Книга Пленить сердце горца - Карен Мари Монинг

«Только одного - того, чего у меня никогда не будет, - мрачно подумал Гримм, - Джиллиан».

- Ты прав, Куин, - как всегда. Я осел, ты прав. Так что женись на ней.

Гримм повернулся к Куину спиной и стал возиться с седлом Оккама. Спустя секунду он стряхнул с плеча руку Куина.

- Оставь меня в покое, Куин. Ты будешь идеальным мужем для Джиллиан, и лучше поторопиться, так как накануне ее целовал Рэмси.

- Рэмси поцеловал Джиллиан? - воскликнул Куин. - И она поцеловала его в ответ?

- Да, - с горечью ответил Гримм. - Он уже совратил немало невинных девушек, так что сделай нам обоим одолжение и спаси от него Джиллиан, предложив ей себя.

- Я уже предложил, - тихо промолвил Куин.

Гримм резко повернулся к нему.

- Предложил? Когда? И что она ответила?

Куин начал переминаться с ноги на ногу.

- Ну, это было не совсем официальное предложение, но я дал ей ясно понять свои намерения.

Гримм ждал, вопросительно изогнув дугой темную бровь. Куин повалился в кучу сена и откинулся на спину, разбросав руки. Потом он раздраженно сдул с лица светлый локон.

- Джиллиан думает, что влюблена в тебя, Гримм. Она всегда думала, что любит тебя, еще с детства. Почему бы тебе, наконец, не открыть ей правду? Расскажи, кто ты есть на самом деле. И пусть решает сама, достоин ли ты ее. Ты наследник вождя клана - станешь им, если вернешься домой и заявишь о своих правах. Джибролтар прекрасно знает, кто ты есть, и все же он призвал тебя стать одним из претендентов на ее руку. Совершенно очевидно, что он считает тебя достойным своей дочери. Может быть, ты единственный, кто думает иначе.

- А может, я понадобился, чтобы ты выглядел лучше в сравнении со мной? Знаешь ли, пригласили звереныша. Ведь так называла меня Джиллиан? - Гримм закатил глаза. - Тогда красивый парень станет еще привлекательнее. Я не могу ее интересовать. Джиллиан известно, что я даже не знатен. Для нее я ничто, и я думаю, что ты сам хочешь получить ее, Куин.

Гримм повернулся к коню и стал длинными, равномерными движениями водить щеткой по его боку.

- Хочу. Я бы гордился, если бы Джиллиан стала моей женой. Любой бы гордился, - ответил Куин.

- Ты ее любишь?

Куин повел бровью и с любопытством посмотрел на Гримма.

- Конечно, люблю.

- Нет, ты по-настоящему ее любишь? Сходишь ли от нее с ума?

Гримм пристально взглянул на Куина, и тот растерянно заморгал.

- Я не понимаю, что ты имеешь в виду, Гримм.

Гримм фыркнул.

- Я и не ожидал, что ты поймешь.

- А, черт, все так запутанно, - раздраженно выдохнул Куин и откинулся в душистое сено, затем вытащил из кучи стебелек клевера и стал задумчиво покусывать его.

- Я хочу ее. Она хочет тебя. А ты мой ближайший друг. Единственное неизвестное в этой задачке - чего хочешь ты.

- Во-первых, я искренне сомневаюсь в том, что она предпочитает меня, Куин. Если в ней и есть что-то, это остатки детской влюбленности, а от них, будь уверен, я ее избавлю. Во-вторых, совсем неважно, чего хочу я.

Гримм вынул из споррана (Кожаная сумка, отороченная мехом, элемент национальной одежды шотландских горцев.) яблоко и протянул его Оккаму.

- То есть как неважно? Конечно же, важно, - нахмурился Куин.

- Чего хочу я, в данном случае не столь существенно, Куин. Я берсерк, - проговорил Гримм ровным тоном.

- И что? Посмотри, что это тебе дало. Большинство мужчин продали бы душу, чтобы стать берсерком.

- Это была бы чертовски глупая сделка. И это проклятье таит в себе многое, о чем тебе неизвестно.

- Для тебя оно оказалось довольно весомым благом. Ты, в сущности, непобедим. Припоминаю, как в Килларни...

- Я не желаю говорить о Килларни...

- ...ты убил половину чертовых...

- Придержи язык! - Гримм резко повернул голову. - Я не желаю говорить об убийствах. Похоже, это единственное, что у меня хорошо получается. Эта легенда о моем самообладании смешна, ибо не во всем я могу с собой совладать, де Монкрейф. Я не управляю своим гневом, - горько признался он. - Когда это происходит, я теряю память, теряю представление о времени и не имею ни малейшего понятия о том, что делаю, а когда дело сделано, кому-то приходится мне рассказывать, что я натворил. Да ты и сам это знаешь. Тебе самому приходилось пару раз сообщать мне, что я наделал.

- К чему ты клонишь, Гримм?

- К тому, что ты должен повенчаться с ней, каковы бы ни были мои чувства, потому что я никогда не смогу стать для Джиллиан Сент-Клэр мужем. Я знал это раньше, знаю и сейчас. Я никогда на ней не женюсь. Ничего не изменилось, - не смог измениться и я сам.

- Ты действительно питаешь к ней сильные чувства, - Куин сел на копне сена, пристально вглядываясь в лицо Гримма. - Глубокие чувства. И поэтому делаешь все, чтобы она тебя возненавидела.

Гримм снова повернулся к коню.

- Я тебе никогда не рассказывал, как умерла моя мать, де Монкрейф?

Куин встал и стряхнул с килта сено.

- Я думал, она погибла во время резни в Тулуте.

Гримм прислонил голову к бархатистой шее Оккама и глубоко вдохнул успокаивающий запах, исходящий от коня и кожаной сбруи.

- Нет. Джолин Макиллих умерла немного раньше - утром, еще до появления Маккейнов.

Слова эти были произнесены спокойно и монотонно.

- Мой папочка убил ее в приступе гнева. Так что я не только опустился до такой глупости, что призвал в тот день Одина, а еще и унаследовал это безумие.

- Я не верю в это, Гримм, - категорически заявил Куин. - Ты один из самых логичных, рассудительных людей, мне известных.

Гримм раздраженно взмахнул рукой.

- Отец тоже так сказал в тот вечер, когда я покидал Тулут. Даже если бы я смог относиться к себе терпимо, даже если смог бы убедить себя в том, что я не унаследовал безумия, я все равно остаюсь берсерком. Разве ты не понимаешь, Куин, что, согласно древнему закону, нас, «язычников, поклоняющихся Одину», необходимо изгонять из человеческого общества? Делать париями, изгоями и, по возможности, убивать. Половина страны знает о существовании берсеркрв и стремится нанять нас на службу, а другая половина отказывается признавать, что мы есть, одновременно пытаясь уничтожить нас. Джибролтар, должно быть, был не в своем уме, когда призвал меня, - не мог же он серьезно рассматривать меня в качестве претендента на руку своей дочери! Даже если бы я всем сердцем хотел взять Джиллиан в жены, что мог бы я ей предложить? Такую жизнь? И то, если предположить, что я не безумен от рождения.