Книга Штормовое предупреждение - Михаил Серегин

Грачев понятия не имел, где здесь может находиться подвал и зачем нужно его искать. Но Величко выдвинул предположение, что слова раненого не были бредом, что подвал наверняка существует, а искать там нужно потому, что в подвале люди. Никакой иной причины, по его мнению, существовать не могло.

– Ну и где его, по-твоему, искать? – поинтересовался Грачев.

– А это нам уже Граф скажет, – кивнул Величко на своего питомца. – Раз там есть люди, Граф их найдет. Главное, нужно следить, чтобы он в какую-нибудь постороннюю дыру не провалился.

– Тут все – одна сплошная дыра, – мрачно заявил капитан-пожарник. – Хотите знать мое мнение? Вряд ли вы кого-то еще тут найдете. Кто мог выбежать – давно выбежал. А остальные... Что ж, как говорится, пусть земля будет пухом... Этому, на крыше, просто повезло. Он вовремя сообразил, что снаружи, по крайней мере, ядовитых газов не будет.

– Не говори гоп, капитан, – предупредил Величко, цепляя Графа на поводок. – Везенье – вещь заразная.

Они пошли в недра завода впятером – Грачев, Мачколян, Величко с собакой и Самохин. Позже к ним присоединились пожарные, которые, посовещавшись, решили, что тушить все равно больше нечего, а лишняя физическая сила никогда не помешает, тем более что следовало проверить территорию на повторное возгорание.

В сгоревшем цеху, несмотря на то, что все вокруг было залито водой и пеной, стоял резкий запах ядовитой гари. Кое-где из-под обломков пробивался плотный черный дым. Граф, которого Величко на всякий случай придерживал на поводке, то и дело чихал, неодобрительно посматривая по сторонам.

Видно, по правде сказать, было немного, хотя у каждого из спасателей в руках было по фонарю. Лучи их метались среди каменных обломков, смятых резервуаров и металлических прутьев. Под ногами чавкала грязь – смесь воды, пены и какой-то химической дряни. Граф обходил эти вонючие лужи с величайшей аккуратностью, каждый раз неодобрительно встряхивая головой. Величко в душе страдал, но лишь изредка трепал Графа по жесткому загривку, как бы говоря: «Устроился, брат, на такую работу – терпи!»

Вскоре, однако, выяснилось, что мучения Графа оказались не напрасными. Он внезапно насторожился, молча рванулся вперед и потянул за собой Величко, едва не вывихнув ему руку. В дальнем углу цеха, где через пролом в стене свистел свежий ветер, а на полу валялись фрагменты каменной кладки, Граф остановился, потянул носом и, посмотрев на хозяина, требовательно гавкнул. Прежде чем Величко успел поинтересоваться, что Граф имеет в виду, откуда-то, словно из-под земли, раздался слабый человеческий голос:

– Ребята, мы здесь! На помощь!

Глава 10

Андрей Максимов был увлекающимся человеком. Люди такого склада гораздо чаще прочих попадают, что называется, в разные истории. Ценители восточной философии сказали бы, что такова их карма, и, наверное, были бы правы. Но если Макс и попадал в щекотливые ситуации чаще своих товарищей, то отнюдь не из-за особенностей своего характера. Просто ему не везло.

Он всегда думал, что стал спасателем довольно случайно. Но, видимо, потребность помогать тем, кто попал в беду, существовала в нем изначально. И, несмотря на свою увлекающуюся натуру, он никому и никогда не отказывал в помощи. Нельзя сказать, что кто-то беззастенчиво этим пользовался, но неприятности у Максимова из-за этого случались частенько. Он не пытался искать в этом какой-то тайный смысл. Да его скорее всего и не было – просто чужие неприятности вносят хаос и в чужую жизнь. Это неизбежное свойство неприятностей.

