Книга Природа хрупких вещей - Сьюзан Мейсснер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ответа я не знаю; понимаю только, что Мартин полон тайн.
В следующую секунду на меня нисходит озарение: я знаю место, где он хранит часть своих секретов. Точнее, два места.
Впервые с той минуты, как Белинда увидела мою свадебную фотографию, я не чувствую себя растерянной. Знаю, что нужно делать.
— Пойдемте со мной. — Я поднимаюсь из-за стола.
— Куда? — удивляется Белинда, должно быть услышав настойчивость в моем голосе.
— Сначала в библиотеку. Потом в котельную.
Мы выходим из кухни, и обе одновременно замечаем Кэт. Прислонившись к двери, она сидит на полу, — судя по ее позе, уже давно.
Кэт слышала наш разговор.
Глава 12
Не помню, что я знала об отношениях мужчины и женщины, когда мне было столько же лет, сколько сейчас Кэт. Скорее всего, очень мало. Но Кэт — умная девочка. Говорю это совершенно точно. Она решает сложные головоломки и читает довольно сложные книги. А еще она умеет слушать. Внимает каждому слову. И сейчас по выражению ее лица я определяю, что она в полной мере понимает, в каком положении оказались мы с Белиндой. Кэт знает, что у ее отца есть еще одна жена, помимо меня.
Наверняка она заподозрила это сразу, когда увидела, как беременная Белинда тычет пальцем в наше свадебное фото, заявляя, что Мартин — ее муж. Этого было достаточно, чтобы Кэт рискнула на цыпочках снова спуститься вниз и притаиться у входа в кухню, слушая наш разговор, из которого она узнала, что у ее отца две жены и одна из них носит под сердцем ребенка.
Отчитывать Кэт за то, что она подслушивала, не имеет смысла. Я не приказывала ей оставаться в своей комнате; просто почему-то решила, что она будет там сидеть. Да и чего достигну руганью? Она уже услышала то, что услышала.
— Кэт, ты давно здесь сидишь? — спрашиваю я.
Она виновато кивает. Знает: я думала, что она будет находиться в своей комнате, пока я ее не позову. Хотя указания как такового на сей счет я ей не давала. Я подхожу к девочке, опускаюсь рядом на колени. Белинда следует за мной.
— Ты слушала наш разговор? Все слышала?
— Да, — шепчет Кэт.
Я не задумывалась о том, как мы с Белиндой будем перерывать дом в присутствии Кэт, но теперь по крайне мере можно не ломать голову, что ей можно рассказать. Она знает все.
— Кэт, у тебя есть ко мне вопросы?
Моя дочь переводит взгляд с меня на Белинду и обратно. Кивает. И пусть у нее уйма вопросов, я надеюсь, что следующий час мы с ней вдвоем просидим на полу и она будет расспрашивать меня своим чудесным голоском, который я так нечасто слышу.
Кэт показывает на Белинду.
— Там ребенок, — едва слышно шепчет она.
— Да, солнышко.
— Наш ребенок?
— Это ребенок мисс Белинды, — помедлив, отвечаю я.
— И мой?
Я молчу: не знаю, что сказать.
— Мой тоже? — допытывается она.
Я смотрю на Белинду. Та, как и я, видимо, догадывается, чем вызван столь напряженный интерес Кэт. Девочка на простейшем уровне понимает, что любой ребенок ее отца приходится ей братом или сестрой. Значит, скоро у нее появится братик или сестренка — то, чего у нее никогда не было. А об этом, я теперь ясно вижу, она всегда мечтала.
Глядя на меня, Белинда одной рукой обхватывает свой живот — словно обнимает еще не рожденного малыша.
— Милая, — говорю я Кэт, — пока немного все запутанно. Сейчас у меня нет для тебя понятного объяснения.
Но Кэт смотрит мимо меня на Белинду, и я вижу непоколебимость в ее лице. Для себя Кэт уже решила, что она приходится сестрой ребенку, которого вынашивает Белинда. И то, что я не вполне это подтверждаю, не имеет значения.
— Это все, милая? — спрашиваю я. — У тебя еще есть вопросы?
Кэт медленно качает головой. На самом деле, я вижу, вопросы у нее есть, но все они не столь насущны, как вопрос о ребенке Белинды.
— Что ж, ладно. Тогда пойдем в библиотеку. — Я поднимаюсь с колен, помогаю Кэт встать на ноги.
Втроем мы из холла идем в библиотеку, и я направляюсь к письменному столу Мартина. Кэт топчется в дверях. Ей никогда не нравилась комната, которая служила Мартину кабинетом.
— Все ящики стола заперты. Где хранятся ключи, я не знаю, — говорю Белинде. — Но нам необходимо их открыть. Думаю, там мы найдем часть ответов на интересующие нас вопросы.
Я вытаскиваю из волос шпильку и вставляю ее в замочную скважину основного, самого большого ящика. Двигаю ее из стороны в сторону, толкаю, вращаю. Бесполезно. Прошу Белинду одолжить одну из своих шпилек. Повторяю попытку. Снова берусь за свою шпильку. Пытаюсь вскрыть ящик с помощью штопальной иглы, крючком для застегивания пуговиц, шляпной булавкой. Затем опять беру свою шпильку, но на этот раз сую ее в замок вместе со шпилькой Белинды. И механизм внутри замка наконец-то поворачивается. Я тяну за ручку ящика.
В нем аккуратно, одна на другую, сложены папки. Беру верхнюю, кладу на стол и открываю.
На самом верху лежит наше с Мартином свидетельство о браке, ниже — свидетельство о рождении Кэт, еще ниже — купчая на дом.
Пролистываю эти документы. Под ними — свидетельство о браке Джеймса Бигелоу и Белинды Луизы Диксон из Сан-Рафаэлы, штат Калифорния. Белинда, увидев бумагу, цепенеет. Я смотрю следующий документ — его собственное свидетельство о рождении, на имя Мартина Чарльза Хокинга из Уайт-Плейнс, штат Нью-Йорк, отец и мать — Альберт и Морин Хокинг. Ниже — свидетельство о рождении некоего Джеймса Уайлдера Бигелоу, родившегося 12 марта 1873 года близ городка Тринидад в округе Лас-Анимас, штат Колорадо. А прямо под ним его же свидетельство о смерти в 1876 году. Джеймс Бигелоу скончался от скарлатины в возрасте трех лет. Мартину в ту пору было два года, потому-то он так легко выдал себя за этого человека. Разница в возрасте между ними составляла всего один год.
— Настоящий Джеймс Бигелоу умер в раннем детстве, — ошеломленно произносит Белинда, читая документ одновременно со мной.
— Да.
— Но как он о нем узнал?
— Не могу сказать. — Я продолжаю перебирать бумаги. Следующий документ — свидетельство о браке Аннабет Бигелоу (очевидно, это старшая сестра злосчастного Джеймса Бигелоу) и некоего Перси Гровера, поженившихся 4 июня 1896 года в Тринидаде, штат Колорадо. Далее — свидетельство о смерти Аннабет,