Книга Острые края - Джейн Энн Кренц

Юджиния представила, как он будет выглядеть с рамой от понравившегося ему морского пейзажа на плечах.

— Кстати, о бессмысленной статике… — опять начал Колфакс, но тут черная занавеска отъехала в сторону, и появилась высокая, прекрасно сложенная, изящная женщина, на вид лет сорока с небольшим.

— Вы сделали очень интересное замечание о постпостмодернизме, — сказала она.

У женщины были резкие черты лица и голубые глаза необычного оттенка. В уголках рта виднелись тонкие морщинки, в длинных вьющихся золотисто-рыжих волосах, стянутых на затылке большой заколкой, проглядывали серебристые пряди. На женщине было широкое, экзотического покроя, одеяние, в ушах покачивались металлические серьги с полудрагоценными камнями, с такими же, как в ожерелье у нее на шее.

Женщина с улыбкой взглянула на Сайруса.

— Проблема определения собственной позиции всегда сложна, не правда ли?

— Что правда, то правда, — ответил польщенный Сайрус.

Юджиния нетерпеливо забарабанила пальцами по раме ближайшей картины.

— Видите ли, мой друг лишь недавно заинтересовался искусством, — пояснила она.

Обходя вокруг прилавка, женщина окинула Колфакса откровенно оценивающим взглядом и улыбнулась Юджинии:

— Побольше бы таких людей, как ваш друг, это очень хорошо для бизнеса. Между прочим, меня зовут Фенелла Уикс. Я — хозяйка галереи.

— Юджиния Свифт. А это мой друг Сайрус Колфакс.

— Рада с вами познакомиться. Вероятно, вы та самая пара, которая остановилась в Стеклянном доме? Значит, это вы нашли Леонарда Хастингса прошлой ночью?

— Так оно и есть, — ответил Сайрус. — Я вижу, новости распространяются здесь очень быстро.

— Точно, — засмеялась Фенелла Уикс.

— Вы были знакомы с Хастингсом? — поинтересовался Колфакс.

— Не очень хорошо. Я здесь новенькая, переехала на остров и открыла тут галерею всего несколько месяцев назад. Леонард сюда никогда не заходил. Вряд ли он интересовался искусством. — Фенелла взглянула на Юджинию. — Вы из Либрукского музея, так?

— Совершенно верно.

— На острове есть пара скульпторов, которые занимаются стеклом. К сожалению, у меня в галерее пока нет ни одной их работы. Но через день или два я надеюсь кое-что получить от Джейкоба Хаустона. Может, вы захотите взглянуть на его произведения. Это нечто совершенно необычное.

— С нетерпением буду ждать такой возможности, — вежливо сказала Юджиния.

— Для художника очень важно вовремя попасть в поле зрения экспертов, дилеров и коллекционеров. Причем не каких попало, а именно тех, кто сможет в полной мере оценить его способности, — вздохнула Фенелла. — Я делаю все, что могу, чтобы дать местным мастерам шанс заявить о себе, но у маленькой галереи, да еще расположенной на острове, слишком мало возможностей.

— Понимаю, — сочувственно улыбнулась Юджиния.

Да, в мире искусства действуют весьма жесткие законы, ценность той или иной работы любого современного художника определялась коллекционерами, дилерами и музеями. В таких условиях все, решало умение художника или его возможности организовать выставку в нужном месте и в нужное время. Его творческая карьера полностью зависела от того, удастся ли ему выставить свои работы в престижных картинных галереях, и от того, купят ли ту или иную работу известные коллекционеры или музеи.

Юджиния лучше других понимала, что художники, работающие со стеклом, находились в особенно трудном положении. Ей приходилось считаться с тем, что некоторые влиятельные эксперты еще не воспринимали стекло в качестве материала, достойного высокого искусства.

По исторической традиции художников-стекольщиков считали ремесленниками. Их творения, какими бы прекрасными они ни были, многие рассматривали как изделия, а не как произведения искусства. Имей она больше возможностей, Юджиния сделала бы все, чтобы изменить положение вещей.

— Вас интересует эта картина? — обратилась Фенелла к Сайрусу.

Колфакс скорчил гримасу.

— Пожалуй, нет. Хотя над моим камином она выглядела бы великолепно. Там обязательно надо что-нибудь повесить.

— Если ты действительно хочешь украсить свою гостиную, — вклинилась в разговор Юджиния, — то почему бы тебе не взглянуть вон на ту картину?

— С китами и дельфинами? — просиял Сайрус.

«Задушу мерзавца при первой же возможности», — подумала Юджиния.

— Нет, со старинным бокалом — Тебе она нравится? — На лице Колфакса появилось выражение неуверенности.

— Да, нравится, — твердо сказала Юджиния и посмотрела на хозяйку. — Кто автор? Кто-нибудь из местных художников?

— Угадали. — Фенелла направилась к витрине, и крупные серьги в ее ушах мелодично зазвенели. — Художницу зовут Ронда Прайс. Это новое для нее направление в живописи. Хорошая техника, да? Замечательное чувство света и цвета. Такое впечатление, словно бокал светится изнутри.

— Ронда Прайс? — изумленно переспросила Юджиния, украдкой взглянув на Сайруса, который отреагировал на слова хозяйки довольно спокойно — лишь поднял брови над темными очками. — У вас есть другие ее работы?

— Пока нет, она обещала в скором времени принести. — Фенелла повернула картину, чтобы Юджиния и Сайрус могли рассмотреть ее получше. — Эту я поставила на витрину только вчера. Цена — триста долларов.

— Я ее куплю, — сказала Юджиния.

Она успела заметить, что Сайрус крепче сжал челюсти, ему, разумеется, не понравилась ее импульсивность. Но она решила не обращать на это внимания.

— Я думал, мы собираемся приобрести картину для моей гостиной, а не для твоей, — пробурчат Колфакс.

— Не волнуйся, до конца отпуска мы обязательно подберем тебе каких-нибудь чаек.

Юджиния уставилась в нижний угол холста на подпись автора и теперь смогла ее прочесть: Ронда Прайс. И все же картина написана рукой Нелли.

— Вы хотите посмотреть, что принесет Ронда в следующий раз? — спросила Фенелла, направляясь с картиной к прилавку.

— Обязательно. А могу я повидаться с самой Рондой Прайс?

— Почему бы нет. — Фенелла ловко завернула картину в хрустящую коричневую бумагу. — Вчера она уехала в Сиэтл. Когда вернется, я передам, что вы хотите с ней познакомиться.

— Благодарю. — Юджиния достала бумажник. — Это будет очень любезно с вашей стороны.

— И узнайте, не рисует ли она картины с чайками и волнами, — добавил Сайрус.

Стоя у разделочного столика в кухне, набитой всевозможными хитроумными устройствами и механизмами, Колфакс налил в бокал белого вина.

— Ну ладно, пора кончать. — Он взглянул на полотно, которое Юджиния расположила у окна. — С того момента как вы купили эту чертову картину, вы сама не своя. В чем дело?