Случились они и сегодня. Произошло это сразу же после того, как Максимов переговорил с Грачевым и собрался отправиться на поиски штаба гражданской обороны. Прежде он, однако, разыскал Татьяну, чтобы попрощаться. В чужом темном доме он слегка заблудился и даже произвел небольшой переполох, забредя по нечаянности вместо лестничной площадки в спальню к девчонкам. Спасаясь от их отчаянного счастливого визга, Макс в испуге сбежал, окончательно заблудился в коридорах и вновь попал в ту комнату, откуда наблюдал за пожаром.

Несмотря на темноту, его тут сразу же узнали, и прежний парнишка, обладающий дивным басом, застенчиво поинтересовался:

– А ты чего тут ходишь? Ты у нас не новый воспитатель, нет? Значит, ты мент, наверное, – вздохнул он. – Я видал, как ты по радио говорил. Круто. Может, покажешь?

Пацан был уже одет – спать он, кажется, больше не собирался. Вокруг собрался еще десяток мальчишек – они грудились вокруг незаправленных коек, но в разговор вступить не решались.

– Тебя как зовут-то, радиолюбитель? – спросил озадаченный Макс. С детьми он всегда чувствовал себя неловко.

– Я вообще Андрей, – доверительно признался пацан. – Так назвали. Зря, между прочим. Мне другое имя нравится. Когда подрасту, обязательно поменяю. Взрослым можно – я узнавал.

– Вот как? – удивился Максимов. – Интересно. И как же ты желаешь, чтобы тебя называли?

– Сильвестер, – сурово сказал мальчишка. – Как Сталлоне. Ты кино про Рокки видал?

– Чего я только не видал! – вздохнул Макс. – А вот мальчишку, который каким-то собачьим именем назваться хочет, вижу впервые. Чем тебе Андрюха не нравится? Я вот, например, тоже Андрей – и ничего.

– Ты?! – спросил пораженный до глубины души пацан. – Врешь!

– Это с какого же прибабаху мне врать? – возмутился Макс. – Андрей Михайлович. Родители так назвали, за что я им очень благодарен. Не веришь, могу удостоверение показать. Когда светло будет.

– А какое у тебя удостоверение? – с завистью спросил мальчишка.

– Сотрудника МЧС, – строго сказал Макс. – Спасатели мы. Вот ты, например, на дерево залез, а слезть не можешь. Значит, мы приезжаем и тебя оттуда снимаем.

– Я по деревьям лучше всех лазию, – с превосходством сказал Андрей. – Но спасатели – это круто. Я по телику видел.

– Да, это круто, – вздохнул Макс. – Но ты извини, мне идти нужно. Ты бы мне помог найти, где тут у вас все. Я в темноте ничего найти не могу.

– Пошли! – важно сказал пацан. – Тут просто коридоров много. Я пока полгода тут не прожил, тоже путался.

– А вообще давно здесь обретаешься?

– Три года. Надоело до смерти.

– Тут я тебя понимаю, – серьезно сказал Макс.

Мальчишка довольно быстро привел его в какую-то комнату на первом этаже, где горело несколько толстых свечей и остро пахло корвалолом. Сразу же выяснилась причина, по которой Максимов никак не мог отыскать никого из ночной смены. Стало плохо мужу одной из пожилых воспитательниц, беспокойная натура которого погнала его посреди ночи проведать супругу. Он страдал бессонницей и отсутствие света обнаружил сразу же. Поскольку заснуть все равно не получалось, он сел в старый «жигуленок» и поехал к жене на работу, якобы для того, чтобы помочь, «если что». Макс подумал про себя, что немолодому человеку просто стало одиноко дома. Но как бы то ни было, когда Иван Петрович – так звали этого человека – приехал в детский дом, ему стало плохо. Прихватило сердце. Женщины, у которых с собой всегда имелся запас разнообразных снадобий, сбежались и принялись отхаживать Ивана Петровича. Пытались дозвониться и в «Скорую», но у них ничего не получилось.