Книга Охотники на черных птиц - Максим Калашников

Простой и надежный, гораздо более дешевый, нежели «тунгуска», ЗРК напоминает вагончик-кунг с огневой башней, воодруженный на шасси серийного грузовика «Урал». Как говорит заместитель главного конструктора «панциря» Валентин Образумов (Военный парад. 1995. Март-апрель), ЗРК делали для того, чтобы действовать в условиях сложного рельефа, когда трудно использовать дорогие С-300. Или когда враг напускает на русские войска волны беспилотных самолетов-роботов, пытаясь вызвать на них огонь С-300, истощив их боезапас перед атакой настоящей авиации. «Панцири» тоже можно соединять один с другим, создавая зенитный сверхорганизм, управляемый по принципу «боевой тоталитарности». Режимы работы полностью автоматизированы, каждый ЗРК имеет два стрельбовых канала, стоек к помехам. И если скоростная цель внезапно обнаружена в опасной близости, комплекс ударит по ней сразу двумя ракетами, гарантируя поражение.

Господи, да ведь мы же выигрывали соревнование по этой части вооружений! Поганые америкосы, собираясь воевать в основном с моря и воздуха, гораздо меньше нашего задумывались над проблемой прикрытия своих сухопутных сил от авианалетов. И когда в 1991-м началась война в Персидском заливе, войска США прикрывались старыми «вулканами», поставленными на утюгообразные транспортеры М113, и ракетными комплексами «чаппарэл» на гусеничном шасси. С боем по высоте всего в четыре километра! У меня дома есть пропагандистский американский фотоальбом «Буря в пустыне». И там американцы сами признают – их установки «вулкан» считались слишком слабыми для защиты. Они писали, что их войска прикрывались ЗРК «Хок», которые были бессильны против атак бомбардировочного варианта МиГ-25 еще в 1973 году – ведь били они всего на 18 верст вверх, когда старый «двадцать пятый» может подниматься на все двадцать с полной боевой нагрузкой! И как повезло Америке, что ей пришлось иметь дело не с русскими, а со слабым, отсталым Ираком.

Равных в полевой противовоздушной защите войск нам не было!

6

А теперь давайте-ка вернемся к «впечатляющей лапше», с которой мы начали эту главу. Итак, что ждало западную авиацию, атакующую наступающие танковые и механизированные легионы Русской Империи?

Так как бы выглядело в жизни столкновение «уортхогов» с имперской танковой дивизией, наступающей по слабо всхолмленным равнинам Западной Германии? Как бы выглядел бой штурмовиков с русской силой, повернись события так, как в «Красном шторме» Клэнси в «виртуальной истории 1986 года»?

Теперь, читатель, когда вы знаете о русском зенитном оружии, пришла пора посвятить вас в потрясающие цифры. Теперь вы к ним готовы. Вся-то суть в том, что зенитное вооружение русской танковой дивизии середины 1980-х троекратно превосходило противосамолетную защиту американской бронедивизии. Триста танков – страшная сила в наземном ударе. Она способна разорвать снарядами и растереть гусеницами целую армию. Но ее мобильная ПВО могла буквально поджечь небеса над наступающим бронелегионом Империи!

Итак, в каждой дивизии имперской брони имелся зенитно-ракетный полк (20 комплексов типа «Оса» или «Тор»). Каждый из трех танковых полков числил в своем составе дивизион из двадцати «шилок» или «тунгусок». (При этом части нашей группы войск в Германии быстро меняли «шилки» на более страшные «тунгуски».) А плюс ко всему в дивизии было 120 ручных комплексов типа «Игла», который, как мы уже говорили, превосходит американский аналог – «Стингер».

Для сравнения: в американской бронедивизии есть всего лишь 72 «стингера» и всего один зенитный дивизион из 24 «вулканов» и 24 «чаппарэлов» (Авиамастер. 1997. № 1).

Мы, русские, имеем несравненно больший опыт войн. Мы слишком хорошо помнили 1941-й, когда наши танки остались без поддержки с воздуха и горели сотнями. Мы строили свою военную машину так, чтобы действовать даже в самых худших условиях.

А потому эпизод из «Красного шторма», нами приведенный, выглядел бы так...

7

...Обычно он любил полеты. Сидя в далеко вынесенной вперед кабине-«аквариуме» штурмовика, капитан Джонсон чувствовал себя богом. Но сейчас он вел двенадцать своих подчиненных на русскую танковую дивизию, стараясь унять нервную дрожь в руках, глубоко втягивая воздух через нос.

«Уортхоги» полого снижались, скользя к облачному покрову, повисшему всего в полукилометре над землей. Джонсон протянул руку к левому нижнему углу приборной доски, щелкнув тумблером бортового оружия. В верхней части пульта зарделась лампа готовности. Положив руку на ручку управления и привычно нащупав пушечную гашетку, он коротко бросил в эфир условную команду.

Времени было не больше, чем на один-два захода. Штурмовики шли колонной: три пары впереди и три – позади. Так, чтобы прикрыть выходящих из пике товарищей огнем. Сверху их прикрывала четверка F-16. Джонсон бросил короткий взгляд влево: его ведомый, лейтенант Уилкинс, держал строй словно привязанный.

– Папа Танго, я Дельта-1. Выходите прямо на цель. Ориентир – двуглавый холм, – раздался в наушниках голос авианаводчика с переднего края.

– Понял вас, Дельта-1. Отряд Танго, пора. Бить пятисекундными очередями. Ракетами – по обстановке, – прокричал в микрофон командир эскадрильи. – Пошли, парни!

Штурмовик перешел в стремительное пике, и Джонсон почувствовал, как мгновенно легчает его тело в тяжелом летном скафандре, его голова в массивном шлеме. На лобовом стекле ровно светил индикатор показаний приборов, неоновые концентрические круги прицела. Двигатели пронзительно засвистели турбинами, набирая обороты...

Первые бледно-красные трассеры вспороли облачный покров. Наводчики «тунгусок» били вслепую, по радарным прицелам. Что-то вспыхнуло справа.

– Командир, они подрезали Роберта! – раздался истошный вопль по радио. Но Джонсон, сцепив зубы, уже бросил свой А-10 в туманную массу облаков. «Минус один...» – вспыхнуло в мозгу.

Пикируя под углом в тридцать градусов, серо-голубой штурмовик Джонсона с намалеванной на носу черной кабаньей мордой стремительно пробивал облака, и белесая их муть озарялась грозными вспышками.

Они кончились внезапно, и машина в мгновение ока пронзила последние туманные лохмотья нижней кромки. И тут жизнь капитана понеслась в бешеном темпе, когда секунды, казалось, растягиваются на часы.

Внизу по темно-коричневой земле ползли грязно-зеленые жуки, выплевывая вспышки пламени из своих хоботков, русская танковая дивизия. Справа вспухал клуб огня и дыма от сбитого «уортхога» лейтенанта Симпсона. А небо вмиг расцветилось паутиной трасс!

Русские открыли ураганный огонь. Били с башен танков 12,7-миллиметровые пулеметы НСВТ – мощные «утесы» пульсировали яркими молниями. Заходились очередями дивизионы стремительно затормозивших «тунгусок», выбрасывая по бокам от массивных башен языки отработанных пороховых газов, и потоки стрелянных гильз, звеня, заструились на землю. Ввысь взлетели длинные «иглы» бледно-красного пламени. Из БТРов сыпанули в стороны штатные стрелки ПЗРК «Игла», становясь на одно колено и направляя раструбы оружия к низким небесам. Ударили первые фонтаны раскаленных газов из ракетных сопел...