Книга Оборванные струны - Надежда и Николай Зорины

Он бесцельно бродил по опустевшему офису, останавливаясь то у окна, то у своего рабочего стола, то у компьютера, неосознанно брал в руки какой-нибудь предмет, крутил его и отбрасывал в сторону. В очередной раз закуривая, обнаружил, что газ в зажигалке иссяк, ужасно почему-то по этому поводу расстроился, но вспомнил, что в кармане куртки есть запасная. Побрел к шкафу, в который они вешали одежду, снял джинсовку с плечиков и вдруг почувствовал, что ужасно замерз, что его прямо-таки трясет от холода. Закутался в куртку, как в одеяло, опустился в компьютерное кресло, съежившись, сунул руки в карманы.

В правом он нащупал сложенный вчетверо лист бумаги, потеребил, пытаясь угадать, что это может быть. Вспомнил, что это, очевидно, еще одна распечатка, вытащил, развернул: ну так и есть. Муж Ксении Зиминой, с которым она развелась полгода назад. Постное лицо зануды. Хотелось бы знать, кто он такой, чем занимается? Наверняка у него такая же занудная профессия, какой-нибудь старший бухгалтер в плановом отделе… Правда, там в основном работают женщины. Ну, все равно. Немудрено, что Ксения с ним развелась, удивительно, как вообще решилась выйти за него замуж. Хотя, если учесть, какой она сама раньше была… Интересно, а сейчас она какая: такая, как в фильме, или как на паспортной фотографии? Жаль, что нельзя с ней встретиться напрямую, это многое бы могло упростить… Да нет, ничего бы это не упростило. Не станет же она добровольно рассказывать ему, частному детективу, о том, как и почему совершила убийство и имеет ли к нему отношение Вениамин Балаклав. Добровольно не станет, ну не руки же ей выкручивать, чтобы добиться откровенности. Прижать ее фильмом? Объяснить, что у него на руках неопровержимое доказательство ее вины? Очень рискованно. Пока они не узнают степень причастности ко всему этому Вениамина, нельзя идти на такой шаг. Неизвестно, как это может на нем отразиться.

Черт! Кто же заснял этот проклятый пикник?

Андрей подмигнул постной физиономии Зимина: не знаешь кто? Где тебе! И тут его осенило: а не он ли, не этот ли самый Зимин выступил в роли папарацци? Да ведь вполне вероятно! Заподозрил жену в измене, захотел выследить, уличить… Взял с собой камеру, чтобы не быть голословным в суде при разводе. Вот только не ожидал, что нарвется на убийство, думал: банальная измена, а оказалось… Черт, черт, черт! Очень похоже, что так оно и было. Вот только непонятно, при чем здесь Вениамин. Если мужчина на съемке — любовник, то Венька-то кто?

Если мужчина — любовник… А если нет? За что, черт возьми, она его убила?

Ладно, может, Ольге удастся выяснить.

И что же тогда получается? А то и получается, что в агентство и Веньке послал письмо Зимин. Скорее всего. Но почему тогда не сделал заказ, почему не продолжил начатое? Непонятно. Но, наверное, были причины. Или потом появились. Когда Венька вмешался… Нет, не сходится: Венька пропал раньше. И все-таки связан ли Зимин с его исчезновением? И не он ли вчера был в балаклавской квартире, не он ли…

Андрей потрогал шишку на голове.

Нет, вряд ли он. Если послал письмо в агентство, значит, так или иначе, хотел, чтобы они его увидели, зачем бы тогда ему было красть флешку, бить по голове?

Встретиться с ним нужно, и как можно скорее. Хотя бы для того, чтобы узнать: он ли автор этого чертова фильма. Продумать, как повести разговор, чтобы в случае чего не навредить. Прямо, конечно, ни о чем расспрашивать нельзя. Хорошо, что адрес Зимина у него имеется. Неплохо бы и телефонный номер раздобыть… С номером не проблема, номер он и сам без всяких компьютерных специалистов сумеет найти — по компьютерному телефонному справочнику. И очень даже легко.

