Книга Разработка - Евгений Вышенков

Ильюхин часто досадовал на свою манеру «бежать впереди паровоза», но такова уж была его природа – он любил свою работу и старался делать ее честно.

– Да, под залегендированным предлогом, – в очередной раз согласился Виталий Петрович. – При этом сотрудник должен быть молодым, а значит, современным. Я со своими сединами, например, могу быть внедренным только в службу безопасности банка. Вы меня понимаете?

– Угу, – откликнулся полковник из ГУБОПа, хотя вопрос вообще-то адресовался не ему. Начальник СКМ не выдержал и тихонечко хрюкнул, потому что сам губоповец выглядел так, будто прямо сейчас готов был идти к немцам в тыл, и такой пошел бы, забыв вынуть ромбики из петлиц[39].

Аналитическая разведка никак не прореагировала, и Ильюхин продолжил развивать свою мысль:

– В таком тесном кругу я могу сказать и кое-что крамольное: оперативник и жулик – это две стороны одной монеты. Не два сапога – пара, а колечко, но друг друга они чуют. Они больше свои друг другу, чем все прочие на этой земле.

– Терпила – хуже мента! – поддержал питерского коллегу блатной поговоркой губоповец.

– Где-то так, – кивнул Виталий Петрович. – Я приведу непопулярный, может быть, пример: не так давно в Таджикистане шла гражданская война. Некие «юрчики» убивали «вовчиков» и наоборот. «Вовчики» выдвинули тему демоисламизма, а «юрчики» лозунг «Нет исламу, наша Родина – СССР». Кстати, люди об этом знают мало, у нас об этом писал журналист Обнорский, да и то только потому, что, как бывший офицер и востоковед, шарит… простите, разбирается в предмете. Я отвлекся. Так вот: «юрчики» – это была спайка уголовников и сотрудников МВД. Их лидер отсидел 23 года. Внешне для нас это выглядит, наверное, очень странно. Но если знать жизнь и Восток – то очень даже естественно.

– И кто победил? – заинтересовался ГУБОП.

– «Юрчики». Они Эмомали Рахмонова и поставили.

– Да-а, – сказал с непонятной интонацией полковник из аналитической разведки. Воцарилась некая философская пауза.

– И что ты предлагаешь? – начальник СКМ вновь по-свойски перешел на «ты».

Ильюхин пожал плечами:

– Я предлагаю осуществить выбор из своих… то есть из оперов уголовного розыска. Еще раз озвучу критерии: молодой, энергичный, современный, любящий дело, лучше – уже побывавший в переплетах. Кстати, из-за переплетов его и можно залегендированно уволить.

– Стремящийся[40], короче, – снова обнаружил себя ГУБОП.

– Не против, главное – к чему, – подкорректировал блатную лексику бывшего муровца Виталий Петрович.

– В принципе, я согласен с товарищем Ильюхиным, – сказал начальник аналитической разведки и обозначил телом некое движение, которое начальник СКМ уловил, и встал, показывая, что предварительное совещание закончилось:

– Петрович, ты подготовь мне свое мнение по кандидатурам, но уже – конкретно…

Начальник СКМ был рад возможности как можно быстрее спровадить москвичей из центрального аппарата, так как минувшей ночью в ходе празднования Дня милиции один сотрудник случайно, по пьянке, выстрелил из табельного оружия в живот другому. «Хрен замнем, хрен замнем!» – вертелось в голове у Владислава Юрьевича.

– Я доложу своему руководству, – тихо проинформировал полковник-сановник, подводя окончательный итог странной беседе, которую и совещанием-то можно было назвать с трудом.

И тут Ильюхина словно черт за язык дернул:

– Разрешите вопрос?

Аналитик медленно повел глазами:

– Слушаю.

– Простите, если вопрос не по существу… Но… Почему именно Юнгерова? Он же не самая большая дрянь… Отсидел…

Начальник СКМ аж губу закусил. На щеках начальника аналитической разведки проступили два маленьких розовых пятнышка:

– Удивлен… А кто вам сказал, что именно Юнгерова? Что одного только Юнгерова? Это мы с вами только о Юнгерове говорим. А с другими сотрудниками будем говорить о других… бандитах. Вы, товарищ полковник, как-то странно рассуждаете: отсидел, не отсидел… Какая разница! Эти люди неправедным путем нажили богатства, украли у народа, а сейчас чувствуют себя в безопасности. Пусть чувствуют. Это только нам на руку. Я ответил на ваш вопрос?

– Так точно! – отчеканил Ильюхин, ругая себя за длинный язык. Внезапно наэлектризовавшуюся атмосферу так же внезапно разрядил ничего не понявший губоповец:

– Слушайте, а буфет у вас в управе есть?

Начальник СКМ шумно и с хлопотанием потащил москвичей харчеваться-опохмеляться, а Виталий Петрович, приобретя закономерный геморрой за свою же инициативу, направился к своему кабинету. По ходу движения он разглядывал лица сотрудников, шаставших по коридору, с явными признаками «синдрома тревоги». Некоторые даже чуть ли не за стенки держались.

– Далеко собрались?! – окликнул для порядка Ильюхин группу из четырех оперативников, которые воровато озирались и переговаривались почему-то почти шепотом.

– На территорию, товарищ полковник! – ответил с преувеличенной бодростью самый наглый из четверых.

– Ну-ну, – усмехнулся Виталий Петрович, понимая, что «территория» нынче располагается у места ближайшего розлива пива.

Рядом со своим кабинетом он почти столкнулся с Рахимовым, который тащил пару полиэтиленовых мешков в одной руке и куль из плотной оберточной бумаги под мышкой другой. Это явно были «презенты к празднику» для Крылова – та часть, которая перешла в собственность капитана.

– Не уронишь? – съязвил Ильюхин, интонацией выдав свое отношение к этому офицеру. Рахимов сделал вид, что не расслышал. Виталия Петровича это на секунду задело: «Черт знает, что себе позволяют!» Однако останавливать крыловского «адъютанта» он не стал. Почему-то Ильюхин вдруг вспомнил, как много лет назад, впервые надев лейтенантскую форму, возвращался домой с курсов подготовки и увидел впереди армейского генерала. То ли смутившись от того, что генерал армейский, а армия сотрудников милиции офицерами не признавала, то ли еще по каким-то юношеским соображениям но он прошел мимо, отвернув голову и не козырнув, как положено. И тут же услышал себе в спину: «Молодой человек, подойдите ко мне, сделайте одолжение». Ильюхин похолодел, потому что генерал даже не назвал его «товарищем лейтенантом». Он обернулся и наткнулся на насмешливо-колючий взгляд генерала: «А разве лейтенантам не надо генерал-лейтенантам честь отдавать?» – «Надо», – покраснел Ильюхин. «Так отдайте!» Ильюхин козырнул. «Вы свободны, так как у меня мало времени. Кругом и шагом марш!»

У лейтенанта милиции Ильюхина кровь отхлынула от щек только метров через сто. Он запомнил этот стыд на всю жизнь…