Книга Файлы фараонов - Джон Джойс

На какое-то мгновение в воздухе повисло неловкое молчание. Гилкренски едва заметно улыбнулся:

— Что ж, рад. Садитесь, прошу вас.

Негромко скрипнули стулья.

— Прежде всего хочу поблагодарить за то, что вы смогли собраться здесь, хотя времени у вас было совсем мало. К сожалению, поводом для нашей встречи послужили весьма печальные обстоятельства. Поймите, это не официальное расследование, сейчас мне просто необходимо услышать информацию из первых уст…

— Полагаю, вы обращаетесь ко мне, мистер Гилкренски? — спросил Дэнверс, крупный рыжеусый мужчина с ясными голубыми глазами в лучиках морщинок.

— Совершенно верно. Мне…

— Я сказал репортерам чистую правду. Ваш прибор стал причиной катастрофы, сэр, вот и все. — Он сунул руку в карман и положил на стол диктофон. — Я знаю, что это не официальное расследование, но, желая защитить себя и свой экипаж, настаиваю на том, чтобы наша беседа была записана.

— А, оставьте вы… — начал Маккарти, но закончить фразу не успел.

— Все в порядке, Билл, — бросил Гилкренски. — Не могли бы вы рассказать, что происходило непосредственно перед падением?

— Рассказывать, собственно, почти нечего. Обычный полет. Мы загрузили в ваш автопилот координаты, «Дедал» мастерски поднял машину в воздух и взял курс на Лондон. Затем по неизвестной причине сработал сигнал потери высоты и автопилот послал машину вверх, да еще под таким крутым углом, что двигатели заглохли. Если вы хотя бы немного разбираетесь в аэродинамике, то знаете: на самолетах, подобных вашему «уиспереру», с Т-образным хвостовым оперением, такая ситуация особенно опасна. Когда машина идет вверх слишком круто, турбулентные потоки от крыльев вызывают перебои в двигателях и не дают хвостовым плоскостям возможности выровнять самолет. Он буквально падает с неба.

— Это называется «срыв», — вставил Маккарти.

— Мне известно, как это называется, — огрызнулся Дэнверс. — Но я знаю и другое: когда за спиной сидят две сотни пассажиров, пилот не будет вступать в дискуссию, а начнет действовать. Так я и поступил.

— Что именно вы сделали? — спросил Гилкренски.

— Прежде всего отключил вашего идиотского робота. Я чувствовал, что хвост машины проваливается, рассчитывать можно было только на плоскости крыльев.

— И вы?..

— Я выбросил тормозной парашют. Это помогло, хвост пошел вверх, но мы оказались слишком близко к земле. Не хватило подъемной силы, и самолет рухнул.

— Вы действовали очень грамотно, — кивнул Гилкренски.

— А вам-то откуда это знать?

— Я дипломированный пилот. Самолеты и винтокрылые машины. Скажите, в какой момент пострадала мисс Максвелл?

— По-видимому, когда раскрывался парашют, — сказала одна из стюардесс. — Все пассажиры находились в креслах. Но как только надпись «Пристегните ремни» погасла, поднялся маленький мальчик, ему нужно было в туалет. Джулия пошла следом, и тут прозвучал сигнал тревоги. Она успела подхватить мальчика на руки и усадить в кресло, а когда машина начала падать, ее бросило на перегородку.

— А ребенок?

— Он не пострадал. Других раненых не было, — ответил капитан.

— Но сообщалось еще об одном члене экипажа, который…

— Несколько синяков и ссадин. Даже дома будет нечего рассказать.

Гилкренски оценивающе посмотрел на Дэнверса, бросил взгляд на диктофон.

— Значит, как вы сказали, «Дедал» направил машину круто вверх, двигатели заглохли и управление полетело к чертям?

— Именно так, — согласился Дэнверс.

— Мисс Сполдинг?

— Подтверждаю.

— А к «Дедалу» никто не прикасался?

— Кроме меня. Когда понял, что автопилот не справляется с самолетом, я отключил его, — заявил Дэнверс. — Больше медлить я не мог. На борту находились двести пассажиров.

— Это я уже слышал. Так вы настаиваете, что причина падения самолета в неисправности «Дедала»?

Дэнверс подался вперед:

— Я категорически против слова «настаивать», мистер Гилкренски. Я абсолютно ни на чем не настаиваю. Вместе с другими членами экипажа я лишь констатирую факты. Ваш автопилот отказал, и машина упала. Это все. Тео посмотрел ему в глаза:

— И все-таки в ваш рассказ очень трудно поверить. Через дублирующие системы «Дедал» должен был выровнять самолет в течение пяти секунд. Он…

— Ради всего святого! — взорвался Дэнверс. — К чему сейчас теории! Я не собирался рисковать жизнями двух сотен мужчин, женщин и детей, дожидаясь, пока ваш долбаный робот проснется! Вместе со своей корпорацией вы намереваетесь вообще исключить человеческий элемент из пилотирования. Не выйдет! Ваш адский компьютер не сработал! Все! До начала официального расследования я не произнесу больше ни слова.

Капитан стремительно поднялся, опрокинув стул, и вышел из конференц-зала. За ним, обмениваясь многозначительными взглядами, потянулись члены экипажа.

Последняя, Маргарет Сполдинг, захватила оставленный Дэнверсом диктофон. Пальцы первого пилота были так плотно перебинтованы, что она не могла нажать кнопку «стоп». Гилкренски помог ей.

— Вы ранены, мисс Споллинг?

— Немного обожглась, — спокойно пояснила она. — Я была бы весьма признательна вам, сэр, если бы до начала расследования нас оставили в покое.

— Можете не волноваться, — заверил се Мартин Мэлоун.

— Спасибо, — уже от двери бросила мисс Сполдинг.

— При условии, что я пока вам больше не нужен, доктор Гилкренски, мне бы хотелось вернуться на место падения самолета, — обратился Мэлоун к Тео.

— Конечно. Лерой доставит вас.

Билл Маккарти распахнул перед чиновником дверь и вернулся к столу. Сидя в кресле, Гилкренски смотрел на заходившее солнце.

— Дэнверс ненавидит меня, не так ли, Билл?

— Им изрядно досталось, Тео. А потом, расследование всегда обозляет человека. Тебе следовало быть к этому готовым.

— О чем-нибудь в такой ситуации можно говорить с уверенностью? — спросил Кроуи.

Маккарти глубоко вздохнул, прежде чем ответить:

— Единственным официальным свидетельством считаются данные бортовых самописцев «черного ящика». Но и он, возможно, поврежден или содержит лишь самую общую информацию. Без деталей мы не в состоянии определить, насколько рассказ капитана соответствует действительности. Переговоры экипажа в кабине, безусловно, записываются, однако, как правило, на одну и ту же пленку. Так что зафиксированы на ней лишь последние тридцать минут до катастрофы.

— Выходит, остается рассчитывать только на чип с памятью «Дедала», — сказал Гилкренски. — Но неизвестно, согласится ли официальная комиссия рассматривать его в качестве доказательства.