Книга Тропа предела - Антон Валерьевич Платов

Тара. Самайн

года 1465 от падения Трои

Ровный рокот голосов, то сопровождаемый звучащей в разных углах зала музыкой, то разрываемый смехом или выкриками, стих, когда в Королевский чертог вошел давешний юноша, вызвавшийся сразиться с демоном Иного Мира. Барды прижали струны своих арф; державшие кубки с медом и пивом отставили их, и те, кто до сих пор еще оставался голоден, отложил обжаренное мясо свиней и кабанов.

Одежда юноши была залита кровью; он был бледен, но твердо стоял на ногах.

— Я приветствую Верховного Короля, — медленно сказал он. — И сообщаю, что выполнил его поручение.

По чертогу прошла волна перешептываний; кто-то засмеялся, кто-то — не очень уверенно — потребовал доказательств. Но все снова смолкли, когда Верховный Король поднял руку.

— Ты сражался с демоном? — спросил Кормак.

— Да. Он побежден, и внешние стены Тары не будут больше сгорать в ночь Самайна.

Кормак промолчал.

— Чем ты можешь доказать свои слова, юноша? — спросил один из Четырех Королей.

Не слова ни говоря, Финн посмотрел на окна в восточной стене Чертога. Темнота еще висела за ними, но слабый розовый отблеск уже окрашивал край небосвода.

— Рассвет, — тихо объявил друид Фиахт. — Ночь Самайна прошла.

Долгая минута прошла в полной тишине.

Кормак сын Арта встал со своей скамьи.

— Ночь Самайна прошла, — повторил он слова друида. — Стены Тары стоят. Поручение выполнено.

— А может, это вовсе и не он победил демона? — крикнул кто-то. — Я слышал, раньше, когда охотились на драконов, победитель всегда отрубал… — говорящий сник под взглядом Верховного Короля.

— Поручение выполнено, — повторил Кор-мак. — Ты, Финн сын Кумала, Вождь клана Байшкнэ, вправе требовать исполнения слова Верховного Короля Ирландии и подтверждения чести Дома Красной Ветви.

Король опустился на свою скамью, закаменел прямой, как меч, спиной.

Казалось, не только вся Тара, но весь мир замер в ожидании слов.

— Скажи, о Верховный Король, — медленно заговорил Финн. — Если я попрошу у тебя изгнания для клана МакМорна и смерти для его Вождей, используешь ли ты всю свою власть, всех подвластных тебе воинов и магов Ирландии, чтобы выполнить свое обещание?

— Да, — ответ Верховного Короля упал в тишину огромной залы, как удар колокола.

Финн медленно обернулся, отыскивая среди сидящих людей МакМорна. Он увидел их: мощного Голла с изуродованным магическим огнем лицом, стройного Арта, которого еще недавно прозывали Юным, Конана…

Взгляд Финна поймал взгляд их Вождя.

— Голл МакМорна, ты слышал слово Верховного Короля? — спросил он, и голос его был суров, но лишен оттенков злорадства.

— Я слышал, Финн МакБайшкнэ.

— Я не буду требовать изгнания для клана МакМорна, — если вы подчинитесь мне в том, что будет моей наградой за охрану Тары — чтобы это ни было.

Страшная борьба отразилась на лице Вождя сынов Морны — борьба между ненавистью к старым кровным врагам и ответственностью за своих людей.

— Да, — выдавил, наконец, Голл. — Да, Мак- Байшкнэ, мы подчинимся тебе в том, что ты попросишь у Верховного Короля.

— Я принимаю твое обещание, Голл МакМорна, — сказал Финн и, кивнув, повернулся к Королю.

— Так чего же ты хочешь? — спросил Кормак.

Сделав несколько шагов в сторону Королей, Финн опустился на одно колено.

— Верховный Король, я, Финн, требую от тебя…

Казалось, зал перестал дышать.

…реставрации Фианны со всеми ее правами — от права защищать Ирландию до права отбирать юношей в любом клане.

ГЛАВА 3

ПОСЛЕДНИЙ ПРЕДЕЛ

1

Лейнстер, окрестности замка ДонАлен,

начало осени года 1549 от падения Трои

Было еще совсем тепло, хотя осень уже коснулась деревьев, окрасив заросшие лесом холмы вокруг ДонАлена в золотистые тона. И ветра почти не было; лишь иногда слабое дуновение его чувствовалось с запада, с моря, и тогда старому Вождю казалось, что это сама Богиня в своей покойной и ласковой осенней ипостаси легонько трогает его волосы.

Кто скажет сейчас, седые они или все еще хранят драгоценный цвет белого золота?

Кто разглядит, светлой ли печалью или покойной радостью полна душа Владыки? Почти никто — лишь несколько старых друидов и воинов, родившихся, когда Вождь уже был в зените своей славы, — последние из тех, кто шел по Тропе Предела рядом с ним, а не вослед, — как соратники, а не как ученики его учеников. Но где они? Кто-то — в Таре, обучает молодого Верховного Короля; кто-то — при дворах Четырех Королей; кто-то — в своих замках, окруженный детьми и внуками, кто-то — у своих сокровенных святилищ.

Вождю было немного грустно сейчас: эта мягкая, светлая осень напомнила ему, что давно наступила и осень его жизни; и все же он радовался, понимая, что жил достойно, ни разу не оступившись на Тропе, и что к последнему своему Пределу подходит именно так, как должен подходить к нему Светлый.

Ему было немного грустно оставлять