Книга Каменный век. Книга 3. Прайд Саблезуба - Сергей Щепетов

Эх, полежать бы после сытного обеда, восстановить, так сказать, силы, да не на чем: земля сырая, а шкура еще не просохла. Придется у костра сушить, иначе спать не на чем будет. Кроме того, надо вытащить лодку и найти пробоину, обжарить оставшееся мясо и подвесить его в вигваме, чтобы непогрызли. Нужно проверить крепеж у арбалетных болтов, да и сам арбалет подсушить – не полезно ему быть мокрым. А еще… В общем, дел по горло, а сил нет. Но надо…»

Начать Семен решил с оленьей (или антилопьей?) туши – пока мухи не засидели. Он поднялся, подошел к грузу, сваленному у самой воды, вновь опустился на корточки и озадаченно почесал затылок:

– Это что же должно значить, животное?

Спасенный им зверь старательно вылизывал оленье мясо там, где оно было освобождено от шкуры. Пара кусочков мякоти, которые Семен ему отрезал, были обмусолены, изжеваны, но не съедены. Чесание затылка озарения не принесло, и Семен стал разглядывать свой укушенный во время спасательных работ палец. Следовало признать, что, несмотря на сильные ощущения, целостность кожного покрова не нарушена. «Та-ак, – соображал Семен, – это явный хищник: зубов полно, но мясо не глотает, только кровь слизывает, и палец прокусить не смог. Двигается как-то странно, и морда… Лапы толстые… Гос-споди!»

– Так ты что?! – возопил в голос Семен. – Ты детеныш, что ли?! Сосунок?! Этого мне только не хватало…

Да, было от чего вопить и хвататься за голову. Столько сил потрачено, и все зря. Память хранит, конечно, массу историй из жизни другого мира о том, как лишившегося матери звереныша выкармливали из бутылочки с соской. Да и среди людей одно время была мода на искусственное вскармливание – чтобы, значит, сохранить женщине красоту бюста. Ну люди, они извращенцы известные, а вот животные… Ведь в природе все гармонично и просто – жестокость тут ни при чем. Размножаются все – и слоны, и мыши. Одни, кажется, раз в три года, другие чуть ли не раз в месяц. Но чтобы на данной территории количество слонов и мышей было постоянным, из всего потомства в итоге должны уцелеть лишь две особи – те, которые заменят маму с папой. Остальные обречены – по статистике. Идет отбор на живучесть и везучесть. Вот этому зверьку не повезло, и лучшее, что для него можно сделать, – это добить, чтобы не мучился.

«Ну да, добить… Как же… Помнится, один знакомый лоурин из рода Волка тоже все просил его добить, а в итоге вождем племени сделался. Но то был человек – ему хоть жвачку в рот можно было запихивать. А с этим что делать? Ни бутылки, ни соски у меня нет, как впрочем, и молока».

– Ты что за зверь-то? – спросил Семен, не надеясь на ответ. Взял зверька за шкирку, поднял и начал рассматривать. Тот не сопротивлялся. – Та-ак: шерсть короткая, желтовато-серая или какая-то бежевая, что ли… Ни полос, ни пятен не наблюдается, разве что спина потемнее. Туловище довольно длинное, но не чрезмерно, лапы толстые и когтистые, причем передние, кажется, развиты сильнее, чем задние. Морда удлиненная, но не заостренная к носу, лоб высокий, уши маленькие и приостренные. Глаза большие с круглыми зрачками. Хвост совсем короткий и какой-то нефункциональный. Самец.

