Книга Зульфагар. Меч халифа - Николай Стародымов

… Если бы он знал, что в этот момент происходит на земле!..

Впрочем, если бы мы все знали, что нас поджидает за ближайшим углом!..

— Понято, — отозвался правый.

…Ему тоже в тот момент не дано было знать, что именно он погибнет первым…

Геликоптер завис над лесом и плавно пошел на посадку.

Между тем внизу, в зарослях, шел бой, о котором в спускающемся аппарате не ведали. Разведчик, которого предстояло спасать, отбивался от преследовавших его боевиков, уже не рассчитывая на чью-то помощь…

Ведь и впрямь, почему в самой безнадежной ситуации обреченный отбивается до последнего?.. Впрочем, наверное, это куда понятнее и естественнее, чем иная ситуация: почему обреченный, зная, что его все равно расстреляют, сам роет себе могилу… Разве что для того, чтобы лежать в земле, а не просто так, под открытым небом…

…Когда стало окончательно ясно, что Муртаза нигде в лагере нет, на его поиски по разным направлениям были посланы несколько групп. Одна из них сумела напасть на след сбежавшего разведчика — с одного из постов на дороге часовой увидел и в бинокль опознал в скрывшемся в лесу человеке адъютанта Аргуна. Всю ночь боевики тщательно прочесывали заросли и перед рассветом обнаружили-таки беглеца…

Тот начал отстреливаться, попытался бежать, укрыться, однако что он мог поделать против такого количества преследователей?..

Он еще издалека услышал, что подлетает вертолет. И не имел возможности сообщить экипажу о том, что тут его подстерегла засада. Имевшаяся у него портативная рация не была настроена на волну авиаторов, а до Моздока не доставала — не хватало мощности. Кроме того, лес, горы — все было против Муртаза.

Не знали о том, что должен прилететь вертолет и головорезы из отряда боевиков. Посланные в погоню за беглецом, загнавшие обнаруженного разведчика в густые заросли кустарника, они теперь старались на рожон не лезть, лишь провоцировали жертву на то, чтобы он побольше отстреливался, тратил боеприпасы — когда он их расстреляет, можно будет взять без труда. Лишь бы только не застрелился или не подорвал себя гранатой напоследок — ну да только это уже его личное дело!

…А тут — вертолет!..

— Ну и как мы его будем искать? — желчно спросил борттехник, когда машина мягко коснулась травы, по которой туго бежали серебристо-зеленые волны от винтов.

— Сам появится.

Тут он и появился. Разведчик бежал по поляне, тяжело припадая на правую ногу. Пули пока его щадили, он не был ранен — просто споткнулся о корень, когда бежал, отстреливаясь, по лесу. Он был смуглым, в камуфляже… Через плечо у него была перекинута сумка, в руке он держал пистолет.

Все трое вертолетчиков одновременно подумали об одном и том же: уж очень этот человек походит на чеченского боевика — как бы не оказался каким-нибудь фанатиком, решившим взорвать прилетевший российский вертолет…

— Что за черт? — озабоченно произнес правый.

Словно отвечая на его вопрос, разведчик повернулся и не глядя пальнул из пистолета в сторону леса. Он не мог рассчитывать в кого-нибудь попасть — скорее всего, просто показывал вертолетчикам, что за ним гонятся.

— Засада! — понял Калюжный. — Только его заберем — сразу старт!

Он чуть добавил оборотов и вертолет даже чуть приподнялся, стоял теперь не на земле, а словно бы на разбегающейся серебристо-зеленой траве.

— Понято, — согласился правый.

— А ты прикрой парня, — приказал Константин борттехнику.

Тот молча метнулся в салон. Первым делом он распахнул дверь, вставил в пазы крюки трапа. Лишь тогда схватил автомат.

Разведчик бежал к вертолету со стороны правого борта, где нет двери. Поэтому прапорщик отщелкнул замки иллюминатора, откинул прозрачный диск плексигласа и высунул ствол автомата в образовавшееся отверстие. Разведчик бежал точно с направления, куда намеревался стрелять авиатор.

— Черт бы тебя побрал! — в сердцах воскликнул борттехник. — Взял бы левее!..

Он дал несколько коротких, в три-четыре патрона, очередей — значительно выше бегущего, даже не надеясь хотя бы на случайное попадание в цель. Просто попугать преследователей, заставить их спрятаться от громко щелкающих о стволы деревьев пуль.

Сейчас можно было бы чуть приподнять машину и развернуть ее другим бортом, так, чтобы разведчик с ходу взбежал внутрь по трапу. Однако, мгновение поколебавшись, Константин от этой мысли отказался. Он понимал, что после такой пробежки тот вряд ли сможет с ходу взбежать в салон и борттехник, вполне возможно, будет вынужден ему помогать, а потому лучше их действия прикрыть бортом машины. А потом бегущий от врагов человек может неправильно понять маневр вертолета, если тот оторвется от земли и начнет подниматься — решит еще, что ребята сдрейфили и убегают… Ну а стрелять по лесу просто так, не видя цели, вряд ли целесообразно — неизвестно, где точно находятся преследователи и сколько их. Поэтому это может только отсрочить выполнение задачи — за разведчиком все равно придется садиться, а вот какие силы оправившегося от неожиданного появления вертолета противника к тому времени могут сюда в любой момент подтянуться, трудно представить.

— Да быстрее же ты, мать твою!.. — процедил сквозь зубы правый.

— Как бы он сдуру под хвостовой не подлез, — озабоченно отозвался Калюжный, включая бортовую рацию.

Наверное, никому неведомо, сколько человек погибло по глупости, случайно попав под хвостовой винт вертолетов. Сливающиеся в единый прозрачный круг, его лопасти легко сносят головы неосторожным людям.

— Здесь целое сражение, — коротко доложил Константин на базу. — Кого мы должны забрать, бежит к нам. Забираем его и срочно стартуем обратно.

В этом было единственное спасение — успеть взлететь. После этого стоило лишь развернуться в сторону ощетинившегося огнем леса — и стреляющие тотчас начнут выискивать малейшие ямки, чтобы успеть спрятаться, пока в опушку не вопьются острые рвущиеся стрелы неуправляемых ракет. Нет сомнения, что это понимали и боевики…

— Понял, Костя, — даже в искаженном эфиром голосе дежурного слышалась тревога. — Держитесь там.

— А что нам еще остается…

Разведчик был уже совсем рядом с вертолетом, когда его преследователи показались на опушке. Борттехник дал в их сторону еще одну очередь — опять выше и неприцельно. Он громко матерился от осознания своего бессилия.

Даже сквозь рев двигателей было слышно, как по корпусу горохом простучали пули.

— Похоже, нам хана, — буднично произнес правый.

— Не каркай, — оборвал его Константин. — Полетаем еще.

— Какой, на хрен, полетаем, коли такая мишень…

Перед носовым остеклением тяжело, из последних сил прохромал разведчик. Сейчас он вскарабкается по трапу — и можно будет стартовать!..

— Прорвемся, — сквозь зубы процедил Калюжный.