Книга Танцующая под дождем - Оливия Гейтс

— Да, но шанса сказать мне правду я больше тебе не предоставлю.

— Прислушайся к себе, Марам. Ты по-прежнему на меня сердишься?..

— Я не сержусь. Я… разочарована. Я больше не смотрю на тебя сквозь розовые очки. Связь, которую я всегда с тобой ощущала, испарилась.

Он закрыл дверь, прижал Марам к ней спиной и вгляделся в ее лицо:

— Но эта связь все еще существует. Она была в тот момент, когда мы спорили, смеялись и занимались любовью…

Марам отвернулась, когда он наклонил голову.

— О нет! Ты говорил — любви не существует! — Она свирепо уставилась на Амджада, ненавидя его за то, что он заставляет ее чувствовать себя такой слабой. Оттолкнув его, она заявила: — Ты не можешь ничего ко мне чувствовать.

— Дайте мне передохнуть, Марам…

— Охотно. Где бы ты хотел отдохнуть?

Он улыбнулся и прижал напряженное тело Марам к своему разгоряченному и опьяняющему телу:

— Да, Марам. Пытай меня своим сарказмом. Причиняй мне боль, как тебе захочется. Это подтверждение того, что ты меня по-прежнему лю…

Она сильно ударила его по лицу. Так сильно, что сама взвизгнула и отшатнулась от Амджада, пытаясь избавиться от боли в руке.

— Ты сделан из камня!

Он подвигал челюстью из стороны в сторону, словно желая убедиться — она на месте.

— Сожалею, что моя челюсть повредила тебе руку. Я снова предлагаю тебе взять тяжелый предмет…

— Хватит шутить!

Повернувшись на дрожащих ногах, она бросилась в ванную комнату.

— Значит, это был план с самого начала, но только не тот, о котором я подумал. Ты намеревалась свести меня с ума, водить за нос и заставлять ходить по битому стеклу. Ты все-таки роковая женщина.

Она повернулась, с трудом сдержавшись, чтобы не обнажить в ярости зубы.

Амджад с дьявольской улыбкой наблюдал, как Марам отступает из ванной комнаты.

— Как ты хороша!

— Ублюдок, — выдохнула она, наткнувшись на кровать.

Она упала назад. Амджад поймал ее, уложил и опустился поверх нее.

— Кажется, чем отвратительнее я становлюсь, тем сильнее ты меня любишь…

Она оттолкнула его, но он наклонился и припал губами к бешено пульсирующей жилке у основания ее шеи. Запустив пальцы в его волосы, Марам попробовала оттащить его от себя.

— Тот мерзавец, которого я любила, был настолько правдивым, что мне нравилось его нахальство. Бесчувственного и лживого мерзавца я любить не могу!

Будто желая заставить ее замолчать, он поцеловал ее в губы. Она захныкала, чувствуя страстное желание к Амджаду. Куда же делись доводы рассудка?

— Поверь мне, Марам, — простонал он, обхватив ее руками за бедра, — я никогда не лгал тебе о моих чувствах. Ни разу.

— О каких чувствах ты говоришь? — воскликнула она, пытаясь обуздать эмоции.

— Как бы больно мне ни было это осознавать, но, когда ты рядом, я не могу оставаться равнодушным.

И тогда, не зная, каким образом его остановить, Марам выпалила первое, что пришло ей в голову:

— Мы с Хайдаром объявили, что собираемся пожениться!

Заявление Марам прозвучало для Амджада почти как выстрел в голову.

Резко отстранившись, он вцепился пальцами в ее плечи, думая — она исчезнет, если он не будет крепко ее удерживать.

— Ты выйдешь замуж за Хайдара только через мой труп! Но прежде я прикончу его самого.

— Как отрадно знать, что ты не прочь меня прикончить.

Прошло несколько секунд, прежде чем Амджад понял, что дразнящий голос принадлежит Хайдару.

Склонившись над Марам, чтобы закрыть ее от брата, который внезапно стал его злейшим врагом, он прорычал через плечо:

— Убирайся отсюда, Хайдар! Уезжай из королевства. И никому не говори, куда едешь.

Марам начала бороться с Амджадом, стараясь высвободиться. Он отпустил ее, чувствуя — если она пойдет к Хайдару, между ними действительно все закончится.

Но он схватил ее сзади, когда она поправляла одежду:

— Я не позволю тебе этого сделать, Марам!

Она оттолкнула его руки и встала:

— Я сделаю то, что захочу!

Амджад встал между ней и Хайдаром:

— Ты этого не сделаешь — ради нас.

— Мне жутко видеть, каким ты стал собственником, Амджад, — произнес Хайдар. — А я думал, тебе нет дела ни до кого, особенно до женщин. Я в очередной раз в тебе ошибся.

— Тебе это трудно понять твоим не привыкшим к размышлениям умишком, так что отвали, Хайдар!

— Разве не пора прекратить разыгрывать драму? — спросила Марам, и Амджад повернулся к ней лицом. — Теперь, когда мы завладели твоим вниманием, позволь рассказать обо всем в деталях.

Но Амджад не мог ее слушать:

— Марам, это безумие! Я просил тебя наказать меня, а не прикончить.

— Я никогда не думал, что скажу об этом, но на самом деле мне тебя жаль, — сказал Хайдар. — Можно было бы повозиться с тобой еще немного, но ты выглядишь так, словно принял желаемое за действительное. Ты ошибся, поэтому остынь, ладно? Мы лишь притворились влюбленной парой, для того чтобы отвлечь мою мать.

— Теперь… по поводу драмы, — заговорила Марам. Амджад чувствовал себя теннисным мячиком, который отбивают туда-сюда. — Мы заставили королеву поверить в то, что ее первоначальный план удался. Будто ее сын и будущая невестка выступают заодно и будут уговаривать Юсуфа помогать в ее затеях.

— Потому что она иначе не поверила бы, будто я настроен против тебя по собственной воле, — сказал Хайдар. — Мы должны были убедить ее: Марам, которая теперь тебя люто ненавидит, прониклась сочувствием к ее планам, а я настолько ослеплен любовью, что сделаю все возможное, чтобы угодить Марам.

Амджад повернулся к Марам:

— Меня не волнует, почему ты это затеяла и чего добилась.

Она нахмурилась, явно не поверив его словам.

И тут Хайдар спас Амджада от страданий, объяснив:

— Хотя ты действительно не заслуживаешь пощады, старший брат, Марам и я больше не хотим ничего от тебя скрывать. Наше с ней объявление о предстоящей свадьбе заставило мать вспомнить о том, как начиналась «наша любовь» во время происшествия, когда нам было по четырнадцать лет. Это произошло в пещере на границе Азмахариана. Нас едва не съели гиены. Мы убежали и спрятались в пещере, вход в которую закрыт каменной плитой, перед которой бьют гейзеры. Вот об этой пещере я и рассказал Харрису. Мы решили — драгоценности там. Несколько минут назад он позвонил. Драгоценные камни найдены!

Итак, заговор был раскрыт полностью.