Книга Выстрел в прошлое - Николай Чергинец

— Хорошая идея и текст хороший. Мы так и сделаем. Нам нужен контрастный материал.

Марат усмехнулся про себя: «Как при Советах: Баку — город контрастов… Везде одно и то же».

Потом они гуляли по Старому городу, Рой ловил в свои кадры пестро одетых людей под весенним солнцем.

— Old City or Inner City, — с гордостью обводила рукой вокруг Гюльзар. — Ичери Шехер, по-нашему. Я здесь живу, и все мои родственники были из Ичери Шехер. — Она показывала: — Дворец Ширваншаха… Бани Гассым-бека… Минарет Санык-Кала…

По улице Нияза вышли наконец и к морю с буровыми вышками вдали…

Марат, довольно равнодушный к старинным красотам, тем не менее получал от прогулки удовольствие. Вместо командировки в этот день ему выпал отпуск, — а что еще надо? В его жизни не очень часто выпадали безмятежные минуты.

— Вы хорошо говорите по-русски, — сказал он Мари комплимент, но, вспомнив ее провокационные заявления после прилета, не без ехидности добавил: — В разведшколе совершенствовали?

Мари рассмеялась:

— Да я русская и есть, по крайней мере — по отцу. Он из диссидентов третьей волны — выехал в Англию в семидесятых. А я родилась еще в Ленинграде.

— Так это русская фамилия, — понял наконец Марат. — А мама?

— Украинка, — заявила Мари. — И я на самом деле — обычная Маринка Кунц. Можете так меня и называть.

— Хорошо, — согласился Суворов, — но на вид вы не слишком похожи на русскую украинку из Англии…

Марина, видимо, привыкла к намекам на свою внешность:

— Африканская примесь чувствуется?

— Ну, в общем, да.

Она доверительно склонилась к его уху:

— Понятия не имею! — фыркнула она свой «секрет». — Надо у бабушек расспрашивать. Но ведь не признаются ни за что!

У нее было явно хорошее настроение.

Рой что-то сказал по-английски, показывая рукой на мчащийся по волнам катер и на свою камеру. Марина взглянула на экранчик, потом в объектив и поманила Марата:

— Глядите, Марат, а это не ваши друзья на катере?

Марат прильнул глазом к мощной оптике, усиленной цифровой обработкой, — на небольшом катере гордо рассекали волны Боб и Сергей…

ГЛАВА 4
НА МОРЕ И НА СУШЕ

Смирнов и Богуслав прибыли на оговоренную еще из Москвы встречу почти минута в минуту. Секретарша подиумного вида, гейша — как, мигом окрестил ее Боб, — сделала большие глаза и испуганно сообщила им:

— Господа Смирнов и Кочаров… Да, да, мы ждем вашего визита, но… извините, у господина Закира Рзаева срочное внеплановое совещание… У него сам господин Маркус Миллер! — Причем слово «господин» у нее выходило на восточный манер и звучало как «повелитель».

— Очень хорошо, гурия, — сказал Боб, и девица слегка зарумянилась, — ты все-таки тихонько сообщи своему господину, что мы прибыли. Может, мы заодно и с господином British Petroleum поговорим.

Девица обомлела: в ее маленькой головке, не способной принять самостоятельное решение, возникла дилемма — с одной стороны, нельзя перебивать беседу двух великих людей, с другой стороны, московские гости, кажется, очень важные люди…

Сергей и Боб тем временем устроились в мягких креслах, оставив секретаршу наедине с селектором.

— Богуслав, — сказал Сергей, подавляя смешок, — ты и с ними собираешься так панибратски разговаривать? Могут обидеться.

Боб строго посмотрел на него:

— Тут главное правило — прорываться сразу к «великому хану», все равно решает только он. Иначе тебя перестают уважать — это же Восток.

— А англичанин — тоже так думает?

— Он нас поймет как европеец европейца, — безапелляционно заявил Богуслав.

— Белые люди?

— Так точно!

«Гейша» наконец робко взялась за громкую связь и шепотом произнесла в нее:

— Извините меня, Закир Комбарович, московские гости прибыли, сидят.

После паузы в селекторе прозвучало:

— Извинись перед ними и угости чаем. Минут через десять пусть войдут…

Сергей выпучил глаза на Боба.

— Что бы это значило?

Боб пожал плечами:

— Это значит, что мы вовремя — только и всего.

Всполошившаяся секретарша уже подавала чай и сладости в богатом сервизе, кланяясь незнакомым «повелителям».

— Давно они совещаются, красавица? — спросил Сергей, чтобы поддержать свой неожиданно высокий статус.

— Минут пятнадцать, Смирнов-бек, — скромно ответила та.

Прихлебывая ароматный напиток, налитый изящной ручкой секретарши, Сергей покачал головой:

— А не нравится мне это. Затевают что-то.

— А как же, — согласился с ним Боб. — Азиатское коварство. Наверное, янычар вызвали, будут нас на дюшбяря крошить саблями.

— А что такое «дюшбяря»? — удивился Сергей.

— Не знаю, в меню вычитал сегодня.

Сергею все больше нравился этот товарищ Марата — ироничный и уверенный в себе. Впрочем, Смирнов отдавал себе отчет в том, что лично Кочаров и лично Суворов вообще не заинтересованы во всем этом деле. По большому счету, и их хозяин Федорцов не играет пока в «нефтяную рулетку». Главное лицо переговоров — он и его отец.

— Не бери в голову, — посоветовал ему Боб, уловив тень сомнений на лице. — Решаем не мы. Проект подготовил твой отец, нажаты какие-то пружины — должен быть результат. Наше дело — надувать щеки и строить из себя важных птиц. Так меня Федорцов инструктировал.

Секретарша взволнованно сообщила:

— Господин Смирнов и господин Кочаров, вас ждут!

Помахивая кейсами, они вошли в апартаменты.

Англичанин оказался классическим представителем своего племени — худощавый, спортивный, с надменно-вежливым выражением лица. Закир-бека точно так же можно было спутать с любым другим удачливым азербайджанцем из хорошего рода — округлый, лоснящийся, важный.

Сергей смело подошел к ним с рукопожатием:

— Спасибо, что приняли нас без долгих проволочек, — уверенным голосом сказал он.

— Как здоровье вашего многоуважаемого отца? — вежливо спросил его Рзаев.

— Вы с ним знакомы? — удивился Сергей. — Спасибо, он не смог прилететь сам, немного нездоров.

Маркус Миллер что-то негромко сказал по-английски, а молодой человек-переводчик огласил его фразу по-русски:

— Надеюсь, это только «дипломатическая болезнь». Господин Миллер имел честь встречаться с господином Смирновым в Норвегии.

— Очень приятно, — слегка поклонился Смирнов-младший и продолжил на языке собеседника: — Можно без переводчика, мы говорим по-английски.