Книга Одноклеточный - Олег Никитин

— Когда ещё ты учиться будешь? Так вот было у меня однажды трое парнишек, не очень способных, но я им доверял. И решил я поставить опасный опыт. Чтобы в чистый дух превратиться, надо хранителей своего тела и сознания отыскать. Вот они, ребята мои, стали этими хранителями. А третий психоэнергию на себя принял. Что с моим духом творилось, я не запомнил, потому что всё это божественные дела. А вот тело спокойно работало, выполняло команды хранителя… А я в пустоте пребывал, в полной — представляешь? И темноте.

— И в тишине?

Давид запнулся и поднял глаза к небу, пока ещё ясному. Только далеко над крышами небоскрёбов видны были краешки туч. Как всегда, ночью между субботой и воскресеньем над островом особый самолёт летал, который порошок распыляет. От него вода из облаков гелевыми комочками выпадает. Я один раз в школе попал под такое опыление, но гель не липкий оказался, а то я уже думал, что не отмоюсь.

— Это уж само собой.

Тут он Урсулу увидел и погрозил ей искусственной рукой с оттопыренным пальцем. Только она всё равно не видела, потому что рядом с клеткой торчала, что-то ногтем на бумеле рисовала.

— Ладно, мне пора! — Давид свернул на другую дорожку и пропал за пустым загоном с криптомериями. Тут у нас хотят мамонтёнка поселить, недавно в слониху клонированного эмбриона поместили. Как она его вырастит, так и будет у нас мамонт. Хоть он и не мутант и не редкий «домашний» вид, а ископаемое, зато посетителей ещё больше станет.

Давид почему-то считает, что Урсула специально по моей зоне гуляет, потому что хочет меня окрутить. Глупость, по-моему. Она мне сама говорила, что статью для научного журнала пишет про необычный случай в нашем зоопарке. И стажировка у неё. Что ей, в лаборатории торчать? Она вообще-то некрасивая, совсем на героиню манга не похожа. И глаза узкие, а волосы она в сиреневый цвет красит. Лицо почти круглое, носик на нём как белая вишня торчит. Зато губы очень пухлые. Наверное, она их косметическим гелем накачала. А на грудь не хватило, что ли? Я вспомнил Флорины семьдесят джей и смутился. Нет, на работе надо забывать про покатушки, а то прогонят ещё.

На Урсуле было простое косодэ — нихонское тёплое кимоно с укороченными рукавами. Ноги у нее чулки с подогревом закрывали, всё-таки воздух был ноябрьский.

— Егор! — обрадовалась она и бумелем мне помахала. Я лихо так затормозил. — Хорошо, что ты на повере, я на нём обратно поеду. Ты почему мне вчера не позвонил? Я думала, ты хотел прийти в лабораторию.

— Ты же мне запретила в понедельник являться, — удивился я. — А ты не знаешь, почему Давид приходит сюда почти каждый день? Он же мой сменщик.

— Догадываюсь, — усмехнулась Урсула. — Платят-то ему больше, чем тебе, в два раза. И я торчу в зоопарке по пять-шесть дней в неделю. Егор, тебя приняли на работу только благодаря правительственной программе поддержки людей с чёрным паспортом. Вот почему я предлагаю тебе пройти гентерапию. Лично мне ты симпатичен…

— У тебя же врачебной лицензии нет, — пробормотал я.

— Ты ведь не выльешь самодельное сакэ в раковину, — возразила она. — Чем оно хуже баночного? Даже чище будет.

— При чём здесь сакэ?.. — не понял я. — А знаешь, если бы не мой дефект по Леф-1… — начал я рассказ про вчерашнее и зажал рот ладонью. Опять ударился в воспоминания, симатта! — Я был бы не такой волосатый и страшный, — закончил я поспешно.

— Здраво мыслишь, — усмехнулась она.

Тут мы достигли клетки с нашей главной сенсацией. Наверное, недаром к нам журналисты со всего света приезжали и директора для голика снимали. Я сам потом в генетических новостях раз десять сюжеты с нашим монстром видел. А весь фокус в том, что у него детёныш от самки шимпанзе родился. Монстра кличут Генки, хотя он редко когда весёлым бывает, в основном торчит в домике и носа наружу не показывает. Только на экране его и видно. Если бы не камера в его халупе, что бы посетители увидали?

Ростом он в два раза выше своей самки и настолько же толще. Урсула говорит, что Генки похож на тибетского снежного человека. Такой же седой и мохнатый, почти как я, только у меня волосы желтоватые, а у Генки скорее серые. Морда у него суровая и клыкастая, но чем-то напоминает моё лицо, если приглядеться. Наверное, из-за волос. А как зарычит, страх пробирает. У него в прошлом месяце детёныш родился, настоящее чудо и успех науки. Хотя никто и не думал его «лечить» или ещё как стимулировать, Урсула-то точно знает.

Вот и сейчас они все трое — папаша и шимпанзе с младенцем — прятались в домике. Только нас с Урсулой они к себе и допускают. Урсула сказала когда-то раньше:

— Он правильно решил свою «дилемму заключённого». — А когда я не понял, добавила: — У Генки был выбор. Либо он бьётся за семью до последнего и мы его усыпляем на время опытов и анализов, либо он сотрудничает со мной. Честно говоря, от неразумного монстра я такого корректного поведения не ожидала…

Теперь она даже либидо и рефлексы может у Генки изучать, и тот её не задирает. Урсула говорит, что так он выражает страх потерять младенца. Вообще-то у неё на поясе всегда висит генератор микроволн, с ним никакой монстр не страшен. Он автоматически включается, и кожа у агрессивного зверя под лучом моментально нагревается. Болевой шок и потеря сознания обеспечены. Даже коготь не успеет выставить.

Мы пробрались через облетевшие кусты, и Урсула пригнувшись вошла в домик урода. Я снаружи остался и через общий экран за ней наблюдал. Такие у меня обязанности. Животные пока не слишком проснулись, но завтрак им вот-вот должен был по автоматической линии прийти. Младенец, почти голый, ползал по животу мамаши и урчал, пищи требовал.

— Яххо! — сюсюкнула девушка и помахала дугой магнитного томографа. — Ну, кому за ушками почесать?

Никто не загорелся, и пришлось ей тянуть руки к детёнышу самостоятельно. Тот ускользнул за спину матери. Звери без особой тревоги глядели на аспирантку. Они уже знали, что больно им не сделают. Думаю, они давно считали её визиты игрой — правда, очень глупой. Пришлось Урсуле сперва измерить сигнал от мозга шимпанзе, потом снять показания с головы монстра Генки. Тот при этом добродушно взрыкивал. Наконец Урсула добралась и до детёныша, но тот вдруг проявил строптивость и отмахнулся. Удар длинным ноготком пришёлся по бедру девушки.

Она вскрикнула и отшатнулась, зажимая царапину ладонью, а оба родителя рыча надвинулись на неё с открытыми пастями. Я дёрнулся было внутрь, чтобы оттащить Урсулу за пределы клетки. «Почему генератор не сработал?» — удивился я.

Мы с Генки свирепо уставились друг на друга, сжав кулаки, — оба мохнатые и страшные, только я в одежде, а он без.

— Стой, Егор, — тихо скомандовала девушка. — Мне нужно снять показания.

Томограф остался на головке детёныша. Но тут парень допёр, что нечто болтается у него на ушах, и стянул прибор. Урсула подхватила его и повесила на пояс, к генератору. А затем сказала как можно ласковее:

— Мата нэ!

Мы отступили наружу и закрыли за собой калитку звериной халупы.