Книга Зимний сад - Адель Эшуорт

– О Мэдди...

– Не останавливайся, Томас. Пожалуйста, быстрее... Он снова припал к ее губам, и на сей раз его поцелуй был долгим и страстным. Мадлен, извиваясь всем телом, пыталась задрать свои юбки, но у нее ничего не получилось. Тогда Томас пришел ей на помощь, и через несколько секунд она уже лежала перед ним в тоненьких льняных штанишках, лежала, объятая безудержным желанием.

Томас вновь отстранился, а потом принялся легонько сквозь тонкую ткань платья покусывать ее соски. Мадлен громко стонала и вскрикивала – ей хотелось большего.

Наконец – Мадлен показалось, что прошла целая вечность, – рука Томаса скользнула в вырез ее платья и стала спускаться все ниже... Потом она почувствовала как он раздвинул ей ноги, а в следующее мгновение его пальцы уже ласкали ее лоно.

Мадлен застонала и, подавшись ему навстречу, прошептала:

– О Томас...

Но он по-прежнему стоял на коленях перед диваном. Стоял, не делая ни малейшей попытки подняться и овладеть ею, – а ведь именно этого она жаждала.

Тут и другая его рука скользнула в вырез ее платья; теперь он одной рукой ласкал ее груди, а другой – нежный бутон, средоточие страсти.

Мадлен поняла, что Томас хочет довести ее до вершины блаженства именно таким способом, и, крепко зажмурившись, изо всех сил вцепилась в его волосы. Она чувствовала: то, чего он добивается, произойдет совсем скоро.

Томас по-прежнему ласкал ее, и его ласки становились все более смелыми. Наконец его палец проник в ее лоно, и Мадлен почувствовала, что у нее перехватило дыхание. Судорожно выдохнув, она снова застонала и вцепилась в руку Томаса – он обеими руками доводил ее до исступления своими ласками.

– Не сдерживайся, Мэдди, – прошептал он ей на ухо. И Мадлен подчинилась.

В следующее мгновение она содрогнулась, и с губ ее сорвался крик. Извиваясь всем телом, она опять вцепилась в волосы Томаса, но почти тотчас же затихла и крепко прижалась к нему.

– О Господи... – прошептал он совсем тихо.

Потом они долго молчали; никто не проронил ни слова и даже не пошевелился. Дыхание Мадлен постепенно восстанавливалось, и в какой-то момент она почувствовала, как по телу ее разливается блаженная истома.

Наконец Томас шевельнулся, потом чуть привстал – и вдруг уткнулся лицом в колени Мадлен. Она провела ладонью по его шелковистым волосам и тихонько прошептала:

– Когда же ты возьмешь меня, Томас?

Он тяжко вздохнул, отстранился и поднялся на ноги. Затем, не сказав ни слова, даже не взглянув в ее сторону, направился к двери. Причем Мадлен показалось, что он хромал сильнее, чем обычно. Вскоре она услышала гулкий стук его башмаков – Томас взбирался по лестнице, ведущей на второй этаж, где находилась его комната.

Глава 10

Проснувшись и обнаружив, что она в доме одна, Мадлен тотчас же догадалась: Томас отправился к озеру – это было его любимое место. Впрочем, Мадлен там тоже нравилось. Нравилась царившая у озера тишина. Поэтому она решила, что именно у озера и поговорит с Томасом.

Утро было довольно прохладное, но ясное, солнечное, и Мадлен подумала, что это хороший знак. Натянув перчатки и запахнув потуже ворот плаща, она вышла на тропинку позади дома и направилась к дальним кустам.

В эту ночь Мадлен почти не спала – ей вспомнились ласки Томаса и их беседа во время игры в шахматы, вспомнились его глаза, полные страсти. Но он не взял ее. Он ушел от нее, не сказав ни слова, даже не взглянув на нее.

Она никак не могла понять, почему он так поступил. Ведь еще ни один мужчина не оставлял ее... вот так. Хотя Мадлен считала себя опытной женщиной, она все же не могла утверждать, что всегда понимает мужчин – иногда их поступки се удивляли. Но ни один из них не отказывался разделить с ней ложе, тем более когда она сама об этом просила. Конечно, Томас разительно отличается от всех ее знакомых, но все-таки он мужчина, причем мужчина, страстно желающий ее, в этом у нее не было ни малейших сомнений.

Лежа в постели без сна, Мадлен напряженно размышляла о том, что произошло вечером. Сначала она решила, что Томас просто не уверен в себе. Если его нога изувечена сильнее, чем ей казалось, тогда вполне возможно, что ему не хотелось ее показывать. Однако это не объясняет его безмолвного ухода. К тому же ведь он мог бы овладеть ею, не снимая одежды. Что же касается искалеченной ноги, то он уже достаточно хорошо ее знает, поэтому должен понимать: это не оттолкнет ее.

После долгих размышлений ей пришла в голову мысль о мужском бессилии. Разумеется, она чувствовала восставшую плоть Томаса, когда прикасалась к нему, но, может быть, он из тех мужчин, которым не удается долго пребывать в таком состоянии? И тут Мадлен вспомнила: когда она улеглась на диване, то была настолько захвачена своими собственными ощущениями, что даже не попыталась приласкать Томаса. Может, в этом все дело? Впрочем, нет, едва ли... Следовательно, остается одно-единственное объяснение: Томас отказался от нее по каким-то своим, одному ему известным причинам. Именно это больше всего беспокоило Мадлен и даже раздражало. Она чувствовала, что ее с каждым днем все сильнее влечет к Томасу, и ей очень хотелось, чтобы они наконец-то стали любовниками. Действительно, почему он медлил? Ведь она же ему небезразлична...

Отстранив мешавшую ей длинную ветку, Мадлен вышла на поляну у озера. Как она и подозревала, Томас сидел на скамье. Сидел, уставившись на водную гладь и упершись в колени ладонями. На нем, кроме плотного плаща, были перчатки и шарф, и это навело Мадлен на мысль, что он намеревался просидеть у озера довольно долго.

Стараясь ступать как можно осторожнее, Мадлен направилась к скамье. Но под ногами у нее хрустели сухие ветки, так что Томас, конечно же, услышал ее приближение. Он по-прежнему смотрел на воду.

– Какое чудесное утро! – воскликнула Мадлен. Не глядя на нее, Томас пробормотал:

– Да, верно. Я больше всего люблю именно это время дня.

– Я тоже.

Мадлен пристально посмотрела на него, и ей вдруг ужасно захотелось поцеловать его. Она прекрасно понимала, что не следует вести себя столь бесцеремонно – ведь было очевидно, что Томас собирается держать дистанцию. Немного помолчав, она проговорила:

– У меня к вам два вопроса, Томас. Вы не возражаете?.. Он молча пожал плечами. И даже не взглянул на нее.

– Как вы считаете, что барон Ротбери делает с книгами? – продолжала Мадлен.

Томас повернулся и уставился на нее в изумлении. Ее напарник был настолько ошеломлен совершенно безобидным вопросом, что Мадлен едва не рассмеялась. Наконец, взяв себя в руки, он ответил:

– Видите ли, Мадлен, дело в том, что я только что об этом думал. Разумеется, барон не торгует книгами. Это как-то с ним не вяжется. Что же касается библиотеки леди Клер... Конечно, барон весьма образованный человек, но едва ли он интересуется редкими изданиями.