Книга На распутье - Александр Фомичев

было, и тому куча свидетелей, — застонал между тем слышавший рассказ Уклюмича более-менее пришедший в себя Булькун. Держась за искалеченные рёбра, он потянулся к ещё не оклемавшемуся младшему брату, буркнув себе под нос: — Прав Тайрик оказался; не наша ента работа таких зубров могутных стеречь. Чемпион Кузгара нам не ровня, это же изначально было ясно!.. Точнее, мы ему не в уровень!..

— Ты лучше заткнись, плакса, покамест я не велел Андерсу тебя вообще добить!.. — зловеще прошипел сквозь зубы посадник, после оборачиваясь к спрыгнувшему с телеги дану. — Значится, по-твоему, никакого сговора между узником и пленившей его шайкой Хасвана нет?

— Не-а! — отрицательно покачал каштановой гривой варяг. — Русич бежал сам; ему никто не помогал! Не хотел бы я, кстати, с ним раз на раз схлестнуться; у столь дикого берсерка на пути вставать крайне нежелательно. Если, конечно, жизнь не опостылела, — уже едва слышно промычал в пустоту телохранитель городничего.

— Это полный крах! — тем временем Васланик тяжело опустился копчиком прямо на труп одного из убитых Ратибором стражников и горестно произнёс: — Ента ведь тогда получается, что варвар ушёл по нашей вине! Следовательно, Лагурин, уже выплативший наёмникам три с половиной сотни золотых, так и остался должен им… Сколько там за живого Ратибора полагается? Тысяча двести? Ага, ну то есть должен ещё аж восемьсот пятьдесят монет! И самое хреновое, их ведь никто нам не вернёт, ибо пленника-то мы прошляпили; некого аскерам выдать! Ну а когда осы выяснят, что я упустил дикаря… Ух!.. Владыка Ослямбии с меня шкуру сдерёт! Медленно! Это крах!.. Крах… — сцапав сам себя за кучерявые патлы, принялся, словно заведённый, повторять городничий, раскачиваясь, как неваляшка, на теле покойника. В конце концов Васланик не удержал равновесие и грузно плюхнулся на бок, кляня при этом на чём свет стоит что Ратибора, что ватагу охотников за головами, приволокшую в его городишко непобедимого руса.

— Есть один вариант, как можно выкрутиться из данной пакостной истории и всё-таки попробовать воротить наше золотишко, — заискивающе прошептал Уклюмич и, превозмогая боль, торопливо пополз к упавшему в пыль главе Лагурина. — У меня там, в темнице, в отдельной яме два лиходея томятся, петли поутру дожидаются. Вы же их и приговорили. Один из них крупный рыжий верзила… Припоминаете?

— Ну? Дальше что? — Васланик сумрачно посмотрел на худосочного соплеменника. — На руса он совсем не похож! Вот если бы ента был брат-близнец нашего беглеца, тогда другое дело! А так…

— Рожу можно изуродовать до неузнаваемости, — ещё тише прошелестел подползший совсем близко Уклюмич, преданно уставившийся в прищурившиеся очи городничего. — Тем более у покойника.

— Внимательно тебя слухаю, — слегка помедлив, тихо прокудахтал в ответ Васланик. — Чую, авантюру ты мне предлагаешь — невероятно безумную. Но похоже, выбора у меня нет. Так что излагай, не томи! Пока я тебе и вторую ногу не сломал да в задницу не запихал. Самолично!

Глава 11

Идейка

Северная окраина Багряных топей. Чуть более двух недель назад

— Хотел поинтересоваться при встрече, что нам мешает захомутать тебя не понарошку, но чую, вопрос снимается с повестки дня, — Хасван хмуро обозрел поляну, на которой лежали, не особо порываясь вставать, двенадцать избитых головорезов из его ватаги, и снова уважительно взглянул на замершего напротив Ратибора: — По-серьёзному, надеюсь, никого мне не поломал?

— Да пёс их знает, я не лекарь, — пожал могучими плечами чемпион Кузгара. — Но лупил не в полную силу. Мягко говоря.

— А вы зачем вообще на него прыгнули? — из-за спины своего вожака вылез ялминец Гулрим, один из ближайших соратников Хасвана, и, удивлённо рыгнув, уставился на медленно приходящих в себя товарищей, коих пару минут назад Ратибор раскидал одной левой.

— Мозгов потому что у них нет, — ехидно хмыкнула Анника, небрежно прислонившаяся плечом к стройной берёзке на окраине прогалины. — Захотелось славы и богатства. Под пивком да элем силушки с храбростью ох как прибавляется! По крайней мере, в затуманенных хмельными парами головёнках.

— Ты делаешь вид, что не ведаешь, аль взаправду не знаешь? Да затем, что нам приказали ненавязчиво проверить варвара в деле!.. — проигнорировав колкость белокурой валькирии, один из «загорающих» разбойников сел на пятую точку и, неловко потирая то ушибленную спину, то раскрасневшееся, опухшее левое ухо, зло вперился взором в Гулрима. — Подсказать, кто велел? — лиходей быстро покосился на Хасвана, но, встретившись с ним взглядом, спустя миг потупил очи и принялся неспешно вставать. За ним, держась за незначительные ссадины, кряхтя, охая и ахая, начали подниматься и остальные ватажники. Серьёзно никто из них измочален не был. Ратибор весьма щадяще обошёлся с шайкой Хасвана, на данный момент насчитывающей пятнадцать человек, включая самого главаря, Гулрима и Аннику.

— Даже так!.. — варяжка криво улыбнулась, а затем сладко потянулась, невольно (аль вольно) притягивая к своему фигуристому соблазнительному стану мужские взоры. — Ну-ну!

— Я должен был посмотреть, на что ты способен, уж не серчай, — Хасван прямо зыркнул на Ратибора, примирительно подняв руки ладонями вперёд. — Убедиться, так сказать, лично, что не врёт людская молва!..

— Лично, по-моему, в этом убедились мы, а не ты!.. — недовольно буркнул головорез с ушибленной спиной и багровым ухом. Тот самый, что первым из побитых подал голос.

— У тебя какие-то проблемы, Лаврютий? — показанно-безмятежно произнёс Хасван, при этом уперев пятерни в боки. Одна из его дланей ненароком потеребила рукоять торчащего за поясом кинжала. — Ежели чего, можешь мне поплакаться, я весь внимание!

— Можно завтра?.. — смурно пробубнил себе под нос швариец. — Да и какие проблемы? Ну дал мне в замордок рыжий громила, а довеском об землицу хребтом приложил, делов-то.

— А мне кажется, что у тебя от могучей затрещины по слуховой ракушке ушиб мозга случился, раз дерзить нашему вожаку начал! — с едким смешком фыркнул Гулрим. — Давай попросим этого рыжегривого тигра, чтоб он тебе и в правое ухо саданул, дабы съехавшие набекрень извилины на место встали!

— С меня хватит его оплеух! Вот пущай лучше он тебе, Гул, по заднице как следует вдарит, ведь твой крохотный мозг находится именно там, между булками! — не преминул огрызнуться швариец Лаврютий. — Глядишь, поумнеешь!

Разбойники заулыбались случившейся перебранке; обстановка разрядилась.

Стояло раннее утро, но солнечные лучики уж вовсю