Книга У дьявола в плену - Карен Рэнни

— Я хочу, чтобы все сейчас же вышли из моей комнаты.

Джейкобс снова ей поклонился, и Давине ничего не оставалось, как разрешить ему проводить ее.

Но перед тем как уйти, она остановилась перед миссис Мюррей и сказала:

— Ничего нет плохого в том, что кто-то не может сдержать слез, миссис Мюррей. Придерживаться норм поведения — это, конечно, хорошо, но человечности еще никто не отменял. Не все же люди сделаны из камня.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Потом Давина просто ушла, сопровождаемая Джейкобсом. За ними следом шла Нора.

В дверях своих апартаментов Давина поблагодарила Джейкобса, а Нору отослала в ее комнату, чтобы смыть кровь с рук и переодеться.

Давина закрыла за Норой дверь и прислонилась к створке лбом, пожалев, что не может начать день сначала. Она бы проснулась, а рядом был бы Маршалл. Они поцеловались бы, рассмеялись и стали планировать, чем сегодня заняться. Однако все это было невозможно. Нельзя вернуться к началу и переиграть жизненную ситуацию так, как хочется. Если бы такое было возможно, она могла бы вернуть и мать, и отца. А как насчет свадьбы? Она все равно вышла бы замуж за Маршалла.

Друг дяди — врач — пристально всматривался в лицо Маршалла.

— Ваше сиятельство, вы знаете, кто вы?

— Разумеется, знаю, — ответил Маршалл, до некоторой степени чувствуя удовлетворение от того, что так быстро вспомнил свое имя. — Я — Маршалл Росс, граф Лорн. Вам этого достаточно? Или вам нужны еще доказательства?

Он заметил, как дядя и врач переглянулись. Зачем они обращаются с ним как с ребенком? Его правая рука по-прежнему страшно болела, а ребра, наверное, были сломаны.

Он не стал признаваться в том, что плохо представляет себе, что произошло за последние двенадцать часов. Отчетливо он помнил лишь одно — как решил не ходить к Давине.

Давина. Она смотрела на него так, словно была напугана. Что же он наделал, что она так испугалась? Ничего. Просто она понимала, что должна его бояться.

Маршалл сел, оттолкнув заботливую руку врача и игнорируя его слова.

— Убирайтесь из моей комнаты! — приказал он слугам — некоторые из них все еще толклись в комнате.

Все сразу подчинились, только одну служанку пришлось выпроводить за руки. Экономка, похоже, решила, что может остаться. Только после того как Маршалл строго посмотрел на нее, она кивнула и покинула комнату.

— Спасибо за помощь, сэр, — обратился Маршалл к врачу, — но вы видите, что я больше в вас не нуждаюсь.

— Меня зовут Полоний Марш, ваше сиятельство. — Врач слегка склонил голову в поклоне. — Я уйду, как только дам инструкции по лечению вашей руки.

— А что с моей рукой?

— Вы порезались, ваше сиятельство. Об оконное стекло, и довольно сильно.

Маршалл повернул голову, чтобы увидеть окно, о котором говорил врач. Он и хотел бы, но ничего не мог вспомнить. Такое случалось довольно часто. Но иногда он мог вспомнить все совершенно четко — какие это были демоны и в каком обличье. А иногда из его памяти было стерто все.

Он встал, и на мгновение комната поплыла перед глазами.

— Вам лучше отдохнуть, ваше сиятельство. Вы потеряли довольно много крови.

— От этого я не умру.

— Все же вам лучше остаться в постели, сэр, чтобы восстановить силы.

— Я не хочу оставаться в этой постели, — сказал Маршалл, вдруг осознав, что он полностью одет. Неужели он вчера вечером не разделся? Боже милостивый! Как же рано на этот раз явились проклятые демоны.

— Ямогу дать вам болеутоляющее, ваше сиятельство. Ваша рука будет причинять вам боль.

— Нет, я не буду ничего принимать. — Маршалл чуть было не улыбнулся. — Лучше потерпеть боль, чем потерять рассудок.

— Уверяю вас, сэр, вы поправитесь быстрее, если какое-то время полежите в постели.

Маршалл подошел к гардеробу, с удовольствием отметив, что голова больше не кружится.

— Все будет хорошо, доктор. Спасибо за заботу.

— Маршалл…

— Дядя, не надо.

Маршалл начал стягивать с себя рубашку. Он уже привык к виду собственной крови — достаточно навидался в Китае. Но ему совсем не обязательно пугать своим видом слуг.

Он прошел твердым шагом мимо дяди и посмотрел на окно. Из рам все еще торчали осколки. Пожалуй, они могли отрезать ему голову. Может, надо подумать о том, чтобы установить на окна решетки с внутренней стороны?

Если бы для него не было так важно его личное пространство, он мог бы приказать, чтобы в его комнате постоянно находился слуга в качестве телохранителя. Или попросил бы Джейкобса спать в соседней комнате. Но он в течение многих месяцев жил в тесном контакте с сорока мужчинами и теперь очень высоко ценил свое одиночество.

Маршалл подошел к двери и остановился. Дядя его сразу понял, а до врача дошло не сразу.

— Ваше сиятельство, я вынужден протестовать. Вы должны оставаться в постели.

— Благодарю вас за доброту, доктор Марш.

Это было явное «до свидания». Гэрроу понимающе кивнул. Доктор Марш после конфиденциальной беседы о необходимости держать в секрете то, что произошло в этой комнате, уже днем отправится домой.

Когда дядя и врач вышли из комнаты, Маршалл ударил кулаком левой руки в дверь и тихо выругался. Правая рука болела невыносимо, а в голове стучало так, что казалось, она вот-вот разорвется. Но эти физические симптомы беспокоили его гораздо меньше, чем чувство раскаяния, которое его неожиданно охватило.

Когда же это кончится? Однажды утром он не проснется. Или проснется в аду и навечно останется там узником.

— Лорд Мартинсдейл, я должна вам сказать, что мне не очень удобно выполнить то, о чем вы меня просите, — сказала Тереза человеку, сидевшему по другую сторону письменного стола и смотревшему на нее внимательным взглядом.

Тереза подозревала, что лорд Мартинсдейл вызывал к себе людей, приходивших к нему с докладом, для того, чтобы запугивать их. Но на Терезу его кабинет не произвел должного впечатления.

За его спиной на стене висел портрет королевы. Он был немного выше головы лорда, и создавалось впечатление, будто Виктория наблюдает за всем, что происходит. Книжные шкафы вдоль стен были выполнены из красного дерева. Резные карнизы повторяли рисунок на ножках письменного стола. Темно-красные шторы обрамляли окна и дверь напротив них.

Проще говоря, это был кабинет человека могущественного, в руках которого была власть. И он беззастенчиво ею пользовался.

— Вам не кажется, что немного не ко времени употреблять именно это слово, миссис Роул? Ведь было уже множество случаев, когда вы испытывали неудобство. А сейчас ситуация просто идеальна для того, чтобы вы проявили ваши таланты.