Книга Черные камни Дайры - Сергей Удалин

И теперь потомок старинного рыцарского рода находился в почти безвыходном положении. Просить милостыню не позволяла рыцарская честь. Да и вид крепких доспехов и боевого меча вряд ли мог разжалобить сердобольных горожан. Разбойничать на дорогах Турвин тоже не хотел. Он все еще считал себя рыцарем и не мог применять благородное оружие для таких низменных целей. Можно было еще попробовать продать единорога, но беглец с самого начала решил, что ни при какой нужде с ним не расстанется. Здесь дело было уже не в рыцарском кодексе, а в элементарной человеческой совести. Турвин, можно сказать, вырос вместе с конем. На нем учился верховой езде, с ним выиграл свой первый турнир. И ни разу Ураган не подвел его в трудную минуту. Отдать его теперь в чужие и, возможно, недобрые руки было бы верхом неблагодарности.

Так что у молодого рыцаря оставалось два варианта — продать что-нибудь из одежды или оружия. Вернее, даже один, потому что запасных сапог или куртки у него не было. Хотя лето еще только начиналось и стояла теплая погода, Турвин не знал, сколько будут продолжаться его мытарства, и не собирался встречать зиму босым и голым.

Рыцарь уже больше часа бродил по городу, но все не мог выбрать, в какую дверь постучать. Оружейной лавки он так и не нашел, в то время как ювелирных мастерских здесь было сразу две. Но как раз ювелиру он ничего не мог предложить. Лучше всего ему подошел бы кузнец, которому крепкое железо в любом случае пригодится. Но из окна дома кузнеца доносился громкий смех и незатейливая веселая музыка. Там явно справляли какой-то праздник, а это означало множество лишних любопытных глаз. И Турвин с досады выругался вполголоса и прошел мимо.

Наконец, в совсем уж заброшенном глухом переулке он натолкнулся на выставленные на окно вместо вывески дырявый сапог и треснутую чашу. И решил, что именно сюда ему и нужно. Уж если старьевщик ему откажет, останется только развернуть коня и бежать из этого города. Турвин спешился и постучал в невзрачную, но крепкую дверь лавки.

Через некоторое время донеслись торопливые шаги, и дверь отворилась. Но ровно настолько, чтобы увидеть один глаз осторожного хозяина.

— Кого это к моему дому западный ветер занес? — послышался из-за двери его недовольный, преувеличенно хриплый голос.

С запада на город обычно нападали кочевники, поэтому западный ветер здесь вошел в поговорку как символ всего неожиданного и недоброго.

— Открой дверь, почтенный хозяин! — со всей учтивостью, на которую был в данную минуту способен, обратился к нему Турвин. — Поговорить надо.

— Один мой знакомый остановился вот так на дороге поговорить и вернулся домой без кошелька и сапог, зато с переломанными ребрами, — ворчливо ответил старьевщик. Но дверь все-таки отворил. Наверное, сумел разглядеть в узкую щель, что ночной гость пришел один, без помощников. — Ну, говори, зачем пришел?

Строгий голос совсем не вязался с его круглым добродушным лицом и небольшим, но основательным животиком. Сразу видно, что дела у него шли неплохо. Да и гостя он, похоже, не очень боялся, просто проявлял привычную осторожность.

— Добрый человек, помоги бедному оруженосцу и его попавшему в беду господину! — жалобно заговорил Турвин, не очень умело изображая робкого слугу. — Господин мой, доблестный рыцарь Рамдан, возвращался с войны и захворал в дороге. От полученных в бою ран у него началась лихорадка. Целую декаду он пролежал в беспамятстве в простом деревенском доме, и на его лечение ушли все деньги, что были при нем. Теперь рыцарь выздоравливает, но ему нужно много и хорошо питаться, чтобы восстановить силы. А заплатить за еду нечем. Вот он и решил продать что-нибудь из своего оружия или обменять на продукты. Иначе, боюсь, мой добрый господин не доберется до дома.