Оказалось, легко, да не очень: город был прямо-таки наводнен разнообразными Зимиными. Тут тебе и Александр Александрович, и Василий Васильевич, и даже — этнический казус! — Ираклий Моисеевич. Причем почему-то шли эти Зимины не в алфавитном порядке. Пока Андрей добрался до нужного ему Анатолия Сергеевича, серьезно устал и перенервничал. Зато телефонный номер теперь у него в кармане. Не откладывая, он решил сразу и позвонить. Объяснение своему звонку придумал самое простое, мол, он знакомый его бывшей жены, хочет встретиться по ее просьбе. По тону Зимина — насторожится или нет, заподозрит ли что-то — станет понятно, как повести разговор дальше.

Дозвонился Андрей сразу, но ответил ему женский голос, к чему он не был готов.

— Здравствуйте, — растерянно пробормотал Никитин. — Вы не могли бы позвать Анатолия? — Отчество он решил опустить, чтобы сойти за знакомого.

— Анатолия нет, — ответила женщина, — он в университете, принимает экзамен.

— Экзамен?

— Да, по исторической грамматике.

— Вот как?! — Никакой не бухгалтер, значит. Преподаватель на языковом факультете. На каком и в каком именно университете? Можно ли спросить или это вызовет подозрения? Лучше не спрашивать, сам справится, найдет в Интернете, пробьет преподавательский состав соответствующих вузов, это тоже совсем не сложно.

— Раньше четырех не приедет, — вздохнула женщина. — Что-нибудь передать?

— Нет, спасибо, перезвоню позже. А вы кто ему будете? — не удержался Андрей, чтобы не спросить.

— Жена, — чуть удивленно ответила женщина.

— Новая? — ляпнул Андрей, не подумав, что может ее обидеть.

— Нет. Просто жена, — высокомерно, видимо действительно обидевшись, сказала она. — А вы?…

— Я? Знакомый, мы вместе с Анатолием… Ну, это старая история, — закончил он поскорее, не придумав ничего подходящего. — Я перезвоню. До свидания.

Положив трубку, Андрей посмотрел на часы — половина второго. Если домой Зимин вернется не раньше четырех, значит, экзамен закончится не раньше трех. Времени достаточно, чтобы пробить университет и успеть доехать. В присутствии жены вести такой сомнительный разговор у него в квартире нельзя, лучше изобразить случайную встречу где-нибудь на улице — на остановке, например. «Здравствуйте, вы Анатолий? Я вас сразу узнал, Ксения мне много рассказывала…» Бред! Ну ладно, сориентируется на месте.

Зимин преподавал в университете иностранных языков. Изучив расписание, Никитин узнал, в какой аудитории он принимает экзамен. Трое измученных долгим ожиданием казни студентов сидели на стульях напротив двери аудитории, то утыкаясь в конспекты, то переговариваясь испуганными голосами — судя по их несчастному виду, Зимин был еще тот людоед. Трое. И в аудитории, должно быть, еще пятеро — это плохо, дело не скоро приблизится к концу. Андрей пристроился на подоконнике за колонной в стороне от скорбной группы и стал прокручивать в голове различные варианты предстоящего разговора. Случайную встречу на остановке он отверг как несерьезную, решил подойти к Зимину здесь, в коридоре, как только закончится экзамен. Но историю оставил все ту же: «Я знакомый вашей бывшей жены».

Ждать пришлось долго. Прошло уже больше часа, а студенческая пытка все продолжалась. Но когда наконец Зимин вышел из аудитории, взмыленный, злой, ужасно утомленный — видно, издевался он не только над ребятишками, но и над самим собой, — Никитин понял, что здесь разговор начинать просто нельзя. Надо дать ему хоть немного отдышаться. Вынырнув из-за колонны, он пошел за Зиминым. Старый паркет ужасно скрипел у него под ногами, выдавая, хоть Андрей и старался ступать неслышно. Но, кажется, преследуемый был слишком измучен и ничего не слышал и не видел вокруг.