Книга Убить героя - Леонид Кудрявцев

– Другой частный детектив может и не поддаться на провокацию каких-то громил, – промолвил Глендур.

– Может, – согласился я.

О том, что этому другому частному детективу могут сделать предложение проимитировать расследование, и он может его принять, я умолчал. Не стоило мазать черной краской других представителей своей профессии, даже ради того, чтобы сохранить выгодный контракт. Все подобные штучки, рано или поздно, бьют рикошетом и по тому, кто их устроил.

– Таким образом… – сказал почтенный Глендур. – Я пришел к выводу…

Я кивнул и стал нащупывать в кармане пачку сигарет.

То, что я сейчас услышу, вполне заслуживает какого-нибудь псевдофилосовского изречения. И у меня как раз есть возможность сделать так, чтобы оно прозвучало.

Глендур все еще держал паузу.

И тут я совершенно успокоился. Слишком уж долго он ее держал. Нет, это все тот же блеф и шантаж, попытка взять вверх, раздавить и получить от этого удовольствие.

–… К общему удовольствию сторон, при гарантии неразглашения тех сведений, которые вы смогли узнать в результате проводимого расследования… – все еще тянул мой работодатель.

И я понимал, что он тянет время, ждет, когда я что-то сделаю, может быть, даже, чтобы я его стал умолять.

Ну, это он напрасно…

С другой стороны, если не дать ему возможность выйти из ситуации, «сохранив лицо», он может действительно меня выдать мусорщикам. Для него просто не останется иного выхода. Как любой, кто очень любит кого-то унижать, собственное достоинство он ценит превыше всего.

– Кстати, – сказал я. – Судя по моим прикидкам, тот, кто занимается кражей программ-основ, скорее всего устроил свое логовище где-то в середине находящегося в вашем кибере дремучего леса. Я бы на вашем месте дал команду вольным охотникам не просто прочесывать лес, убивая призраков, но еще и обращать внимание на возможные входы в какие-нибудь пещеры, схроны, подземелья.

Глендур, словно получив пощечину от какого-то невидимки, резко откинулся на спинку кресла и спросил:

– Что?

– Как я понял, – промолвил я. – Вы собираетесь расторгнуть со мной контракт, и напоследок сообщил кое-какие соображения, которые, я уверен, понадобятся тому, кто возьмется за это дело после меня.

– А с чего вы решили, будто я собрался с вами расторгнуть контракт? – достаточно живо промолвил Глендур.

Ну вот, все верно. Подействовало. Сейчас будет откат к нормальным отношениям. Ненадолго. До следующей попытки.

Ох-хо-хо… угораздило же меня залететь в частный кибер.

– Мне так показалось, – сказал я. – Я ошибся?

– А не выпить ли нам кофе? – предложил почтенный Глендур. – Вы не против?

Мне захотелось хмыкнуть, но я сдержался.

Кофе?

Не слишком ли быстро? Может, я все же сказал нечто и в самом деле важное, о чем никто до меня не догадывался?

Гм… странно все это.

Хотя, было бы предложено. Старый житейский принцип. Бьют – беги, дают – бери.

– Хорошо, – промолвил я. – Давайте выпьем кофе.

Глендур активизировал информационное окошко у себя на запястье и, отдав необходимые распоряжения, сказал:

– А пока не могли бы вы мне сообщить, кто именно, по вашему мнению, может быть тем злобным врагом, который в последнее время нанес мне столько вреда?

Я покачал головой.

– Выводы делать еще рано. У меня пока нет необходимых данных.

– А – предположения? – Глендур слегка улыбнулся. – Предположения на мой взгляд, у вас удаются просто мастерски.

– Предположения, – я пожал плечами. – Ну, кто это может быть в первую очередь. Конкуренты?

Почтенный Глендур покивал.

– Да, вполне возможно, это действительно они. Впрочем, я бы вам посоветовал обратить внимание еще на кое-кого.

– На кого? – спросил я.

– Есть ведь еще и наследники, – тихо, задумчиво, словно пробуя это слово на вкус, сказал почтенный Глендур.

Да, это было вполне резонно.

– Их у вас много? – спросил я.

Как раз в этот момент за спиной Глендура открылась дверь, и в кабинет вошла стройная, длинноногая блондинка, в коротеньком ажурном платье с кружевным чепчиком на голове. В руках у нее был поднос, на котором стояло две чашечки, кофейник и сахарница.

– Нет, – сказал почтенный. – Собственно, наследник у меня один. Великовозрастный шалопай, любитель богемной жизни, искусства, уточненная душа. Я вот думаю…

Как раз в этот момент блондинка с подносом поравнялась с его креслом. Остановившись, она отшвырнула в сторону поднос, и в руке у нее появился блестящий, никелированный пистолет.

Бродячая программа – убийца!

Проклиная про себя кресла, в которых так удобно сидеть и из которых так неудобно выскакивать, я вскочил, отчаянно пытаясь одновременно с этим выдрать из кармана револьвер.

Вот только не успевал я, катастрофически не успевал ничего сделать.

Блондинке хватило полсекунды.

Картинно, словно на стрельбище, вытянув руку с пистолетом, она спустила курок. Пуля попала точно в голову почтенного Глендура.

Взяв блондинку на прицел, я крикнул:

– Стоять! Ни с места!

Блондинка самым очаровательным образом мне улыбнулась и сразу же после этого стала расплываться, темнеть, словно передержанная в проявителе фотография.

10

В коридоре, рядом с распластавшимся по стене, покрытым порезами и, кажется, даже слегка прожженным знаменем, на котором был вышит вставший на задние лапы и злобно оскаливший клыки леопард, стояли рыцарские доспехи. Остановившись рядом с ними, я вытащил из кармана пачку сигарет, потом с большим подозрением взглянул на доспехи.

Встреча с тем, вооруженным секирой типом научила меня некоторой осторожности. Кто знает, может быть, в доспехах сейчас находится еще один убийца, только и мечтающий о том, как бы ему пришить некоего частного детектива?

Задумчиво рассматривая доспехи, я вытащил сигарету, сунул ее в рот и тут не выдержал – поднял забрало.

Убедившись, что доспехи пусты, я облегченно вздохнул и подумал, что слишком перестраховываюсь. Так недолго превратиться и в записного труса.

Впрочем…

Я вспомнил блондинку, прикончившую почтенного Глендура, и машинально поежился.

Н-да… сюрпризец получился еще тот. Из редких, театральных…

Сунув пачку обратно в карман, я прикурил сигарету и услышал очередное изречение:

– Любовь это все равно, что танковая атака. Либо получишь по башне и останешься торчать в чистом поле, либо прорвешься и потопчешь.