Книга Банда 3 - Виктор Пронин

— К Леонарду? — озадаченно проговорил Неклясов. — С одним условием... Ты будешь один.

— Разумеется.

— Хорошо, я подумаю. Сиди и жди моего звонка. Больше говорить не могу, потому что знаю твои хохмы... Наверняка уже к этому автомату машина с твоими костоломами несется. А? — расхохотался Неклясов.

— Несется, — подтвердил Пафнутьев. Ответа он уже не услышал — раздались частые короткие гудки. И Пафнутьев со вздохом положил трубку.

* * *

Пафнутьев с Андреем сидели у телефона третий час, но ни одного звонка за это время так и не прозвучало. Оба маялись — поглядывали друг на друга, и сомнений в их молчаливых взглядах становилось все больше — правильно ли рассчитано положение? Верно ли они поняли Неклясова? Однако ничего другого им не оставалось, и оба продолжали нести тяжкую вахту. Пафнутьев время от времени уходил на кухню и возвращался со свежим чаем, причем заваривал все круче, все чернее, так что уже и лимон не обесцвечивал его.

— Ничего, позвонит, — бормотал Пафнутьев. — Позвонит, шкурой чую...

— Будем ждать, — невозмутимо отвечал Андрей. Ждать он умел, Пафнутьев уже знал, что ожидание, терпение, смирение — самые сильные его стороны. Он умел ждать, не испытывая никакой тягостности, словно даже наслаждался покоем и неопределенностью. И Пафнутьев был благодарен ему за это. Если бы еще и Андрей вот так же поминутно взглядывал на часы, на телефон, прислушивался бы к звукам на площадке и во дворе, подбегая к дверям, едва заслышав какой-нибудь странный звук... Тогда уже вообще можно было бы умом тронуться.

— Анцыферов позвонил два часа назад. И ясно сказал — жди звонка.

— Леонард на них работает, не на нас...

— Он на себя работает. И всегда на себя работал. Но не посмеет со мной шутки шутить. Просто не посмеет.

— Значит, сказал только то, что ему велели, — невозмутимо проговорил Андрей.

— Может, позвонить ему.

— Я бы не стал... Он представляет себе ваше состояние... Понимает, чьи слова передал.

— Дерьмо! — в сердцах сказал Пафнутьев.

— Почему... Нашел мужик свое место, свою нишу... Неплохо себя в ней чувствует... С деньгами у него неплохо... А что касается дерьма... Он не стал другим. Он стал более откровенным. И только.

— Андрей, ты в самом деле спокоен или умеешь держать себя в руках?

— И то и другое.

— Это как понимать?

Андрей допил свой чай, отставил чашку, осторожно установив ее на блюдечко, откинулся в кресле и только после этого коротко взглянул на Пафнутьева.

— Неклясов позвонит в любом случае... Другой вопрос — согласится ли он встретиться этим вечером... Но позвонит. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что его звонка ждут, что вы на пределе, созреваете потихоньку... Если все состоится, предстоит рисковая работа... К ней надо быть готовым. И я стараюсь сохранить эту готовность.

— Трактор хорошо поставил?

— Нормально. Как раз напротив окна.

— Трос не стащат?

— Могут, конечно... Но Леонард настойчиво борется с проявлениями хулиганства в своем районе... И Неклясов там время от времени гоняет всяких шибздиков... Не должно, Павел Николаевич. Опять же он спрятан, заперт. Нужно иметь очень своеобразные интересы в жизни, чтобы покуситься на этот тяжеленный трос, утыканный стальными иглами оборванных проводков, перемазанный всем липким и вонючим, что только есть на белом свете... Не думаю.

— А вдруг какой-нибудь идиот поставит свою машину прямо перед трактором и ты не сможешь сдвинуться?

— Предусмотрел, — ответил Андрей.

— Как?

— Впереди проезд... Если он перед трактором поставит машину, то перегородит движение... Не поставит. А если уже поставил, там сейчас такое творится... Он своей машины не найдет.

— И длина троса позволяет?..

— Позволяет, Павел Николаевич.

— А твою машину не загородят?

— Авось, — улыбнулся Андрей.

— Ну, ладно, — вздохнул Пафнутьев и, поднявшись, с тяжелым вздохом отправился на кухню ставить очередной чайник. — Знаешь, — сказал он, вернувшись, — только теперь я в полной мере представил твое состояние, когда ты искал свою девочку... Только теперь...

— Конечно, это была истерика... Но я все сделал правильно.

— Ни в чем не раскаиваешься?

— Нет. Хотя в одном оплошал... Мне нужно было самому отвезти ее на запасную квартиру и выдернуть там телефон.

— Нет, Андрюша... Всего предусмотреть нельзя... Всегда у противника остается шанс... А задним умом... Что об этом говорить... Задним умом все богаты.

— Не думаю, Павел Николаевич, что с Викой они решатся сделать что-то похожее.

— Дай Бог.

— Не думаю... С вами связываться опасно.

— Да? — удивился Пафнутьев.

— Вы еще более безрассудный человек.

— Неужели?

— Взгляните на себя со стороны... Вы хоть представляете то, что мы с вами затеяли?

— А что мы затеяли? — невинно спросил Пафнутьев.

— Мы вдвоем бросаем вызов банде, с которой не могут справиться прокуратура, милиция и суд вместе взятые.

— Неужели мы с тобой такие крутые ребята?

— А почему бы и нет? — усмехнулся Андрей. — Главное — не мельтешить. И не задумываться о последствиях.

— Согласен, не будем задумываться о последствиях. Ты уверен в себе?

— Павел Николаевич, я не отступлюсь, даже если вы дрогнете и я останусь один. Вряд ли добьюсь успеха, но не отступлюсь.

— Даже так? — озадаченно спросил Пафнутьев. — Почему?

— Две причины... Мне не нравится эта публика... Неклясов с компанией.

— А вторая?

— Мне нравится Вика.

— Ну что ж, — рассудительно произнес Пафнутьев. — Обе причины достаточно уважительные.

И в этот момент раздался звонок. Пафнутьев тут же бросился к телефону, но Андрей положил руку на трубку и осуждающе посмотрел на Пафнутьева.

— Не надо торопиться, — сказал он. — Только со спокойным дыханием. И с легким пренебрежением. И с полной уверенностью в победе, — пока он произнес все это, прозвучали три звонка. И Андрей убрал руку с трубки.

— Да? — сказал Пафнутьев. — Слушаю.

— Павел Николаевич? Добрый вечер... Неклясов беспокоит. Вовчик.

— Слушаю тебя, Вовчик.

— Вы все еще хотите со мной говорить?

— Да надо бы...

— Значит, наши желания совпадают, — усмехнулся Неклясов. — О чем будем беседовать?

— О женщинах.

— Обо всех? Вообще?