Книга Карл Юнг. В поисках себя - Фредерик Ленуар

со столь же яростными нападками со стороны верующих и богословов, которые, потрясенные тезисами о религии, обвиняли его в ее упрощении путем «психологизации». Как я уже упоминал, он отвечает на эту критику утверждением, что, с одной стороны, ничто не может ускользнуть от человеческой психики, поскольку она является вместилищем всякого опыта. С другой стороны, это утверждение не означает, что объект духовного опыта является только психологическим. Например, Бог не может существовать вне души человека потому, что в человеческой душе он переживается. В этом метафизическом вопросе Юнг остается агностиком: он не знает истины.

Другая критика, вполне оправданная, касается элитарного характера его понимания религиозного опыта, основанного прежде всего на нуминозности. Не каждый обладает мистической натурой и способен на подобные переживания. Юнг указывает, что внутренний опыт нуминозного стал для нас более трудным прежде всего из-за слишком рационального и направленного на внешний мир характера западной психики. Но в других регионах мира – в Азии, Африке или среди коренных американцев – он смог увидеть, что это не так. Вот почему Юнг убежден, что исследование глубинной психологии – это современный способ снова войти в контакт с более глубокими слоями нашей психики, где обитают религиозные архетипы. Но он по-прежнему осознает тот факт, что многие люди, боясь собственной внутренней сущности, предпочитают следовать внешним моделям и позволяют институтам или тайным обществам руководить собой:

«Тайное общество представляет собой промежуточный уровень на пути к индивидуации: мы по-прежнему позволяем коллективной организации определить нас. То есть мы еще не до конца понимаем, что отдельная личность должна рассчитывать на собственные силы и быть отличной от остальных. Все коллективные идентичности, будь то принадлежность к организациям, исповедание веры в пользу того или иного -изма и т. д., препятствуют и противоречат выполнению этой задачи. Эти коллективные идентичности являются костылями для парализованных, щитами для тревожных, диванами для ленивых, яслями для безответственных, но в то же время пристанищем для бедных и слабых, убежищем для тех, кто потерпел кораблекрушение, семьей для сирот, славной и долгожданной целью для заблудившихся и разочаровавшихся, и землей обетованной для измученных паломников, стадом и надежной оградой для заблудших овец и матерью, символизирующей пищу и рост» [6].

Юнг считает религиозные институты необходимыми, хотя и критикует их, именно потому, что хорошо осознает: немногие люди могут в одиночку и своими инструментами достичь завершения духовных поисков и реализации. И именно поэтому, как мы видели, он направляет многих своих пациентов к их религиозной общине и практике обрядов. Но Юнг также открыл новый путь, с 1960-х годов побудивший многочисленных духовных искателей и ищущих смысл людей, которые больше не могут найти себя на традиционном религиозном пути, обратиться к внутреннему опыту, каким бы необычным и дестабилизирующим он ни был. Юнг предлагает им более человечную и всеобъемлющую духовность, основанную на энергиях самости, которые работают в направлении завершенности: процесса индивидуации.

Процесс индивидуации

Как было сказано во вступлении, мысль Юнга имеет циклическую структуру, поэтому тяжело показать ее в линейном плане, непрерывно. Сегодня говорят о «древовидном процессе мышления», последствии множества нейронных связей в мозге: тех, у кого они есть, называют «люди с высоким потенциалом». Юнг явно обладал этой характеристикой: его мысль простиралась на множество направлений сразу, каждая идея разделялась на подыдеи, еще и еще, размышление никогда не заканчивалось… Этот провидец не застал Интернет, но, несмотря на это, его мозг работал словно веб-сайт, когда при нажатии на гиперссылку открывается новая страница, с нее можно перейти на еще одну, а потом вернуться на прежнюю и открыть еще другую, и так до бесконечности. Кроме того, многие книги Юнга на самом деле сочетают лекции, которые он вел, и письма, которые он написал. И эти классические труды нелегко читать, потому что он переходит от одной тематики к следующей, не обязательно прямо связанной с другими.

