Книга Счастливый билет - Линн Грэхем

Иногда она думала — может, Наварр так изощренно наказывает ее за то, что она отказала ему той первой ночью. Он водил ее в романтические места и вел себя с ней так, словно она его девяностолетняя тетушка. Они ходили в кафе, рестораны, книжные магазины и бутики. Она сидела с ним за ужином и напряженно ждала, чтобы он сделал первый шаг, ну или хоть немного с ней пофлиртовал, но ее ждало разочарование.

А еще были подарки, все — от альбома по искусству до пары дорогущих золотистых туфель, и это не считая драгоценностей и цветов. Наварр почти никогда не приходил домой с пустыми руками. Он был щедрым, любил дарить радость другим. Но как она должна его отблагодарить? Как ей ответить на его щедрость? Тоуни зубами скрежетала от злости. Она не понимала мужчину, за которого вышла замуж, потому что не знала, чего он от нее хочет. Неужели он хочет, чтобы их брак был таким, как сейчас? Фальшивкой, платоническими отношениями ради благополучия общего ребенка? Может, бесконечными подарками и развлечениями он вознаграждал ее за то, что она не спрашивала о природе его отношений с Тиа Кастелли?

При этом он с такой искренней радостью сжимал ей руку, когда они вместе сходили на эхограмму и впервые увидели на экране своего ребенка. Она и не надеялась на такую реакцию. Их маленькая девочка, которую Тоуни уже любила всем сердцем, будет любимицей отца. Она знала достаточно о Наварре, чтобы понимать, как важно для него было дать ребенку все, чего у него самого не было. Он мог скрывать свои чувства, но она видела, как они были глубоки, когда дело касалось их малышки. И ей было больно, что она сама в нем таких чувств не пробуждала.

После легкого обеда она пошла прогуляться в сад, но пошел мелкий дождик, и ей пришлось вернуться. Как раз в этот момент пришел посыльный с коробкой для нее. Она отнесла ее наверх, задаваясь вопросом, что на этот раз для нее приготовил Наварр. Оказалось, что это самый изысканный комплект шелкового белья, какой она только видела в жизни. На губах ее заиграла мечтательная улыбка при мысли о возможностях, которые открывал этот более интимный подарок. Интересно, это приглашение? Может, ей надеть это белье и встретить его в нем, когда он приедет домой из аэропорта? Она рассмеялась в голос.

Но эта мысль не шла у нее из головы до самого вечера. Может, достаточно будет просто поговорить с ним, чтобы окончательно выяснить отношения и все исправить. Но Наварр очень подозрительно относится к женщинам, и просто так говорить с ней он не станет. Нужно как-то его подтолкнуть.

Она приняла душ с ароматным мылом, а потом густо накрасила ресницы и губы. Когда она увидела на себе изысканное светло-зеленое белье, она чуть оробела. Да, живот у нее было видно, но это ведь его ребенок и, судя по всему, он ждет его появления на свет с нетерпением. Поверх белья она накинула черный шелковый плащ, надела сапоги и вышла из спальни.

В аэропорте Наварр, который как раз разговаривал с экономическим обозревателем о недавней покупке корпорации Сэма, с изумлением увидел вдруг ждущую его жену. Такое развитие событий стало для него полной неожиданностью. По правде говоря, он немного переживал за последний свой подарок. Боялся расстроить хрупкое равновесие, достигнутое в их союзе. Он в жизни не чувствовал себя так неуверенно в общении с женщиной. Он извинился перед журналистом, подошел к жене, и она тут же лучезарно ему улыбнулась. Какая же она красивая.

— Наварр, — сказала Тоуни и взяла его под руку.

— Мне нравится этот плащ, малышка, — пробормотал он и поймал себя на том, что и не думал, что плащ может быть таким сексуальным. Короткий, из-под него виднелась ее коленка и чуть-чуть бедро, а еще на ней были невероятно длинные узкие сапоги на высоких каблуках.

Она подняла на него лучистые голубые глаза:

— Я думала, тебе понравятся сапоги…

— Они мне нравятся, даже очень, — тяжело выдохнул Наварр, раздумывая, что у нее под плащом. Когда она садилась в лимузин, разрез сзади на плаще слегка распахнулся, и он замер, когда на сотую долю секунды увидел приоткрывшиеся светло-зеленые трусики у нее на круглых ягодицах.

В машине Тоуни, положив ногу на ногу, стала расспрашивать его о Лондоне. Но он глаз не мог оторвать от ее ног.

— Ты должна знать, что выглядишь просто сногсшибательно.

— Мне нравится это слышать, но ты давно уже ничего такого мне не говорил… и не смотрел так, — мягко сказала она.

— День нашей свадьбы должен был быть идеален, вместо этого все пошло наперекосяк, и виноват в этом я. Я не хотел ничего от тебя требовать. Не хотел рисковать. Боялся тебя оттолкнуть.

Тоуни вдруг взяла его за руку:

— Я никуда от тебя не денусь!

— Мне многие так говорили в детстве, а потом нарушали обещания, — сказал Наварр с потрясшей ее до глубины души искренностью.

— Ну ты же мог хотя бы… дотронуться до меня, — с трудом сказала Тоуни. — Я не против.

— Откуда мне было это знать?

Он поднял руку, чтобы погладить ее по скуле, и она уткнулась лицом в его ладонь:

— Теперь знаешь.

— Ты так не похожа на всех женщин, которых я встречал в жизни. Я не хотел все испортить, — хрипло признал Наварр, а Тоуни откинула голову назад, приглашая его к поцелую, и он откликнулся на это приглашение с такой жадностью, что она одобрительно застонала. Наварр выпрямился и улыбнулся. — Я не смею тебя касаться, пока мы не приедем домой. Я как динамит рядом с зажженной спичкой, — простонал он. — Слишком много времени прошло, я так завелся.

Тоуни усмехнулась, отведав этой новоприобретенной женской власти, и с любопытством спросила:

— Сколько времени прошло?

На лбу у него залегла складка.

— Ты знаешь сколько.

— Хочешь сказать… я была твоей самой последней любовницей? Когда мы были вместе тогда в Лондоне? И с тех пор никого больше не было? — изумилась Тоуни.

Наварр грустно усмехнулся:

— Меня всегда больше заботило качество, чем количество, дорогая. Я уже вышел из того возраста, когда с женщинами спят только из интереса.

Тоуни поняла, что он имеет в виду. Даже по завершении их скоротечного романа он не завел другую любовницу. Не встретил никого, кого по-настоящему бы захотел. Для Тоуни это было огромным комплиментом, ведь у него такой выбор. И если верить его словам, у него не могло быть даже случайного романа с Тией Кастелли. Может, он ее когда-то любил и сохранил в душе нежное отношение к ней?

Ее правда удивило его длительное воздержание. Тоуни встретилась с ним взглядом и поверила ему на этот счет на все сто процентов. Она испытала облегчение, а потом отчаянно разозлилась на себя за то, что не спросила его о Тии раньше. Она замкнулась в собственной гордости, будучи ужасно несчастной. Какая же она трусиха. Трудно, конечно, будет любить столь сдержанного и замкнутого человека, но надо ей научиться справляться и с этой стороной его натуры.

В огромной спальне, которую она привыкла занимать одна, она позволила ему расстегнуть на себе плащ. А потом он его распахнул и жарким взглядом окинул ее изгибы, едва прикрытые его подарком.