Книга Электрическое бессмертие - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

полгорода в еврейский квартал. Начавшийся лёгкий дождь не улучшил настроения. День склонился к вечеру. Ноги натурально не хотят переступать. Знание психологии, усвоенное в университете, спасовало перед неординарной жизненной ситуацией. Пригодилось одно: не стоит выигрывать лишние минуты, оттягивая неприятный момент. Генрик вздохнул и заставил себя ускорить шаг.

Дверь в полуподвал скрипнула от рывка за ручку, но не поддалась. На стук никто не отозвался – пусто. Иодко беспомощно оглянулся по сторонам.

Лео заявился минуты через три.

- Надо же убедиться, что ты не привёл фараонов. Молодец!

- Где Марыля?!

- Считай, уже идёт домой. Сегодня ей ничего не грозит. Подчёркиваю – сегодня. Или попросишь пана Пилсудского приставить охрану к семьям Конрада и Адама?

- Вы – низкие люди!

- О нашем росте поговорим внизу, Гулливер.

Лео отпёр замок и пригласил Генрика вниз.

- Где Кастусь? – спросил тот, не присаживаясь.

- Чаю, водочки?

- Напился в прошлый раз. Повторяю, где твой красный друг?

Хозяин халабуды неторопливо зажёг под чайником огонь.

- Не знаю. От тебя требуется только положительный ответ. Или Кастусь будет очень недоволен.

- Опять угрожаете?

Хитрые глаза бутлегера блеснули в полумраке.

- Нет. Предпочитаем действовать. Яну, кстати, тоже прибавь в список.

- Бог мой, она-то причём?

- Кастусь тебе объяснил – товарища Ленина нужно спасти любой ценой. Совсем любой! Жизнь твоей семьи и Яны гораздо меньшего стоит.

- Я всё-таки заявлю в полицию.

- И что? Слово против слова. Меня выгонят из университета – максимум. Уеду в Палестину. А ты останешься в компании суровых парней из ГПУ. Клетка захлопнулась, воробушек.

На глаза Генрику попался большой и ржавый нож-хлеборез. Рука непроизвольно дёрнулась. И замерла, не от трусости – от отчаянья. Лео прирезать нехитрое дело. Можно засесть здесь, подкараулить и в спину ударить Кастуся… Перебить всю агентуру ГПУ? Смешно. Показательная расправа непременно свалится на детей Конрада и Адама. В добавок – Янина… Нет! Что же делать?

Наверно, терзания красноречиво отразились на лице. Лео наморщил нос.

- Фу! Пахнет сомнениями. Но мне плевать. Терзаешься ты или смирился, в субботу утром будь здесь. Обсуди с Конрадом, где могут лежать архивы. Постараешься – до экзаменов вернёшься.

Ни слова не говоря, Генрик развернулся к выходу.

- Да, товарищ Иодко! Передай брату, что на время твоей поездки пусть его семья не покидает Краков. Не нужно нервировать коллег товарища Кастуся.

Марыля толком не поняла, что случилось. Её с подругой пригласил молодой пан, дальний родственник этой девушки. Они, ничего не подозревая, зашли к нему в квартиру. Там пили чай с очень вкусным вареньем, напоминающем довоенное. Потом родственник отлучился, по рассеянности запер дверь снаружи и забыл оставить ключ. Вечером сокрушался, обзывал себя растяпой. Он с достоинством настоящего шляхтича проводил девушек по домам, чтобы одни не ходили по Кракову в тёмное время.

- Очень воспитанный пан, - закончила она рассказ, сбитая с толку нешуточной тревогой домашних.

С Яниной, также попавшей под шантаж красных, Генрик встретился на следующий вечер. Увидев чистое светлое личико, крупные локоны, выбивающиеся из-под шапочки, тонкую фигурку в тёмно-бордовом жакете и длинной юбке, он поклялся себе, что не допустит неприятностей для этого ангела.

Они познакомились в университете полгода назад.

- Пан изучает психологию?

Генрик обернулся и обомлел.

Таких барышень он видел на синематографическом экране, пару раз – в дорогих лимузинах, непременно в сопровождении богатых господ или блестящих офицеров. И вот, красавица находится на расстоянии вытянутой руки, улыбается и что-то говорит…

- … Я только поступила. Мне рекомендовали взять её дополнительным курсом. Вы считаете, это полезно?

- На… наверно, пани…

- Янина. Можно просто – Яна.

- Да… Очень приятно!

- К сожалению, спешу. До свиданья!

Он замер с открытым ртом, глядя вслед. Упрекал себя в непочтительности – даже не представился по имени. Растерялся, как последний батрак перед хозяйкой поместья.

Через неделю Яна начала посещать лекции по психологии вольным слушателем. Генрик раскланивался, она кивала в ответ – и всё. Красавицу немедленно окружили самые блестящие кавалеры курса, она с благосклонностью выслушивала их петушиное кудахтанье, но никому не отдала предпочтения. Поговаривали, что из-за этого даже произошла дуэль между наиболее ретивыми претендентами.

Генрик не вмешивался. С его инфантильной внешностью, пусть он и самый старший на курсе, происхождением, не подкреплённым ни богатством, ни прочными полезными связями в местном и варшавском обществе, невозможно составить конкуренцию сыновьям промышленных магнатов, а также уланским офицерам, разгромивших банду Тухачевского в двадцатом году.

Янина сама подошла к нему перед Рождеством.

- Генрик! Я прочла «Толкование снов» Зигмунда Фрейда. Мне необходимо многое обсудить. Не уделите мне время?

Она узнала и запомнила моё имя! Эта мысль буквально вскипятила мозг. Но почему не говорит о Фрейде с другими школярами? Австриец в моде, о нём судачат все кому не лень.

Словно прочитав мысли на смущённом лице студента, она улыбнулась и развеяла сомнения:

- Мои друзья замечательно разбираются в своих достоинствах и