Книга Три четверти его души - Чингиз Абдуллаев

— Не нужно задавать вопросы, ответы на которые вызнаете, — заявил Баррет. — Если бы я мог, то ничего подобного неделал бы. Как и все верные мужья, я уходил бы от жены к проституткам, имеллюбовниц на стороне, позволял себе случайные связи. В общем, вел бы жизньобычного мужчины нового века. Просто я другой, совсем другой, и вы точнопредставляете, каким я стал.

— Тогда зачем вы затеяли эти игры в кошки-мышки? —задал вопрос Дронго. — Зачем звонили мне в Риме, устроили представление воФлоренции, так рисковали в Венеции? Вы ведь должны были понимать, что рано илипоздно мы вас вычислим.

Баррет пожал плечами и снова протянул руку за виски. На этотраз он сделал несколько ощутимых глотков. И снова поставил бокал. Дронго тожепригубил красное вино.

— Кровь Христова, — заметил убийца. — Выпозволяете себе пить кровь Христову. А мне говорите о морали.

— Я еще ничего вам не сказал. Но меня интересует толькоодин вопрос. И не почему вы все это делаете. Я хочу знать, зачем вы началипередавать нам сообщения. Все эти ребусы по Интернету.

— Стало скучно, — цинично пояснил убийца. —Хопкинс уже не возбуждал меня своим сопением за спиной. В последние месяцы онокончательно деградировал. Мне хотелось новых ощущений.

— И поэтому вы решили его сдать?

— Возможно. Он был отработанный материал. Рано илипоздно вы бы на него вышли. Хопкинс позволял себе пить и рассказыватьнеприятные подробности некоторым своим друзьям. Нужно было принять меры, и я ихпринял.

— Кого вы убили в Кордове?

— Это не ваше дело. Или вы думаете, я начну даватьсвидетельские показания против самого себя прямо в поезде?

— У вас нет никаких шансов удрать, — усталопредупредил Дронго. — Экспресс не остановится до самого Мадрида, а навокзале Аточа нас уже ждут сотрудники полиции.

— Может, вы правы, а может, и нет…

Дронго удивленно посмотрел на сидящего перед ним субъекта.На что он рассчитывает?

— Я много раз убеждался, что мне помогает самдьявол, — охотно пояснил убийца. — Наверное, вы полагаете, что я сошелс ума? Нет-нет. И в загробную жизнь я не очень верю. Человек живет и умирает наэтой земле. Бог выбрал нам ее в качестве единственно удобного места дляпроживания. В других местах нам было бы не столь комфортно. Поэтому я не верюво второе рождение и воскресение. И никто не заставит меня в это поверить.Человек рождается с первыми криками, выходя из утробы матери, и умирает спохожими криками, когда ему перекрывают кислород. Все так просто и банально.

— А существование дьявола не опровергает ваш воинствующийатеизм? — с усмешкой полюбопытствовал Дронго.

— Нет. Скорее наоборот. Что может быть страшнее длячеловека, чем эта дикая надежда на второе рождение и вечную жизнь? Вы толькопредставьте себе, как глупо нас утешают, доказывая, что в другой жизни мысможем наслаждаться миром и покоем в райских кущах. Все это выдумки слабыхлюдей. Никакого рая нет и не может быть. Зачем мне райские кущи, если я буду,как праведник, без своего мужского начала, если мне не дано чувствовать запахяблока и запах сирени, если другого подходящего места для нас нет во всейВселенной?

Дронго молчал, позволяя убийце высказаться.

— Весь этот мир придуман дьяволом, — убежденнопродолжил тот. — А мы, в свою очередь, пытаемся придумать несуществующегобога, который никогда нами всерьез не занимался. Представьте, какая насмешка:дать человеку разум, позволить осознать свое одиночество во Вселенной,прочувствовать невероятные масштабы времени и расстояния, чтобы потом все этоотнять. Раз и навсегда. Превратить в труху, в пыль, в грязь разум Аристотеля,пытливый ум Леонардо, талант Моцарта. Кто, если не дьявол, мог придумать такиекомбинации?

— И вы решили стать его верным последователем? —не стал скрывать своей иронии Дронго.

— Не нужно издеваться, — поморщился убийца, —я сам по себе. Дьявол в каждом из нас. Похоть, тщеславие, страсть к деньгам.Или вы думаете, что это бог придумал деньги? Мы сами создали свой мир и самиего прокляли. Я лишь уверен в том, что вы ничего не сможете мне сделать. Насамый крайний случай у меня есть небольшая капсула, приняв которую я избавлюсебя и вас от лишних волнений.

— Нужно было проглотить ее лет двадцать назад, — всердцах посоветовал Дронго.

— Возможно, — спокойно согласился убийца. — Аможет, и нет. — Дронго невольно снова посмотрел на его руки, длинныепальцы. Сколько страданий и горя причинил он ими разным людям. Невозможно былослушать философские рассуждения этого негодяя и не помнить о его преступлениях.

— Может, я выполняю роль «санитара» нашего общества,какими бывают хищники в живой природе, уничтожающие слабых и отстающих, —заявил между тем убийца. — Или вы считаете, что мое рождение тоже былочастью замысла божьего?

— Ваше — нет. Скорее это недоразумение, — всердцах ответил Дронго.

— В вас говорит ненависть, — заметил егособеседник. — Вспомните, дьявол был всего лишь падшим ангелом. И был ещеархангел Гавриил. Может, я тоже некая часть этого замысла? Например,своеобразный ангел боли? Такая метаморфоза не приходила вам в голову?

— Не кощунствуйте, — нахмурился Дронго. —Какой вы ангел? Обычный маньяк, неврастеник и психопат.

— Не смейте меня оскорблять! — вспыхнул Баррет.

Проводник снова появился рядом с ними.

— Что вы будете есть, сеньоры? — поинтересовалсяон. В вагонах премьер-класса пассажиров обычно кормят.

— Ничего, — недовольно буркнул убийца.

— Ничего, — повторил Дронго. Проводник отошел отних, не понимая, почему эти двое мужчин разговаривают с ним, не отводя глаздруг от друга. Может, они друзья или любовники? В последнее время в вагонахпремьер-класса можно встретить большое количество влюбленных парочек, состоящихтолько из мужчин. И хотя ему было все равно, он еще раз с любопытствомпосмотрел на этих двоих.

— На этот раз никто вам не поможет, — сказалДронго. — Вы получите пожизненный срок в тюрьме, где сможете рассуждать оприроде человеческого несовершенства. Но женщины. Такое количество женщин,которых вы убили… Неужели вы не могли получать удовольствие другим способом?

Баррет впервые отвел глаза. И вдруг вышел из обычногосостояния равновесия.

— Не смейте говорить мне подобных гадостей! —неожиданно выкрикнул он. Было заметно, что это единственная тема, которая егопо-настоящему волнует.

— Мало того что вы никчемный импотент, вы еще ипсихопат, подводящий под свою теорию целое философское обоснование, — судовольствием проговорил Дронго. — Вся мощь вашего ума направлена наобеспечение собственного удовольствия и сокрытия следов преступлений. Слишкоммелкая цель для человека, знающего про Аристотеля и Леонардо.