Книга Секретная миссия в Марселе. Один год из жизни Вариана Фрая - Илья Басс

об американце, приехавшем помогать Франции в ее тяжелый период и пр. и пр. И предложил, не откладывая, выполнить предписание. Все тут же отправились на улицу Гриньян, где полицейские провели весьма поверхностный осмотр, уехав ни с чем. Понятное дело – там все прибрали перед приходом полиции.

Укомплектовав штат франкоговорящими сотрудниками, Фрай расширил сферу своих действий. По его указанию Данни отправился обследовать лагеря интернирования. Фрай не забывал, что Комитет вменил ему в обязанность представить отчет по этой проблеме. Одновременно Данни намеревался разыскать заключенных, чьи имена находились в списке, но место пребывания оставалось неизвестным.

Как отмечалось, лагеря эти существовали еще со времен гражданской войны в Испании, когда во Францию хлынул поток испанских беженцев. Даладье добавил туда тысячи «подозрительных»: коммунистов, немецких эмигрантов, и прочих, способных по мнению правительства нарушить социальный порядок и безопасность страны.

С началом перемирия лагеря не исчезли. Правительство эвфемически именовало их «местами, находящимися под наблюдением».

Данни, вооруженный всего лишь удостоверением от Комитета, относительно легко, без препятствий обследовал массу мест заключения. Он разбил их на четыре группы:

• лагеря принудительного труда (les camps de prestataires) для людей призывного возраста;.

• лагеря проживания (hebergement) для бездомных семей и одиночек;

• лагеря сбора (rassemblement) для испанских солдат и гражданских лиц, бежавших из Каталонии;

• лагеря интернирования (internement), такие как Ле Верне, для «нежелательных» персон. Сюда заключали коммунистов и всякого рода политических экстремистов. Условия пребывания здесь были особенно тяжелыми.

• пересыльные лагеря (transit) как, например, Ле Миль, где содержались люди, находившиеся в процессе эмиграции.

Удалось обнаружить место пребывания Петера Прингсхайма, брата жены Томаса Манна и одного из известнейших физиков Европы, критика и историка Пауля Вестхайма и др. В каждом случае Данни выяснял возможности освобождения «списочников».

Посещение лагерей произвело тягостное впечатление на Данни, хотя слухи об ужасной санитарии и скверном питании узников доходили до него и раньше. Он и не представлял себе возможным такое в своей стране, стране «свободы, равенства, братства». Особенно потряс Данни лагерь испанских заключенных, где за колючей проволокой в полуразрушенных бараках содержалось около 20 тысяч человек.

У Фрая возникла дерзкая идея: отправиться в Виши и постараться распространить полученные результаты обследования среди как можно большего числа иностранных представительств. Вместе с Данни, Шаминадом и Леной он отправился в Виши. Шаминад действительно пришелся ко двору, хотя все его знакомые были на уровне подчиненных и проку от них было немного. Там же раздобыли пишущую машинку и Лена печатала копии докладов, которые оставлялись в приемных многих консульств и посольств для передачи своим правительствам.

Министр внутренних дел Пейрутон отказался предоставить аудиенцию группе, отправив их к заместителю по делам концентрационных лагерей Лимузину. Тот утверждал, что власти вполне довольны порядками в лагерях. Настойчивому Вариану все-таки удалось благодаря Шаминаду переговорить с одним из высокопоставленных чиновников. Чиновник, даже не прочитав доклад, уверил посетителей, что единственная возможность добиться освобождения тех или иных узников – обеспечить их выездными визами.

Двухнедельную безрезультатную поездку Фрай назвал «путешествием в ночь».

Фиаско ожидало делегацию и в Американском посольстве. Адмирала Лехи, посла США, невозможно было найти, поверенный в делах был занят, а третий секретарь высказался напрямую: «Мы не можем ничего для вас сделать». И, обращаясь к Вариану: «Вы, кажется, даже не сознаете, что служба безопасности завела на вас досье». Он, правда, обещал помочь, но, когда Фрай прислал ему список заключенных, желавших покинуть Францию, то получил вежливый отказ от другого консульского работника, Мэтью Фримана, написанного в общих словах: «… Посольство не располагает легальными возможностями получать индивидуальные [выездные] визы для многих беженцев, находящихся во Франции… В отдельных случаях мы вступаем в контакт с французским властями… ради тех, кто имеет американские визы».

Не успокоившись, Фрай послал Данни на конференцию в Ним, где собрались представители нескольких десятков организаций, так или иначе вовлеченных в благотворительную деятельность в неоккупированной зоне. По рассказам Данни, никаких серьезных и деловых предложений он не услышал. Основные рекомендации сводились к совету разрешать конфликты в каждом отдельном случае путем переговоров с вишистским руководством. Когда же он сам предложил начать международную компанию в США, дабы привлечь внимание к бесчеловечной политике Франции по отношению к заключенным, лишь единицы приветствовали это предложение. Дональд Лоури, председательствующий на заседании, оборвал дискуссию и сухо заметил: «Сэр, мы здесь не занимаемся политикой».

Такое отстраненность в большой степени объясняется осведомленностью остальных участников о постоянных конфликтах Центра с полицией.

Фрай, хотя и разочарованный результатами поездки на конференцию, одобрил поведение Данни, и с улыбкой заметил: «Эй, Данни, ты дипломат не лучше меня».

Пока Фрай с помощниками сражался в Виши, Марсель покинул Чарльз Фосетт. В Испании его арестовали без видимых причин, поскольку все бумаги у него были в порядке. Лена предположила, что подозрение вызвала его униформа водителя скорой помощи. Арест послужил серьезным поводом для беспокойства, поскольку Чарли начинили секретными бумагами, в том числе и для британцев. Будучи скульптором, он засунул часть бумаг в модели для отливки фигурок и залил их гипсом. Список испанцев-республиканцев, скрывавшихся во Франции и нуждавшихся в визах, упаковали в один из вентилей трубы; он даже выучился играть с «дефектным» инструментом. Содержались послания и в обивке его чемодана. Как вспоминал Фрай, от одной мысли, что содержимое багажа и прочих аксессуаров попадет в руки гестапо, изношенные нервы напрягались до предела.

Но все обошлось, и вскоре от Чарльза пришло письмо. Лишь гораздо позднее всплыли подробности приключений Фосетта. Его допрашивали еще на французской стороне, пытаясь выяснить, откуда берутся деньги у организации и использует ли Центр дипломатическую почту. По всей видимости, ответы удовлетворили французов и Чарли отпустили в Испанию. В Барселоне его опять арестовали и поездом доставили в Биарриц, в оккупированную зону, где он попал в гестапо. Допрос не клеился, поскольку Фосетт не знал немецкого, а в гестапо не знали английского. В один из моментов Фосетта попросили подождать в другой комнате и бравый солдат удачи, долго не раздумывая, вышел, сел на поезд и добрался до Мадрида, а оттуда до Португалии. Все свое добро, а с ним и документы он благополучно довез до Америки.

Вилла Эр Бель и её обитатели

Незадолго до отъезда, Мириам вместе с Мэри Джейн и Тео отправилась в окрестности города в поисках подходящего жилья для четы Бенедит. Жан увязался за ними. Проехав с полчаса на трамвае, они сошли в районе Обань, решив прогуляться пешком вдоль дороги Марсель-Тулон. Вскоре на противоположной стороне показались два высоких каменных столба, обрамлявшие вход в старинное имение-усадьбу.