Книга Воздушный поцелуй - Мелани Милберн

— Тогда о чем ты? — спросил он.

Он заметил, как Лекси сглотнула комок, ее глаза поблескивали от слез, которые могли политься в любой момент. Она прикусила губу, но та продолжала дрожать. Все ее тело начало трястись, будто охваченное лихорадкой.

— Милая, что случилось? — обеспокоенно спросил он, все еще удерживая ее за плечи.

Лекси долго смотрела ему прямо в глаза.

— Сэм… Я прервала беременность, — произнесла она прерывистым шепотом. — Я сделала аборт.

Сэм уставился на нее, онемев. Несколько мгновений он пытался осознать смысл ее слов.

Аборт.

Это значило, что она когда-то была беременна.

Сэм спросил первое, что пришло в голову:

— Это был мой ребенок?

Лекси отвернулась, словно он ударил ее.

— Значит, это самое важное, что ты хотел бы узнать, да? — спросила она.

Сэм с огромным трудом сдерживался. Лекси была беременна. Она носила его ребенка. Он никогда не мог представить себя отцом. Он всегда был слишком жестким, слишком скупым на эмоции. И все же на короткое время, всего на несколько недель, Сэм успел побыть отцом, точнее, потенциальным, но все же.

— Прости меня, — пробормотал Сэм. — Это непростительно с моей стороны. Я не подумал. Конечно, это был мой ребенок.

— Я не знала, что делать, — продолжала Лекси, не поднимая глаз. — Мне было так страшно и одиноко. Я пошла к тебе домой, но тебя уже не было. Я не знала, к кому обратиться.

Сэм подумал о том, каково ей пришлось, такой молодой и неопытной, но притворявшейся полностью самостоятельной. От ее отца не было никакого толка, как и от матери. Что еще она могла сделать?

Но все же…

Он почти стал отцом.

Сэм подумал о том, каково это — иметь сына или дочь, смесь их генов. Как бы выглядел их ребенок? В его голове мелькали изображения девочки и мальчика со светло-каштановыми волосами. Малюсенькие ручки и ножки, пальчики рук и ног, мягкие тоненькие волосики…

— Мне очень жаль, — выдавил Сэм, еле сумев вернуться к реальности. — Я знаю, что этого недостаточно, но мне правда очень жаль, что тебе пришлось через это пройти.

Лекси все же подняла взгляд, ее тон был резким и обвиняющим.

— Ты злишься, — сказала она. — Думаешь, я поступила неправильно. Давай же, скажи это. Я выдержу. Ты считаешь, я сделала ужасную вещь.

Сэм оказался в ловушке.

— Что, ты думаешь, я должен был сказать? — спросил он. — Поздравить с абортом? Ради бога, Лекси! Возможно, большую часть времени я выгляжу так, словно у меня все под контролем, но ты только что нанесла мне настолько сильный удар, что должна позволить мне все обдумать пару минут.

Ее глаза блестели от слез, когда она посмотрела на него.

— Думаешь, я с легкостью приняла это решение? Оно далось мне мучительно. Я все плакала и плакала над тем, как все могло бы сложиться и чего я так хотела. Но в конце концов поняла, что у меня не было выбора, кроме как сделать то, что я сделала. Думаешь, я поступила правильно? Да. Неправильно? Тоже да. Это было правильно и неправильно одновременно. Большинство самых трудных в жизни решений именно такие.

— Решение о прерывании беременности никогда не бывает простым, — согласился Сэм. — Я не поверю, что есть женщины, которые могут пойти на это с легкой душой. Даже когда операция необходима по медицинским показателям, все равно могут уйти годы, если не вся жизнь, на избавление от чувства вины. Если тебя это успокоит, то я считаю, ты поступила правильно, Лекси. Ты была слишком молода для такой ответственности. И честно говоря, не думаю, что от меня было бы много пользы, даже если бы ты смогла сообщить мне. Я бы, естественно, поддерживал тебя, но для нас обоих все могло сложиться очень плохо.

Лекси прерывисто вздохнула:

— Мне так жаль…

Сэм подошел ближе и обхватил ее лицо руками.

— Перестань, — твердо сказал он. — Все это в прошлом. Пусть там и остается. Ты не можешь ничего изменить.

— Я рада, что рассказала тебе, — снова вздыхая, призналась Лекси. — Было сложно держать все в себе.

Сэм нахмурился:

— Ты не рассказала жениху?

Ее щеки порозовели, и она отвела взгляд:

— Я хотела… Много раз, но время всегда казалось неподходящим.

— Лекси, — произнес Сэм, — ты выходишь за этого парня через несколько недель. Ты должна ему все рассказать.

— И о том, что случилось здесь совсем недавно? — поинтересовалась она. — Ты считаешь, я должна признаться ему, что занялась сексом с бывшим, потому что мне стало одиноко?

Сэм стиснул зубы.

— Ты так объяснишь произошедшее? — спросил он. — Тебе стало немного одиноко, поэтому ты запрыгнула ко мне в кровать? Лекси, ты прекрасно знаешь, что все случилось не поэтому. Мы занялись сексом, потому что не могли держаться подальше друг от друга. Это никак не связано с одиночеством, твоим или моим.

Лекси отвернулась, сгорбилась, словно хотела свернуться калачиком и спрятаться.

— Я не могу представить тебя одиноким, — произнесла она. — Скорее всего, за тобой всегда следует куча женщин, куда бы ты ни пошел.

— У меня были отношения, — ответил Сэм. — Но ничего серьезного и продолжительного. Думаю, я просто не создан для этого.

Лекси посмотрела на него:

— Значит, ты не думаешь о том, чтобы когда-нибудь жениться и завести семью?

Сэм покачал головой:

— Это не мое. Пятьдесят процентов браков распадаются. Я не хочу испортить жизнь ни кому-то, ни себе.

— Но ведь твои родители были счастливы, так ведь? — спросила Лекси.

Сэм подумал о своих родителях и о том, как хроническое заболевание матери отразилось на их отношениях. Его отец, хромая, пробирался по жизни последние двадцать лет, наполовину живой, изолированный в грусти и чувстве вины.

— Да, но их отношения были из тех, что длятся всю жизнь. — Он пожал плечами. — Не каждый может достичь этого. Нельзя свято верить в то, что где-то обязательно есть тот, кто соответствует всем твоим эмоциональным и физическим потребностям. К слову о физических потребностях, это твой желудок рычит от голода?

Лекси положила руку на живот:

— Ты это слышишь?

— Нет, но я умираю от голода и решил, что ты тоже, особенно после всех этих упражнений.

Ее лицо снова залилось краской.

— Почему то, что я здесь, с тобой, кажется одновременно таким правильным и неправильным? — мягко спросила она.

Сэм провел пальцем по ее щеке.

— Ты только что сама это сказала. Решение может быть правильным и неправильным одновременно. Давай остановимся на том, что сейчас мы все делаем правильно.