Книга Дьявол не любит ждать - Себастьян Фолкс

— Суп из головы и ножек ягненка, — перевел Дариус слова официантки, которая тем временем налила немного супа в керамическую тарелку, стоявшую перед Бондом.

Бульон оказался неожиданно прозрачным и обладал изысканным, тонким вкусом.

— Джеймс, непременно положите в суп немного торши, — сказал Дариус, протягивая ему маленькую вазочку с пикулями. — Вот так, правильно. Вкусно, да?

— Потрясающе! — вырвалось у Бонда, который все это время старался сохранять спокойный и даже чуть безразличный вид.

— А официантка — правда, милая?

— Не то слово, просто шикарная девушка, — ответил Бонд со знанием дела. И в словах его не было ни капли преувеличения.

— Некоторые иностранцы до сих пор думают, что персидские женщины появляются на людях закутанными с головы до пят. Слава богу, Реза Шах положил всему этому конец. Он хотел, чтобы наша страна стала современным государством, развивающимся по западному пути, а как можно построить такое общество, если половина населения одевается как монашки на похоронах? Вам это покажется странным, но часть женщин из наиболее ортодоксальных семей вовсе не горели желанием избавиться от этого символа своего рабства. Полицейским даже дали приказ срывать чадру с женщин, которые носили ее в публичных местах. Это, конечно, был просто фарс. В то же время надо отметить, что чадра всегда была чисто городским явлением. Женщины в деревнях и одевались по-другому, и лиц точно уж никогда не прятали. В таком балахоне в поле не поработаешь. Сегодня персидские женщины стали совершенно другими: они очень… что это за слово я в последнее время часто встречаю в лондонских газетах? «Незакомплексованные»! После ужина я постараюсь продемонстрировать вам, что имею в виду. Ваше здоровье.

Дариус поднял бокал, и Бонд последовал его примеру. Он вдруг вспомнил свой отпуск, казавшийся таким бесконечно однообразным и унылым, свои бесконечные сомнения и размышления по поводу собственного будущего и кошмарное решение, которое чуть не принял в Риме. Каким же далеким было все это теперь. Компания Дариуса Ализаде способна была избавить от колебаний и сомнений любого самого робкого, неуверенного человека. Просто сидя рядом с ним, Бонд чувствовал себя так, словно его подключили к мощному источнику высоковольтного питания. «Служба не так уж щедро оплачивает работу Дариуса в Тегеране, — подумал Бонд, — но, судя по вилле, он либо получил в наследство семейное состояние, либо по меньшей мере успешно играет на бирже, и поэтому казенная зарплата для него не такой уж важный источник дохода». В любом случае Бонд ощутил в Дариусе родственную душу: это был явно азартный человек, готовый рискнуть жизнью не за деньги, а ради удовольствия от участия в опасной игре.

Мысли о Риме не могли не навести на воспоминания о миссис Ларисе Росси и их первой встрече. Бонд никогда не позволял своим личным чувствам влиять на принятие решений, касающихся работы, но на этот раз глупо было бы отрицать очевидное: прекрасно осознавая важность задания, полученного от М. и его значимость для судеб страны, Бонд находил эту операцию еще более важной и требующей успешного завершения, когда вспоминал о слезах, стоявших в глазах Скарлетт во время рассказа о том, как Горнер обращается с ее сестрой.

Черноволосая официантка вновь подошла к их столику. На этот раз она поставила перед ними только что снятую с огня, еще шкварчащую чугунную сковородку с креветками, поджаренными в масле вместе с разнообразной зеленью и тамариндом. Затем на столе появилось керамическое блюдо, на котором гордо красовалась пирамидка, составленная из нескольких разноцветных концентрических слоев. Оранжевый, зеленый, белый и алый — они придавали поданному блюду вид вулкана в момент извержения. Было забавно, что такое эффектное экзотическое блюдо вынесли из погруженной в темноту узкой дверцы, которая вела в кухоньку этого подвального заведения — наверняка очень тесную.

— Плов джавахер, — объявил Дариус. — В переводе — «самоцветный рис». Варят несколько порций одновременно в разных кастрюлях и каждую подкрашивают особым красителем: апельсиновой кожурой, шафраном, барбарисом и… не помню, чем еще. В любом случае попробовать стоит: на вкус почти так же хорошо, как на вид. Nush-e Jan![25]

— И вам того же, — ответил Бонд. — Ну а теперь, Дариус, не поделитесь ли вы со мной еще какой-нибудь информацией о Горнере? Например, где его найти.

Дариус мгновенно принял серьезный вид:

— Вам не придется его искать, Джеймс. Он сам вас найдет. У него тут шпионов больше, чем у «Савака». Не удивлюсь, если в той машине у нас на хвосте сидели его люди. У него в Тегеране есть офис, который официально связан с его фармацевтическим бизнесом. Это недалеко от площади Фирдоуси. Я уверен, что у него также есть офис и производственные помещения на побережье Каспия. Но подобраться к нему там очень трудно. Его база выглядит как судостроительная верфь — и ничего больше. Находится она в Ноушехре — городке, известном как дорогой морской курорт. Это, если можно так выразиться, приморский вариант Шемирана, где состоятельные люди из Тегерана проводят лето, чтобы в самые жаркие месяцы скрыться от жары и городского смога. У самого шаха там есть летний дворец. Но на окраинах есть и коммерческие доки, и даже небольшие верфи, и мы считаем, что там Горнер проворачивает свои тайные грязные делишки — какие именно, остается только догадываться. Ну а основная его база расположена где-то в пустыне.

— И мы не знаем где? — спросил Бонд.

Дариус покачал головой:

— Никто не знает. Выследить этого человека чрезвычайно трудно. Он умеет заметать следы. У него по меньшей мере два частных самолета и вертолет, насколько мне известно. «Савак», если вы, конечно, в курсе…

— Мне известна его репутация, — ответил Бонд. — Это ваша тайная полиция, работу которой налаживали инструкторы из МОССАДа и ЦРУ. Они же тренировали сотрудников. Так что эти ребята действуют с израильской беспощадностью и американским вероломством.

— Исчерпывающая характеристика. Честно говоря, едва ли мы можем гордиться такой службой и такими людьми, но… В общем, тут недавно «Савак» отправил группу из четырех человек в Бам — это на южной границе пустыни. Задание у них было, по меркам спецслужб, довольно простое: осмотреться и прислать фотографии или детальные сообщения относительно какой бы то ни было тайной или необычной деятельности, проводящейся в пустыне.

— Ну и?..

— Оттуда так ничего и не пришло.

— Как — ничего? А сами агенты?

— Ничего. Впрочем, если уж быть формально точным, то пришла посылка, адресованная в штаб-квартиру «Савака» в Тегеране, — без обратного адреса, но с почтовым штемпелем Бама. Там было два языка и кисть руки.

— Очаровательно, — заметил Бонд.

— И очень характерно для их почерка, — добавил Дариус.

Официантка склонилась над низким столиком, убирая пустые тарелки. Она была босая, в длинном синем платье из льняной ткани, лиф которого украшали мелкие золотистые блестки и перламутровые бляшки. Вырез платья был скромный, но, когда она наклонилась, Бонд успел оценить поразительно красивый, золотистый цвет ее кожи. Собрав посуду, девушка улыбнулась легкой и непринужденной улыбкой.