Молодой рыцарь замолчал и вопросительно поглядел на старьевщика. Тот же не спешил отвечать, и по его лицу трудно было понять, поверил ли он в не слишком убедительный рассказ Турвина.

— Что ж, помочь нуждающемуся — угодное Предкам дело, — задумчиво сказал хозяин после долгой паузы. — Подожди здесь, я что-нибудь найду для тебя.

И дверь снова закрылась. Все-таки он не слишком доверял ночному посетителю. А Турвин все время ожидания старался отогнать от себя мысль, что сообразительный лавочник выбрался из дома через заднюю дверь и побежал за стражниками.

Наконец старьевщик вернулся. Он вынес небольшой, но туго набитый мешок с продуктами, сунул его в руки Турвину и стал рыться в разложенном перед ним оружии, откладывая понравившиеся вещи в сторону.

Молодой рыцарь заглянул в мешок и обнаружил в нем большой каравай белого хлеба из трехзерника, копченый окорок рогача, кусок ревуньего сыра, несколько лепешек из муки коробочника, десяток сушеных скрытней и небольшой кувшин с молоком. Не богато, конечно, но лучше, чем ничего. Он отставил мешок в сторону и удивленно посмотрел на торговца, который уже отобрал добрую половину рыцарских доспехов и решал теперь непростую задачу, как все это за один раз занести в дом.

— Любезный хозяин, а не ошибся ли ты в расчетах? — спросил Турвин, изо всех сил стараясь сохранять маску робкого слуги. — Одно это копье должно стоить дороже всех твоих продуктов.

— Вот что я скажу тебе, господин хороший. Ты сам признался, что человек нездешний, — ответил старьевщик, повернувшись к рыцарю. Похоже, он и сам происходил не из Клана Страха, хоть и поселился в такой глуши. Слишком уж он независимо и даже дерзко держался для местного жителя. — Оно и видно. Иначе бы ты знал, что рыцари в наш городок не каждый день забредают. Не по дороге им, знаешь ли. И я, например, их в глаза не видел. Но отличить господина от слуги все-таки смогу. Так что, извини, никакой ты не оруженосец. — А уж кто ты есть на самом деле — не моего ума дело. Но как раз вчера слышал я в трактире один разговор. Стражники по дорогам ловят беглого преступника, переодетого рыцарем. Сказали, что молодой он, высокий, волосы у него темные и длинные. И про герб на щите рассказывали, точь-в-точь как у тебя. Но мало ли бывает на свете совпадений! Сейчас-то, благодарение Предкам, стражников поблизости нет. Так что ты езжай себе подобру-поздорову.

Доспехи твои я, так уж и быть, возьму. Копье тоже для чего-нибудь приспособлю, — продолжал свою речь слишком догадливый торговец. Затем, посмотрев на Турвина, задумчиво и в то же время выжидающе рассматривающего узорную рукоять своего меча, быстро добавил: — И монет тебе немного отсыплю. Но вот шлем свой да щит ты лучше припрячь хорошенько. А то, не ровен час, примут хорошего человека за разбойника.

Старьевщик захохотал, положил сверху на лежавший теперь у ног Турвина мешок с продовольствием горсть серебряных монет и, довольный своей прозорливостью и остроумием, скрылся за дверью, унося с собой груду дорогого, но бесполезного теперь железа. Молодой рыцарь вздохнул, прикрепил мешок к седлу и поскакал прочь из города, пытаясь убедить себя, что это выгодная сделка. Во всяком случае, у него теперь было чем нормально поужинать.

В общем, Турвин был доволен, что обзавелся и едой, и деньгами. До родного замка еще далеко, да и кто знает, как примет его отец? К тому же он убедился в том, что его разыскивают стражники. Вряд ли для того, чтобы воздать ему рыцарские почести. Стоит ли пускаться в дальний путь и подвергать опасности не только себя, но, возможно, и отца?