Книга Кровавая фуга - Патриция Вентворт

— Вы так говорите по доброте душевной, дорогая. Мне жаль, что из-за меня вы не пошли в церковь, но когда я думаю, что еще в прошлое воскресенье бедный мистер Харш был с нами и черносмородиновый торт так хорошо получился… Не каждый любит холодные торты, но Эван не позволяет ничего печь по воскресеньям, так что тут можно сделать? В прошлое воскресенье торт был легким, как перышко — бедному мистеру Харшу он так понравился, что он попросил вторую порцию. — Она вытерла слезы. — Дорогая, вы верите в предчувствия?

— Не знаю, — ответила Дженис.

— Я тоже, — судорожно глотнув, сказала мисс Мадок. — Но, может быть, у мистера Харша было предчувствие? В понедельник вечером он сказал мне такую странную вещь.. Помните, он ездил в Марбери за чем-то для своего последнего эксперимента и вернулся поздно, так как пропустил автобус и был вынужден идти пешком от Перрис-Холта. Мне показалось, что он плохо выглядит, и я спросила: «Вы очень устали, мистер Харш?» А он ответил: «Не знаю — может быть… Я только что видел призрак».

— Что? — воскликнула Дженис.

— Именно так он и сказал, дорогая, — кивнула мисс Мадок. — Я вскрикнула от удивления, А он улыбнулся и спросил: «Я напугал вас? Вам нечего бояться». Думаете, он в самом деле что-то видел?

— Откуда мне знать?

Мисс Мадок вытерла глаза желтым носовым платком с узором в народном стиле, вышитом зелеными нитками. Даже в такой момент Дженис невольно подумала, как неудобно им пользоваться.

— Интересно, что он видел? — продолжала мисс Мадок. — Мой дедушка знал человека, который как-то встретил самого себя. Он вышел из дому, чтобы сделать что-то, чего делать не следовало — не знаю, что именно, — и столкнулся лицом к лицу с самим собой при лунном свете. Мой дедушка говорил, что это похоже на Валаама и его ослицу[19], только я не знаю почему — ведь Валаам ехал на ослице, а это г человек был совсем один и шел пешком. Луна светила очень ярко, и он четко видел самого себя. Его охватил ужас — он повернулся и побежал, не останавливаясь, пока не добежал до дома священника. И все время он слышал позади собственные шаги. По словам дедушки, с тех пор он совершенно изменился — был пьяницей и бабником, а стал непьющим и богобоязненным человеком. Думаете, мистер Харш видел нечто в этом роде?

— Не знаю… — Дженис думала о том, что мистер Харш говорил ей.

Мисс Мадок закрыла лицо расшитым платком и разразилась слезами.

— Я грешная женщина — рассказываю разные истории, когда Эван в тюрьме ожидает повешения! Если бы я только промолчала о ключе!

Разговор напоминал бег по кругу. Когда Гарт пришел после ленча, чтобы повести ее на прогулку, Дженис чувствовала себя так, словно ее пропустили через машину для отжимания белья. Бедную леди уговорили прилечь и оставили ее на попечение миссис Уильяме.

— Я все устроил, — сказал Гарт, как только они отошли от дома. — Утром мы сядем на девятичасовой автобус и поедем в Лондон. Я повидаю сэра Джорджа, А ты обо всем договоришься с мисс Силвер. Чем скорее она приедет сюда, тем лучше — след уже и так «остыл». Кстати, миссис Моттрам заходила после церкви и изрядно меня расхолодила.

— Что она сказала?

Гарт засмеялся.

— Что полиции не понравится, если ты привезешь мисс Силвер, и ее, по всей вероятности, не допустят к расследованию; что она, конечно, чудо, но если мистер Мадок виновен, то никто не в состоянии помочь. Жаль, что миссис Моттрам в курсе дела — теперь все в Борне будут знать, почему здесь мисс Силвер.

— Они все равно бы узнали. В деревне невозможно хранить секреты.

Гарт взял ее под руку.

— Что они скажут, когда увидят нас утром уезжающими вместе на автобусе?

Его обрадовало, что бледное маленькое личико Дженис слегка порозовело.

— Возможно, подумают, что мы сбежали вдвоем. Какое будет разочарование, когда вечером мы вернемся с мисс Силвер.

— А было бы забавно убежать, не так ли?

— До окончания войны бежать некуда, — отозвалась Дженис, встретив дразнящий взгляд Гарта.

«Все бесполезно, — с отчаянием подумала она. — Я люблю его и всегда буду любить». Казалось, ее уносит в море течение, слишком сильное, чтобы сопротивляться. Но сопротивляться она не хотела. Ее лицо вновь побледнело.

Они остановились на краю поля. Вокруг были только небо и зеленый склон. Гарт обнял ее за плечи.

— В чем дело, Джен? — с тревогой спросил он.

— Ни в чем.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула и отвела взгляд.

— Я провела ужасное утро с мисс Мадок.

— Разве у нее нет родственников, которые могли бы приехать?

— Думаю, что нет. Если мы подадим ей надежду, это поможет. Понимаешь, она вбила себе в голову, что ее брата повесят, и все время об этом говорит.

— Бедная малышка!

— Дело не во мне. Ужасно видеть, когда женщина гораздо старше меня так мучается.

Минуту-две они шли молча. Гарт не убирал руку с плеч Дженис.

— Почему она уверена, что его повесят? — спросил он вскоре.

Дженис посмотрела на него и отвернулась.

— Не знаю…

— Она думает, что он это сделал?

Гарт почувствовал, как вздрогнула девушка. Она хотела снова сказать «не знаю», но оборвалась на полуслове и заплакала, не пытаясь скрыть слезы, как будто ей все еще было десять лет.

— Джен, дорогая! Пожалуйста, не надо! — Гарт привлек Дженис к себе, целуя ее лоб, щеки, влажные глаза. — Все будет в порядке! Мы привезем мисс Силвер. Только не плачь. Возьми платок. У тебя наверняка его нет.

Дженис перестала плакать. Сколько слез других девушек он осушил таким образом? Она взяла платок и вытерла лицо.

— Пожалуйста, отпусти меня.

Но Гарт не разжимал объятий. Ему хотелось поцеловать ее снова, но он не мог этого сделать, видя этот печальный взгляд.

— Прости, что я разревелась — мужчины терпеть не могут слез. Но я просто расстроилась из-за мисс Мадок и… всего остального.

Гарт прижался щекой к ее щеке, но она отстранилась.

— Спасибо тебе за доброту. Пойдем дальше.

— Мне не хочется никуда идти.

— А чего же тебе хочется?

— Думаю, мне хочется поцеловать тебя.

Дженис ощутила холод в сердце. Она покачала головой.

— Нет. Это… не по-настоящему.

Гарт невольно засмеялся.

— Что ты имеешь в виду?

Ее взгляд оставался серьезным и печальным.