Книга Посланник - Дэниел Сильва

По мере того как шли дни, стены комнаты 456С начали отражать уникальный характер операции. На одной стене стали медленно появляться очертания новой смертоносной террористической сети во главе с человеком-призраком. Работники группы, насколько сумели, восстановили долгий путь, проделанный бин-Шафиком, по кровавому следу исламского экстремизма. Казалось, всюду, где было неспокойно, появлялся бин-Шафик, раздавая саудовские нефтяные деньги и распространяя ваххабитскую пропаганду: в Афганистане, Ливане, Египте, Алжире, Иордании, Пакистане, Чечне, Боснии и, конечно же, в Палестине. Это дало, однако, существенные наводки, так как при проведении двух крупных нападений бин-Шафик и Братство Аллаха выдали более десятка имен, что позволяло расследовать их связи и сотрудничество. Ну и потом были еще Ибрахим эль-Банна, египетский имам смерти, и профессор Али Массуди, вербовщик и охотник за талантами.

На противоположной стене появилась другая сеть – «ААБ-холдинг». Пользуясь открытыми источниками и не столь открытыми, Лавон усердно просеивал слои финансовой империи Зизи и собирал воедино разбросанные куски словно древний артефакт. Венчал все это «ААБ». Ниже находилась сложная финансовая паутина менее крупных компаний и корпораций, что позволяло Зизи распространить свое влияние по всему миру при соблюдении почти идеальной корпоративной тайны. Поскольку большинство компаний Зизи были зарегистрированы в Швейцарии и на Каймановых островах, Лавон сравнил его с хитрым финансовым борцом, наносящим удары как вздумается и не улавливаемым радаром противника. Несмотря на непрозрачный характер империи Зизи, Лавон пришел к выводу, что числа не сходятся.

– Зизи не мог столько заработать на своих ранних капиталовложениях – это никак не оправдывает его последующих приобретений, – пояснил он Габриэлю. – «ААБ-холдинг» – это «крыша» Дома Саудов.

А вот найти Ахмеда бин-Шафика в финансовом октопусе Зизи – это, по мнению Лавона, все равно что отыскать иголку в Аравийской пустыне.

– Не невозможно, – сказал он, – но скорее всего ты умрешь от жажды.

Иосси занимался кадрами Зизи. Он сосредоточил внимание на сравнительно небольшой команде, работавшей в штаб-квартире Зизи в Женеве, а также в компаниях, которые целиком принадлежали или контролировались «ААБ». Однако большую часть времени он занимался многочисленным личным окружением Зизи. Их фотографии вскоре покрыли стену над рабочим местом Иосси и резко контрастировали с фотографиями террористической сети бин-Шафика. Каждый день появлялись новые фотографии, поскольку Иосси следил за бурными передвижениями Зизи по земному шару. Вот Зизи прибыл на совещание в Лондон. Зизи совещается с германскими властями в Штутгарте. Зизи наслаждается видом Красного моря из своего нового отеля в Шарм-эль-Шейхе. Зизи беседует с королем Иордании о заключении подряда на строительство. Зизи открывает завод по опреснению воды в Йемене. Зизи получает гуманитарную премию от группы исламистов в Монреале, на чьем сайте, указывает Иосси, содержится явный призыв к уничтожению Государства Израиль.

Что же до того угла комнаты, который занимал Габриэль, то это было убежище от террора и финансов. На его стене висели не фотографии террористов или дельцов, а десятки фотографий с картин французских импрессионистов. И если Лавон и Иосси целыми днями копались в скучных гроссбухах и распечатках с компьютера, то Габриэль частенько листал старые каталоги, монографии импрессионистов, вырезки из газет, в которых описывались подвиги Зизи на арене мирового искусства.

К концу десятого дня Габриэль решил, как он внедрит агента в «Джихад инкорпорейтед». Он подошел к коллажу фотографий, подобранных Иосси, и уставился на одну из них. На ней был изможденный седой англичанин, сидевший рядом с Зизи полгода назад на аукционе импрессионистов и современного искусства, устроенном Кристи в Нью-Йорке. Габриэль снял со стены фотографию и показал остальным.

– Этот человек, – сказал Габриэль. – Он должен подойти.

Затем он позвонил Адриану Картеру по личному надежному телефону в Лэнгли и сообщил, как он намерен проникнуть в Дом Зизи.

– Вам требуется теперь лишь картина и девица, – сказал Картер. – Вы находите картину. Я добуду вам девицу.

Габриэль ушел с бульвара Царя Саула немного раньше обычного и поехал в «Айн-Керем». У отделения интенсивной терапии Медицинского центра Хадассы по-прежнему стояла охрана, но когда Габриэль вошел в палату к Шамрону, тот был один.

– Блудный сын решил-таки нанести мне визит, – с горечью произнес он. – Хорошо, что мы обитатели пустыни. Иначе ты поместил бы меня на плавучую льдину и бросил в море.

Габриэль сел рядом с кроватью.

– Я был здесь по крайней мере пять раз.

– Когда?

– Поздно ночью, когда вы уже спали.

– Почему ты не можешь зайти ко мне днем, как нормальный человек?

– Я был занят.

– А премьер-министр не слишком занят и навещает меня в разумное время. – Раненая шея Шамрона была закована в толстые пластиковые скобы, так что он не мог повернуть голову, поэтому бросил косой взгляд на Габриэля. – Он сказал мне, что разрешил Амосу подобрать человека для Спецопераций, чтобы ты мог выполнять это дурацкое поручение Адриана Картера и американцев.

– Насколько я понимаю, вы это не одобряете.

– Решительно. – Шамрон закрыл глаза и долго не открывал – так долго, что Габриэль бросил взволнованный взгляд на мониторы рядом с кроватью. – Голубое и белое, – наконец произнес Шамрон. – Мы все желаем для себя. Мы не просим ни у кого помощи и не помогаем другим в их проблемах. И мы, конечно, не поставляем добровольцев-простофиль для Адриана Картера.

– Вы лежите в больнице, вместо того чтобы сидеть за вашим столом в бюро премьер-министра. Из-за этого Зизи аль-Бакари и Ахмед бин-Шафик стали и моими проблемами. А кроме того, мир изменился, Ари. Мы вынуждены сотрудничать, чтобы выжить. Старые правила неприменимы.

Шамрон с трудом поднял исчерченную венами руку и указал на пластмассовый стаканчик, стоявший на ночном столике. Габриэль поднес его к губам Шамрона, и тот стал пить воду через соломинку.

– По чьей просьбе ты взялся за это задание? – спросил Шамрон. – Это был Адриан Картер или кто-то повыше? – Поскольку Габриэль молчал, Шамрон злобно оттолкнул от себя стаканчик с водой. – Ты что, намерен относиться ко мне как к эдакому инвалиду? Я все еще чрезвычайный советник премьер-министра по всем вопросам, имеющим отношение к безопасности и разведке. Я все еще… – Голос его заглох от внезапного приступа усталости.

– Вы по-прежнему memuneh, – сказал Габриэль, заканчивая за него фразу. На иврите «memuneh» означает «ответственный». Этот титул многие годы сохранялся за Шамроном.

– Ты будешь охотиться не за каким-то парнем из Наблюса, Габриэль. Ты мой бинокль, который будет нацелен на Ахмеда бин-Шафика и Зизи аль-Бакари. Если произойдет промашка, весь мир с очень большой высоты обрушится на тебя. И твоего друга Адриана Картера не будет рядом, чтобы помочь тебе выбраться. Тебе, возможно, захочется подумать о том, чтобы пооткровенничать со мной. Я ведь раз-другой выслушивал твои откровения.