Книга Слепой. Тост за победу - Андрей Воронин

Правдин вернул «Жигули» тестю и смог осуществить свою давнюю мечту — обзавестись подержанной иномаркой. Семья переехала из убогой «двушки» на окраине в просторную квартиру в самом центре города. Но всего этого Любе и ее мужу было мало.

Правдин стал задумываться о покорении других рынков астральных услуг. И самого главного из них — столичного. Но для этого ему была нужна самая малость — собственное учение.

В один прекрасный летний день он отправился на дачу тестя, прихватив с собой магнитофон, ящик коньяку и весь запас «духовной» литературы. Ее предстояло творчески переработать.

Целую неделю Правдин запойно трудился день и ночь. Он брал кусок из одной книжки, немного его видоизменял и совокуплял с куском из другой. Потом немного додумывал от себя.

Коктейль получился на славу. Индийская мифология смешалась у него со славянской, язычество — с астрологией, законы физики объяснялись с помощью песен Высоцкого.

Высоцкий тогда был очень популярен, его пластинки расходились миллионными тиражами. И поэтому Правдин решил присобачить барда к своей теории. Якобы, в его песнях был особый ментальный уровень, доступный только посвященным. И опевая будни пациентов дурдома Канатчикова дача, «волхв Вольдемар» на самом деле рассказывал о канатах, связывавших наш мир с иными.

И над всем этим бредом как на троне скромно восседал «великий учитель». Сначала Правдин назвал себя потомком древнего дворянского рода. Потом решил, что это слишком мелко, и стал Рюриковичем.

Магнитофонные записи были отданы журналисту местной газеты, который страдал от пьянства и отсутствия денег. За смешную плату в пятьсот рублей он превратил их в книгу Ивана Правдина «Ментальное поле России». Первый тираж разошелся на ура.

Напечатав новую партию, «великий учитель» тут же разразился и очередной книгой, еще более смелой. В ней говорилось о том, что славяне — это великая раса, которая пришла из Космоса, что именно руссы воздвигли египетские пирамиды, и произошло это, разумеется, под руководством «великого учителя».

Правдин очень плохо знал историю. В физике, химии и других точных науках он не разбирался вообще. Но, создавая свои творения, «учитель» не особо часто заглядывал в энциклопедии.

Он понимал две вещи. Во-первых, его аудитория знает не больше, чем он. А во-вторых… Еще Геббельс осознал простую истину: чем более бредовой является ложь, тем легче ее втюхать в качестве правды. Главное — это убежденность в своей правоте и умение убеждать.

* * *

Завоевать столичный рынок методом блицкрига не удалось. Место в телеэфире центральных каналов стоило слишком больших денег, и доходов от продажи книг на это не хватало.

Но круг приверженцев Правдина неустанно рос, и не только в Сыктывкаре, но и в других крупных городах: Екатеринбурге, Архангельске, да и во всей России. Для того чтобы людям было удобнее жертвовать средства на благое дело, «учитель» организовал объединение «Новые руссы»

Постепенно к Правдину пришли известность и деньги. Среди его почитателей появились и богатые бизнесмены, и хорошенькие дамы. Первые приглашали «учителя» в свои особняки и дарили швейцарские часы, а вторые — ненадолго задерживались у него в офисе после проведения индивидуальных «сеансов ментальной подпитки». По такому поводу даже пришлось приобрести софу.

На свою верную супругу и вдохновителя Иван обращал все меньше внимания. Ему даже иногда казалось, что он «перерос» эту уже немолодую и не первой красоты женщину, обычную провинциалку.

Когда близкие люди рядом, мы зачастую не понимаем, как много они для нас значат на самом деле. А когда нам удается это понять, иногда уже бывает слишком поздно.

Как-то раз Правдин вернулся домой почти под утро. Его голова кружилась от шампанского и любовных приключений. Открывая дверь в квартиру, он предчувствовал немые укоры жены, а потом ее слезы.

Они казались совсем не под стать его настроению. Люба никогда не ложилась спать до его прихода. И встречи с ней было не избежать.

Но в квартире царила полная тишина. Свет горел только в ванной.

Иван сделал несколько шагов и сразу понял, почему его никто не встречает. Красноватая вода выплеснулась из ванной, и в прихожей уже натекла небольшая лужица.

Люба не оставила никакой предсмертной записки, но Иван знал, что заставило ее решиться на такой шаг. И не мог себе этого простить.

Конечно, внешне в его жизни ничего не изменилось. Он продолжал сочинять книги и читать лекции. А смерть жены удалось списать на вмешательство неких «черных хазар» (Правдин и сам не особо-то знал, кто это такие). Люди ему по-прежнему верили.

Но внутри… внутри у него случился настоящий надлом. Он надеялся, что со временем рана заживет, зарубцуется. И действительно, это постепенно происходило. Однако иногда она все-таки напоминала о себе. Даже теперь, по прошествии десяти лет, когда Правдин смог добиться тех высот, о которых они с Любой когда-то и мечтать не смели.

О нем знала уже почти вся Россия, его голос каждый день звучал по радио и с телеэкранов. Но он был уверен, что главное еще впереди. Перед ним открывались воистину невероятные перспективы. И день триумфа казался близок как никогда.

* * *

Правдин отложил газету, так и не дочитав статью. Правда, ему бросилась в глаза небольшая приписка, которая анонсировала следующие публикации о «Новых руссах». Там обещалось много интересного о финансовой составляющей красивой идеи.

Все это крайне ему не нравилось. И даже немного расстраивало. Теперь, в этот самый ответственный момент, такие статьи были для него крайне нежелательны.

Обиды он не испытал — ведь автор, этот некий Артур Покрышкин, не написал ничего, что было бы ложью. Более того, до многих фактов из жизни Правдина он пока так и не смог докопаться.

«Но докопается, рано или поздно! — подумал Иван. — Надо как-то его остановить».

Но как именно поступить в этом случае, Правдин не знал. И поэтому всецело надеялся на своего покровителя. Он-то уж точно умеет решать подобные проблемы.

Глава 8

Артур Покрышкин допил энергетик и, не отрывая взгляда от компьютера, размашистым броском направил пустую тару в мусорную корзину. Жестяная банка со звоном тюкнулась о ближайшую стену, отскочила от нее и забилась в конвульсиях на полу.

Артур выругался. Ему пришлось вставать со своего рабочего места и разбираться с этой несчастной банкой. И все из-за того, что баскетболист из него — никудышный.

Но главное, что дело уже близилось к своему завершению. Статья в следующий номер «Такой жизни» была почти готова. И Артур остался очень доволен собой. Можно сказать, гордился.

В прошлый раз он как следует врезал этому полоумному пророку. Доказал как дважды два, что никакой он не потомок Рюриковичей, а самый обычный офицеришка из Сыктывкара. Что называть себя академиком он имеет право только в бане, да и то ради шутки.