Книга Водоворот страсти - Саманта Сноу

Вдруг, вскрыв один из конвертов, Бетти недоуменно сказала:

— А тут нет открытки. Только листок бумаги.

— Денег пожалели или все открытки в городе закончились? — ухмыльнулась Джесси.

— Тут не поздравление, тут другое, — испуганным голосом сказала Бетти.

— Ну что там? Прочитай, — устало промолвила Джесси, не обратив внимания на волнение в голосе подруги.

Бетти кашлянула, прочищая горло, и прочитала:

— «Жду тебя сегодня в девять вечера в парке. П.». Что это, Джесси?

Как и все предыдущие послания, Джесси и это прослушала невнимательно. В первый момент до нее даже не дошел смысл текста. А когда дошел, она резко села и протянула руку:

— Дай сюда.

Бетти неуверенно протянула ей листок бумаги. Джесси перечитала слова, написанные твердым, с нажимом почерком: «Жду тебя сегодня в девять вечера в парке. П.».

Сердце бешено заколотилось, пытаясь вырваться из груди, письмо выпало из рук. Джесси закрыла лицо ладонями. В голове громко пульсировало: Питер, Питер! Он не уехал. Он здесь!

— Джесси! — Бетти обняла подругу за плечи. — Что с тобой? Тебе плохо?!

Джесси схватила Бетти в охапку и уткнулась лицом в ее плечо.

— Ой, Бетти! Ой, Бетти! — только и смогла выговорить она.

Бетти гладила Джесси по волосам и шептала:

— Ну что ты, что ты… Не расстраивайся так.

— Я не расстраиваюсь. Просто… Просто я не знаю, что мне делать.

И, помимо своей воли, почти неосознанно, Джесси начала рассказывать о том, что с ней произошло. Рассказала, как встретила в зоопарке парня с лошадью и как он ей безумно понравился. Как этот парень нагло заявился к ней домой и силой взял ее на ковре в гостиной. Как через несколько дней она сама пришла к нему, и они умчались на мотоцикле. Рассказала о «Приюте гурмана», о выпитом пиве и танце под звуки чарующей музыки.

Бетти, прикрыв рот рукой, завороженно смотрела на Джесси, слушая ее взволнованный рассказ.

— У вас с ним что-то было? — наконец промолвила она дрожащим голосом.

— Было, Бетти, было, — ответила Джесси. — И это было прекрасно, сказочно, незабываемо. Такого восторга я не испытывала никогда в жизни. И, наверное, больше никогда не испытаю. — Последние слова она произнесла очень тихо.

— Ой, Джесси! Что же будет?

В этих словах Бетти содержался и страх за подругу, и радость за нее, и непонимание того, что же будет дальше.

19

Чем ближе время подходило к девяти часам, тем больше волновалась Джесси. Она заводной куклой ходила из одного угла комнаты в другой, ложилась на кровать, вскакивала вновь, опять ходила. Записку Питера перечитала сотню раз. Приглашение на ужин проигнорировала. Джесси не представляла, как в таком состоянии сможет поднести вилку ко рту.

То, что она пойдет на встречу с Питером, не вызывало никаких сомнений. Она хотела его увидеть, мечтала заглянуть ему в глаза, дотронуться до его руки, взъерошить его светлые, жесткие волосы. Она хотела и большего, но подобные мысли даже не пускала в голову. Это было табу, запретное даже для мыслей.

Временами она начинала себя ругать последними словами. Да что с ней такое? Стоило ему поманить пальцем, и она готова забыть все обещания, что дала себе. Где ее сила воли и желание оставить прошлое в прошлом? Джесси успокаивала себя тем, что на встречу она должна отправиться только для того, чтобы вернуть куртку.

Взгляд Джесси упал на разбросанные на кровати поздравительные открытки. Поделившись с Бетти сокровенным секретом, Джесси почти насильно отправила ее домой, взяв с нее клятву никогда никому и ни при каких обстоятельствах не рассказывать то, что она услышала. Джесси была уверена в подруге, та умела хранить тайны.

Бетти долго сопротивлялась, не хотела уходить и была твердо настроена отправиться вместе с Джесси в парк. Чтобы уберечь ее от рокового, как она это назвала, шага.

Ушла только после того, как Джесси поклялась своим будущим счастьем, что никуда она с Питером не убежит, только отдаст куртку, а завтра отправится под венец с Дэниелом. Бетти посчитала клятву будущим счастьем достаточно надежной.

Наивная Бетти! Да разве могли остановить Джесси какие-то клятвы, будь она готова променять привычную, спокойную, обеспеченную жизнь на жизнь с бродягой Питером? Да никогда! Но все дело в том, что Джесси была не готова.

Она прекрасно понимала, что ничего хорошего для нее в такой жизни не будет. Она слишком избалованна, слишком привыкла к роскоши, и жизнь в местах, подобных мотелю «Три ивы», не для нее.

Да и к тому же разве можно верить такому мужчине, как Питер, жизненный девиз которого: «В каждом городе по девушке!»? Нет, определенно нет. Свяжешь жизнь с таким, а потом будешь мучиться, вытаскивая любимого из чужих постелей. Джесси ради своего успокоения старалась наградить Питера самыми плохими качествами.

Бетти называет Джесси слишком прагматичной и приземленной. Разве это плохо? Будь она романтичной, увлекающейся натурой, тогда могла бы совершить роковой, по выражению Бетти, шаг, умчаться с Питером на край света, забыв про все и обо всех. А так Джесси вполне способна управлять своими поступками и чувствами. Она — хозяйка своей судьбы, и прекрасно знает, как ей поступить.

Успокоенная таким образом, донельзя гордая и довольная собой, Джесси в половине девятого, захватив из багажника автомобиля злополучную куртку, направилась в сторону парка. Пешком она пошла неспроста. Ее «шевроле» слишком приметен, появление его в неурочный час в неурочном месте вызовет у горожан недоумение. Как говорит бабушка Мадлен: «Зачем будить спящего зверя?». И так весь город судачит о предстоящей свадьбе дочери Роджера Корна. Ну, насчет всего города Джесси, конечно, погорячилась. Но добрая половина точно. И эта половина завтра, отложив свои дела, притащится к церкви, чтобы самолично лицезреть невесту и жениха, а потом недельку пообсуждать это событие.

Джесси увидела перед собой картинку, как две кумушки болтают:

— А ты видела, какое у нее было платье?

— Видела.

— Шикарное платье.

— Денег у папаши-то хватает, чтобы дочку, как куклу, разодеть. А доченька выглядела неважно. Больная она, что ли?

— Не больная она. Просто мистер Корн ей такой разгон устроил, не позавидуешь.

— За что?

— Ты что, не слышала? Эта же девица накануне свадьбы сбежала из дому то ли с индейцем, то ли с мексиканцем.

— Что ты говоришь! Ай-ай! Какой позор!

Джесси помотала головой, избавляясь от глупых мыслей. Какое ей, Джессике Корн, дело до того, что болтают про нее в городе? Это ее совсем не касается. Она выше обывательских пересудов. На них не стоит и внимания обращать.

Хотя Джесси шла медленно, но у парка оказалась на десять минут раньше назначенного срока.