила: — Ты уже вернулась или собиралась выйти?

Проигнорировав вопрос и тон, каким он был задан, Хоуп сказала:

— Это была Эшли. Она встревожена не на шутку. Похоже на то, что она действительно влипла в историю с этим бостонским подонком и теперь немного напугана.

Мгновение поколебавшись, Салли спросила:

— Что значит «влипла в историю»?

— Она сама объяснила бы это тебе лучше. Насколько я понимаю, парень один раз переспал с ней и теперь не желает оставить ее в покое.

— Это тот самый, чье письмо нашел Скотт?

— По-видимому. Он твердит, что они «предназначены друг для друга» и тому подобные вещи, хотя они, разумеется, не имеют никакого смысла. Он вроде бы немного не в себе, но опять же нужно спрашивать об этом Эшли. В ее изложении все это, наверное, будет звучать более… конкретно, что ли.

— По-моему, вы делаете из мухи слона, но…

— Похоже что нет, — прервала ее Хоуп. — Конечно, у нее есть склонность все драматизировать, но в данном случае она встревожена не на шутку. Мне кажется, ты должна позвонить ей не откладывая. Я думаю, ей полезно поговорить с матерью, это придаст ей уверенности.

— Этот парень бил ее? Или угрожал?

— Не совсем. И да и нет. Тут все не так просто.

— Что значит «не совсем»? — потребовала Салли.

— Ну, понимаешь, когда говорят «Я убью тебя» — это несомненная угроза, но фраза «Мы вечно будем вместе» может означать то же самое. Трудно сказать наверняка, когда сам не слышал, как это было сказано.

Хоуп была удивлена тем, с каким убийственным хладнокровием Салли восприняла ее сообщение.

— Позвони Эшли, — повторила она.

— Да, ты, наверное, права, — согласилась Салли, подходя к телефону.

Скотт набрал номер домашнего телефона Эшли, но он был занят, и уже в третий раз за этот вечер ему пришлось говорить с автоответчиком. По мобильному телефону он тоже пытался дозвониться, но и там беззаботный голос дочери попросил его оставить сообщение. Все это совершенно выбивало его из колеи. «Какой толк от этих современных средств коммуникации, — думал он, — если они не помогают связаться с человеком?» Когда в восемнадцатом веке люди получали письмо, преодолевшее большое расстояние, оно много значило, было настоящим событием. Современные средства сокращают расстояние, но нисколько не приближают людей друг к другу.

Телефонный звонок прервал растущую тревогу Скотта.

— Эшли? — выдохнул он, схватив трубку.

— Скотт, это я, Салли.

— Салли? Что-нибудь случилось?

Она помедлила, и пауза была настолько жуткой, что у него свело желудок и потемнело в глазах.

— Когда мы разговаривали в прошлый раз, — произнесла Салли, призвав на помощь всю свою адвокатскую невозмутимость, — ты выразил беспокойство в связи с найденным письмом. Так вот, твое беспокойство, возможно, было оправданным.

Скотт с трудом сдержался, чтобы не наорать на нее из-за профессиональной рассудительности ее фразы.

— Почему? Что случилось? Где Эшли?

— С ней ничего не случилось. Но похоже, у нее действительно проблема.

По дороге домой Майкл О’Коннел остановился перед витриной небольшого магазина, торгующего инструментами и принадлежностями, которыми пользуются люди искусства. Его запас угольных карандашей подошел к концу, и, выбрав новый набор, он сунул его в карман парки. Взяв средних размеров блокнот для рисования, он отнес его на прилавок. За кассой сидела скучающая молодая женщина с волосами в красную и черную полоску и набором колечек и побрякушек на лице. Она была одета в черную футболку с надписью: «Свободу тройке из Западного Мемфиса», сделанной крупным готическим шрифтом, и читала роман Энн Райс о вампирах. О’Коннел выругал себя последними словами за то, что не напихал в карманы гораздо больше самых разных товаров, пользуясь тем, что продавщица едва следила за тем, что делается в магазине. Расплачиваясь парой потрепанных долларов за блокнот, он взял себе на заметку, что надо будет заглянуть сюда через несколько дней. Он был уверен, что продавщица не станет обыскивать карманы покупателя, заплатившего за покупку.