Книга Левиафан. Игры богов - Алексей Фролов

суровы, иногда здесь тебя спасают лишь для того, чтобы убить собственными руками. И хотя теперь они находились на изнанке этой земли, Белен не был уверен, что здесь действуют другие законы.

Он вгляделся в стоящего перед ним воина. Его доспехи были сработан с совершенством, которое, парень в этом не сомневался, попросту недоступно притенским кузнецам, равно как и кузнецам любого другого народа. Плавные изгибы корпусных элементов и золотые кольца кольчужных полотен были подогнаны идеально, без малейших зазоров и щелей, они казались легкими, но невероятно прочными.

Воин был выше Белена почти на две головы, но на месте лица в черноте шлема парень не смог различить ничего, кроме двух синих искорок. Глаза? Вероятно, но они не выражали ровным счетом ничего. В сравнении с ними даже искры костра полны эмоций!

На правом плече воина Белен увидел рваную рану – от хвоста или клешни мантикоры. Из раны на золоченый доспех вытекло немного жидкости, вероятно – это была кровь крылатых воинов. Она и по консистенции напоминала кровь, только цвет у нее было золотистый, отблескивающий ярким белым цветом, под стать доспехам этих странных созданий.

– Я кажется знаю, кто это, – тихо проговорил Беда. Он осторожно положил руку на плечо Белена. – Помнишь, ты рассказывал, как убил человека с юга? Он был жрецом и нес в наши земли волю своего бога. Так вот однажды я был у англов и видел там книги, что писали жрецы южного бога. В тех книгах были изображения крылатых воинов в золотых доспехах.

– Я и не сомневался, что они нам не друзья, – процедил Огмиос, плавно опуская копье в боевое положение. – Не знаю, почему они нас спасли, может статься, что и не спасали совсем.

– Они нам враги, Беда? – спросил Белен, с напряжением глядя на стоящего перед ним воина. Он был массивен, его длинные прямые клинки лучились невиданной мощью. Но страшнее всего было то, что воин стоял неподвижно, как и остальные члены его отряда. Люди не могут так стоять, словно камни.

– Я почти уверен в этом, – ответил друид. – Их бог жесток и непоколебим, я слышал, что многие из богов древности уже пали пред их мощью. Не ведаю, сколько в этом истины.

– Да к чему разговоры, – в словах Ансгара клокотала ярость, раж битвы все еще владел наемником, его секира требовала крови. – Ударим первыми!

– Не смей, – проговорил Беда и от твердости его голоса, в котором, казалось, звякнул кузнечный молот, Белену стало не по себе. – Это вам не… мантикоры. Это сильные воины, возможно – величайшие средь всех миров. Их зовут ангелами.

Белен тут же вспомнил это слово. А вместе с воспоминанием в его душе родилось чувство – неприкрытая, почти животная ненависть. Но не к ангелам, а к тем, кто направлял их клинки. Белен ничего не помнил об этом, но был уверен, что знаком с иным богом не понаслышке.

– Я думаю, они не понимают, как к нам относиться, – продолжил Беда. – В первую очередь, они не понимают, кто такой Белен. Быть может, нам удастся вернуться в мир живых, более не проливая крови.

Неожиданно предводитель Ангелов медленно приподнял руку и неуловимым движением вогнал один из своих клинков в землю, так чтобы меч мог стоять без посторонней помощи. Белен услышал, как за его спиной хрустнула от напряжения натянутая тетива, а над правым плечом плавно поднялось плотоядное лезвие огромной секиры.

Но ангел не выказал агрессии, напротив – он вытянул перед собой руку раскрытой ладонью вверх. Кто знает, что это значит, но не похоже на попытку атаки. Белен заткнул одну из секир за пояс и повторил жест Ангела, но руку вытянул ладонью вниз.

Все произошло очень быстро. Едва их ладони оказались точно одна над другой, кольца над шлемом Ангела вспыхнули с удвоенной яркостью, он сделал шаг назад и в следующее мгновение его левый клинок рванулся вперед, целя Белену в голову. Парень с большим трудом увернулся, просто заваливаясь на бок. Он успел нанести размашистый удар левой секирой, но не достиг цели – удар был блокирован щитом ангела, подоспевшего на помощь своему командиру.

Тут же из земли перед четырехкрылым ангелом выросло каменное щупальце и ударило воина в грудь, сминая золотой доспех и отбрасывая его на десяток бренданов. Секира Ансгара рухнула вниз со скоростью молнии, с ужасным скрежетом и разлетающимися снопами синих искр перерубив пополам подставленный под нее щит. Но ангел, в которого целил наемник, остался невредим. Он нанес колющий удар в лицо Ансгара, тот успел отклониться, и все же золотое лезвие прочертило на его скуле глубокую рытвину, со дна которой поднялась багровая влага.

В грудь ангела, ранившего Ансгара, устремилось копье Огмиоса. Другой ангел попытался подставить щит, прикрывая собрата, и сумел отклонить удар, так что копье ударило не в центр груди, а в плечо крылатого воина.

Одновременно Сирона выпустила стрелу в ангела, что навис над упавшим Беленом. Воин поднял щит, а когда опустил его, парень уже стоял перед ним на ногах с секирами в руках. Он нанес серию ударов, которые ангел умело блокировал. И хотя крылатый воин был хорош, он тоже оказался уязвим и видел далеко не все. Одну за другой Сирона всадила в его бок две стрелы. Другой ангел бросился на нее, но его ноги по мановению рук друида опутали ржавые корни уродливых деревьев, а в следующее мгновение секира Ансгара проломила его шлем.

Затем наемника отбросило ударом щита, но атаковавшего его ангела тут же заставил уйти в оборону Огмиос. Белен подскочил сзади к крылатому воину и ударил сразу двумя секирами в верхнюю часть спины. Стрела Сироны в шлем завершила дело.

Где-то за спиной зарычал Ансгар и почти сразу за ним вскрикнул Беда. Белен обернулся – четырехкрылый воин, изрядно помятый, но все еще живой, немыслимым образом оказался перед друидом и теперь сжимал его шею огромными руками, закованными в стальные рукавицы. А справа лишившийся оружия Ансгар с жестокой раной в боку лежал у ног ангела, который уже отводил копье для удара.

Белен метнул одну из секир. Метание никогда не давалось ему легко, но его неказистый бросок сделал главное – секира с силой врезала в плечо Ангела и тот промазал, вогнав копье глубоко в белесую землю, а не в голов наемника. Ансгар тут же пнул его в колено, ангел осел, к нему подскочила