Желая раскрыть процесс индивидуации, дать своего рода ключ к определению самости, которая концентрирует величайшие идеи Юнга, я пытался понять, как лучше всего дать ясное представление о ней. После долгих размышлений, казавшихся тщетными, я решил нарисовать мандалу – знакомую Юнгу форму. Я отпустил, оставил свои привычки, чтобы принять другой образ мысли, более цикличный, который можно встретить скорее на Востоке. Как я уже упоминал, на Юнга очень повлияла Азия, использующая для размышлений средства, совсем отличные от наших. Вместо слов, составленных из абстрактных букв, азиаты используют изображения, идеограммы. В то время как западная мысль аналитическая и больше сосредоточена на способе действия, восточная взывает в первую очередь к опыту и предлагает определенную гибкость в понимании своего развития. Не будем также забывать, что Юнг работает с живой психической материей, с пережитым и меняющимся опытом: они не поддаются систематизации. Процесс индивидуации способен принимать разные формы в зависимости от ситуации и человека, который его переживает. Таким образом, это развитие может осуществляться на нескольких уровнях, иногда даже одновременно.

Итак, я принялся снова группировать крупные юнгианские концепты по категориям, отдавшись интуиции. Я рисовал, стирал, писал, отмечал направления стрелками… И вопреки всем ожиданиям, я не столкнулся с теми сложностями, которые испытывал при более линейном, «сверху вниз», подходе. Циклическая система работала чудесно! Интересно, что Юнг говорил: мандалы рождаются тогда, когда человеку нужно встать на объединяющий путь.

«Как показывает опыт, мандалы появляются чаще всего в моменты трудности, дезориентации и растерянности. Архетип, который эта ситуация собирает в качестве компенсации, предстает в качестве организующей схемы, в какой-то степени поднимается над хаосом психики, как перекрестье телескопа, круга, разделенного на четыре равные части, помогающего каждой из частей наполниться и найти свое место благодаря кругу, который ограничивает и защищает те части целого, которым грозит блуждание в неопределенной пустоте» [1].

Следовательно, мандала появляется как ответ на беспорядок. Это движение от внешнего к внутреннему, к центру, вокруг которого все выстраивается. Составленная из нескольких геометрических форм, она разделяется на симметричные механизмы из четверки и кратных ей чисел. Неудивительно, что я обнаружил: спонтанно изображенная мандала отлично работает в четвертичном режиме, настолько важном для Юнга! По его мнению, квадратура круга – фундаментальная операция для движения и перехода из трансцендентности в чувственный мир и наоборот. Она представляет собой архетипическую силу природы, позволяющую привести к гармонии психическую жизнь человека. Все элементы, которые я назвал для установления пути процесса индивидуации, логически разделены на четыре, словно бы для того, чтобы обозначить четыре функции разума, позволяющие объять мир: мысль, чувство, ощущение, интуиция.

Именно «размышляя» от центра, я спонтанно структурировал все остальное. Итак, перед нами фигура, которая может быть прочитана с нескольких сторон, но любое прочтение будет вести к одной и той же цели в ее центре. Юнг полагал, что единственный путь для достижения самости – цикличный, «циркулярный» и нелинейный: «Однозначное развитие существует только, может быть, в самом начале: после все становится лишь указанием на центр» [2]. Сильная поддержка медитации, лабиринтообразная структура мандалы предлагает впоследствии логичный психологический путь: «Мандала – отображение и в то же время поддержка удивительной концентрации на центре, то есть на самости» [3]. Выражение всех дорог, ведущих к середине, то есть к самости, – это замечательный инструмент интроспекции и рефлексии в терапевтической работе, который благоволит процессу роста и взросления.

Так как необходимо было сделать выбор, я разместил этот центр, самость, в начале части, чтобы заложить стартовую точку. Но вы можете также начать читать главу с конца или вообще с любого места. Читателю таким образом предлагается углубляться в то, куда его ведет интуиция, зависящая от личности и от насущных нужд. В первой главе я разберу архетипы, образы, символы и мифы. Это – языки, которые бессознательное, а порой даже и сознание использует через вторую категорию элементов, сгруппированных под именем медиаторов: сны, синхронистичность, активное воображение и ритуалы. Я закончу путем, который предложил Юнг: перейти от персоны к себе, приручить свою тень, интегрировать свои анимус и аниму и примирить противоположности. И, как часто подтверждают ученики Юнга, здесь нет никакого порядка. Смысл в том, чтобы прийти к самости, представляющей божественное в нас, символически расположенной в нашем центре. Кроме психологической работы индивидуация – это также