Вот, помнится, на двери нашей лаборатории изнутри был привешен календарь. И на нем большая цветная фотография щенков какой-то смешной породы – женщины на них смотрели и умилялись. Так вот: по экстерьеру данное животное именно тех щенков и напоминает – очаровательное создание. Беда в том, что я в зоологии дуб дубом – можно и память не напрягать, поскольку в ней почти ничего нет. Существо явно из хищных, а не травоядных – это несомненно. Оно имеет отношение к… Впрочем, лучше по методу исключения: может, это медвежонок? Вряд ли – бурых медвежат я видел, они не такие, а «пещерные» вряд ли от них сильно отличаются. Тогда волчонок? Н-ну, в принципе… Здешние волки отличаются от более поздних только размерами – это один и тот же вид. Волчат крупных полярных волков я никогда не видел, так что… Собственно говоря, возражений тут два: все-таки он крупноват для волчьего сосунка, и хвост… И у волков, и у собак хвосты длинные. Бывают, конечно, бесхвостые породы друзей человека, но, кажется, это потому, что друг-человек им хвосты в детстве отрезает. Может, этому хвост отгрызли браться и сестры? Вряд ли… Да и вообще, это существо почему-то навевает мысль не о псовых, а о кошачьих. Впрочем, в составе мамонтовой фауны были звери, которых я и самих-то не могу представить, не только их детенышей. Ну, например, гигантская гиена: название у нее некрасивое, а детеныши вполне могут быть очаровательными. У нее обязательно должны быть нехилые зубы и мощные челюсти – у этого существа они, наверное, с возрастом именно такими и станут. Еще был совсем непонятный зверь – «гигантский ленивец», но он, кажется, водился только в Америке и был травоядным. А что мы имеет по кошачьим? Тигр, лев, пантера, гепард, леопард, барс, вымершие саблезубые кошки… В общем-то, наверное, детеныш вполне может оказаться тигренком или львенком, но опять-таки смущает хвост – и у львов, и у тигров хвосты длинные. Из бесхвостых кошек вспоминается только рысь. Вообще-то, я ее лишь на картинках видел да чучело в музее. Меня туда мама водила, и я, помнится, все удивлялся, что рысь оказалась маленькой и с виду нестрашной. Вообще-то, пожалуй, это ближе всего, но размеры?! Может быть, в каменном веке водились гигантские рыси? Что-то не припомню… Ну, ладно, все равно умнее ничего не придумается – пусть будет рысенок. Что с ним делать-то?»

В итоге Семен, матеря себя за слабохарактерность и сентиментальность, бросил все дела и занялся ерундой. Отыскал обломок толстой палки, слегка обстругал с одной стороны, чтобы получилась небольшая плоская поверхность. Отрезал кусок мякоти и на этой «разделочной доске» принялся мелко шинковать мясо поперек волокон. Полученный крупнозернистый фарш он сложил в миску, плеснул туда теплой воды и размесил в кашу. Поставил на землю и стал тыкать рысенка мордочкой. Вначале тот фыркал и упирался, но потом, кажется, распробовал и принялся лакать. Семен собрался уже обрадоваться, но вскоре выяснилось, что «бульон» зверь выхлебал, а мясо оставил.

– Так дело не пойдет, – сказал Семен и взял зверька на руки. Он обернул его подолом своей рубахи (чтоб не царапался) и попытался пальцами раскрыть ему пасть. Зверек сопротивлялся, но быстро выбился из сил, и Семен кое-как приспособился пихать внутрь щепотки резаного мяса. Детеныш крутил головой, давился, но все же время от времени что-то глотал. Неизвестно, кто кого сильнее измучил, но постепенно почти все мясо оказалось в раздувшемся животике существа. С чувством глубокого удовлетворения Семен отпустил его на землю, стал разглядывать свои искусанные пальцы и ждать, что будет дальше.

Ничего хорошего дальше не произошло: минут через пятнадцать зверька стошнило. Кажется, он отрыгнул все, что сумел проглотить. Потом лег и стал жалобно и затравленно смотреть на Семена.

– М-да, парень, – расстроился Семен, – хорошо, что ты еще не умеешь формулировать и «передавать» мысли, а то бы я… Ну, что, что тебе дать? И как?! Слушай, ты же вроде как кошка, а кошки всегда любят рыбу. Попробуем?

Всю вышеописанную операцию Семен повторил с остатками лосося. Результат оказался тем же… Тогда Семен попытался кормить рысенка вареным мясом, потом вареной рыбой. Он вскрыл череп антилопы, извлек мозг, размял кусочки в миске… Все время одно и то же: проглоченную пищу зверек со временем отрыгивал обратно.