Книга Посредник - Андрей Мартьянов

– Их или уничтожили, или спрятали так хорошо, чтобы никто не отыскал, – в тон продолжила Алёна. – По соображениям безопасности. Созданное не-людьми людям не принадлежит, об этом еще Стругацкие в «Пикнике на обочине» писали!

– Хорошая параллель. Алёна Дмитриевна, давайте все-таки не углубляться в дебри фантастики. Умозрительные построения и неподтвержденные версии можно выдвигать сколько угодно, а вот реальность говорит о другом: долгие столетия о Святом Граале – или что оно такое на самом деле? – никто и краем уха не слыхивал. О свойствах предмета ничего не известно, как выглядел тоже – под словом «чаша» наверняка скрывается бесконечное множество значений. Вам как филологу это должно быть понятно лучше, чем другим… Простите, нарассказывал я вам глупых сказок.

– Глупых? – протянул Славик. – Нет-нет, что-то в этом есть, не могу уловить что именно. Размышляешь в правильном направлении, однако упускаешь часть общей картины… Давайте вернемся в настоящее. Ваня, что ты говорил насчет оружия?

– Пока – ничего. «Сайга», безусловно, хорошая штука, но для серьезного дела потребуются более продвинутые образцы. «Хеклер-Кох G36» устроит?

– Где? – У Сереги загорелись глаза. – Там, в комнате? В ящиках?

– Именно. Умеешь обращаться?

– Нет. Но я быстро учусь!

– Завтра потренируемся. Не в квартире, конечно, – пойдем за Дверь. Подъедешь пораньше?

– Да ради такого дела я отгул возьму!

* * *

Финн, которому Славик дал прозвище «Старый», не подвел.

Три берестяные лодки причалили возле валуна, молодые гребцы сидели отдельно – на прибрежной полянке, – а Старый и сопровождавший его человек с удобством расположились на камне, постелив меховые одеяла. Скорее всего, они появились здесь на самом рассвете и ждали несколько часов, пока родственничек Тихой Ивы соизволит почтить емь своим вниманием.

Отдельный сюрприз: финский шаман оказался женщиной. Древней как мир и страшной как смертный грех. Ни дать ни взять – натуральнейшая Баба-Яга, для полноты образа только ступы с помелом не хватало. Кожа темно-коричневая, иссеченная глубокими морщинами, бородавки, какие-то пятна, подозрительно смахивающие на лишай, длинные седые волосы, схваченные ремешками в отдельные пряди. Глаза блекло-голубые, внимательно-изучающие. На шее и руках множество амулетов – костяные, металлические, деревянные, вырезанные из кожи. Плащ роскошный, из сшитых вместе пятнистых рысьих шкур.

Донельзя живописная бабушка. И устрашающая.

– Пережиток матриархата, – шепнула Алёна. – Жрицы-женщины остались только в самых архаичных культурах. Хороша-а…

Старый явно не ожидал, что вместо одного Славика-Слейфа на встречу придут аж трое. Не без восхищения оглядел Ваню, рядом с невысокими финнами выглядевшего настоящим великаном. Неодобрительно покачал головой при виде Алёны: девица в штанах, как нехорошо. Повернулся к Славику, церемонно поклонился.

– Хейлс.

– Сигис хейлс, Слейф-годи.

Ведьму заинтересовал исключительно Славик, на остальных она даже не взглянула. Подошла, обдав сложной гаммой запахов – от дыма до запекшейся крови и неизвестных трав, – бесцеремонно потыкала пальцем с огромным желтым когтем в грудь, слегка царапнула по щеке. Славик едва сдержался, чтобы не отступить на шаг назад, очень уж противно выглядела финка. До тошноты.

Повернулась к Старому, заговорила на диалекте еми – резком и отрывистом, похоже общаются самураи в японских фильмах. Старый почтительно выслушал, сказал на скандинавском:

– Лоухи говорит, что ты именно тот, кого она ждала. Лоухи знает, тебе известен путь за грань, ходить по которому могут только шаманы. Лоухи спрашивает, зачем ты привел с собой людей, не отмеченных богами?

Славик беспомощно взглянул на Алёну. Та перевела.

– И что мне им отвечать?

– Кажется, это ты здесь отмечен богами, – пожала плечами бездушная филологесса. – Простым смертным непозволительно вмешиваться в ход твоих мыслей, о сиятельный.

– Не язви! Я серьезно!

– Учитывай их мифологический менталитет – чистую правду они не поймут и не примут, это выше понимания еми. Хорошо, попробую объясниться. Но если ничего не получится – ко мне никаких претензий.

Алёна говорила минут десять, не прерываясь, Славик узнавал отдельные слова. Филологесса упомянула себя – «Альвгерд Ньордсдоттир», Ивана назвала «Ивар-серкр», напомнила о хелльдирре. Большая часть речи была совершенно непонятна – тоже мне, носитель языка.

Лоухи не слушала – высокомерно отвернулась и созерцала реку; видимо, или не разумела наречия «людей севера», или считала недостойным снисходить до общения с незнакомой женщиной, претендовавшей на близость со Слейфом-годи – жрецы и шаманы не должны посвящать других в свои профессиональные дела. Кастовая замкнутость.

Старый наоборот, был очень внимателен. Иногда переспрашивал, уточнял, просил объяснить непонятные выражения. В свою очередь вкратце перевел Алёнины речения ведьме.

– Что ты ему сказала? – вполголоса осведомился Славик.

– Ничего криминального, по-моему, финн принял мои слова за чистую монету. Слейф обеспокоен появлением в лесах невиданных зверей вроде дикобраза-хелльдирра, поэтому он привел с собой великого воина Ивара. А я при вас как бы на побегушках – скальд, который запишет легенды об удивительных подвигах. Женщина-скальд – явление вполне заурядное, вспомнить хоть Гунборгу из Гельсингланда… Попросила рассказать о любых необычностях – меркнет ли солнце из-за «тени», появляются ли сказочные животные. Всё.

– Подарки, – напомнил великий воин Ивар, попинав завернутые в холстину восемь рессор для «КАМаза», сброшенных с плеча на гранит. – Упарился тащить, тяжелые. Вдруг им не понравится?

– Давайте проверим…

Грубые железяки привели Старого в неимоверный восторг. Даже Лоухи изобразила на сморщенном лице подобие улыбки. Кликнули молодых финнов-гребцов, забрать сокровища – эти вообще пораскрывали рты от изумления.

– Говорит, что его семья благодарна Слейфу-годи за неслыханную щедрость, – перевела Алёна. – Вот старый хрен, даже не догадывается, кому обязан своим счастьем. И тысячу лет назад сплошная дискриминация по половому признаку… Их деревня теперь станет самой богатой на пять дневных переходов окрест и он сможет удачно выдать дочь замуж, за вождя или сына вождя… Видишь, а вы сомневались! Внимай речам Лоухи, она расскажет всё, что захочешь услышать. Не вздумай перебивать ведьму, это неучтиво. Вопросы формулируй точно и, умоляю, старайся не употреблять слов наподобие «процессор» или «менеджер». Я и так понимаю финна с трудом – произношение у него хромает на обе ноги.

Общаться с Лоухи оказалось запредельно тяжело. Во-первых, Баба-Яга употребляла только язык еми, Старому приходилось перекладывать речения шаманки на древнескандинавский, Алена старалась изложить то же самое по-русски. Во-вторых, положение усугубляла манера разговора Лоухи: бабуля предпочитала изъясняться в стихотворной форме – сплошные кеннинги и сложные метафоры. В результате получался испорченный телефон, смысл терялся напрочь.