Книга Охоться на меня, дорогая - Мари Роуз

кончить для нас? — снова раздается голос у меня в ухе. Моя киска сжимается, когда тот, что у меня между ног, добавляет еще один палец.

Мой разум — это хаотичная смесь страха, замешательства и извращенного чувства удовольствия. Это сводящий с ума коктейль, который усиливает мое возбуждение, несмотря на охватившую меня дрожь страха. Дихотомия ощущений заставляет мое тело перегружаться, борясь между желанием сбежать и жаждой большего.

По мере того, как удовольствие нарастает во мне, я борюсь, чтобы восстановить контроль над своими мыслями. Это не то, чего я ожидала, когда бросала вызов. Я ожидала ответа, вызова, но не этого…

Пальцы в перчатках продолжают проникать в мою киску, изгибаясь и потирая в нужном месте каждые несколько толчков. Язык продолжает кружиться вокруг моего клитора, рот делает как раз нужное количество всасывания, чтобы отправить меня катапультироваться навстречу быстро приближающемуся оргазму.

— Я хочу услышать, как ты кричишь, Малышка. — Слова напоминают соблазнительное мурлыканье.

С очередным изгибом пальцев внутри меня и прикусом зубов на моем клиторе они получают именно то, что хотят. Моя спина выгибается над диваном, и мой крик эхом разносится по комнате, когда я разбиваюсь вдребезги, волны моего оргазма захлестывают меня.

Я смутно слышу, как они оба стонут, когда звук срывается с моего рта.

— Вот и все, Малышка, ты как гребаная музыка, — стонет голос у моего лица.

Рот на моей киске удваивается, атакуя мою киску и клитор с новой силой и засовывая в меня дополнительный палец. Через несколько секунд я мчусь к другому обрыву, мое тело переходит в овердрайв, когда я сильно сжимаюсь вокруг пальцев, проникающих в меня.

Я корчусь и неудержимо стону, когда очередной оргазм пронзает меня, мое тело содрогается от удовольствия, когда я снова кричу для них.

Когда волны удовольствия спадают, я остаюсь задыхающейся и дезориентированной, мое тело покрыто тонкой струйкой пота. Руки в перчатках медленно отстраняются от меня, оставляя меня чувствовать себя опустошенной и уязвимой. Я лежу там, все еще не в состоянии двигаться или видеть, пытаясь собраться с мыслями и осмыслить то, что только что произошло.

Я смутно улавливаю движение, пока что-то не касается моих губ. Мой тяжело дышащий рот открывает им доступ, чтобы засунуть пальцы в перчатках внутрь. Я ощущаю вкус себя, смешанный со вкусом кожи.

— Соси, и если ты укусишь, тебя накажут.

Я делаю, как мне велят, посасывая и облизывая перчатку дочиста.

Пальцы покидают мой рот, и секундой позже я чувствую горячее дыхание на своих губах. Он рычит мне «Хорошая девочка» за секунду до того, как его рот пожирает мой с тем же энтузиазмом, с которым он раньше пожирал мою киску.

Я могу сказать, что это тот, кто был там, внизу, потому что я почувствовала свой вкус на его губах.

И его голос не был модулирован.

Глава 14

Алекс

Я пытаюсь удержать воспоминание о его голосе, но в тот момент, когда его язык проникает в мой рот, все исчезает, как пыль на ветру. Его вкус вместе с моим собственным опьяняет.

Он целует меня так, словно это единственный раз, когда у него когда-либо будет шанс. Его руки в перчатках хватают меня за волосы, кожа больно натягивает пряди.

Я хотела бы увидеть его. Я хотела бы прикоснуться к нему. Но внезапно он снова ушел, оставив меня в замешательстве и стремлении к большему.

Хватка на моих запястьях регулируется, и мои руки поднимаются в воздух, затем меня поднимают с дивана. Темнота все еще окутывает меня, отсутствие моих чувств сбивает с толку и дезориентирует, заставляя меня спотыкаться и приземляться на колени.

Мое сердце бешено колотится в груди, когда я пытаюсь предугадать, что произойдет дальше.

— Именно там, где я хочу тебя, Малышка. Хорошая девочка. — Голос на этот раз модулированный, и я не знаю, тот ли это, кто заговорил первым, или другой снова надел маску. От этого у меня мурашки бегут по спине.

Когда я опускаюсь на колени на пол под их контролем, смесь страха и возбуждения проходит через меня.

Хватка на моих запястьях меняется, и мои руки заводятся за спину. Что-то обернуто вокруг них, и я хнычу, когда это затягивается до боли.

Я слегка качаю головой, но то, что они закрепили на моих глазах, не сдвигается. Но я чувствую, когда один из них встает передо мной.

— Открой рот, Малышка, — снова раздается голос, и я чувствую, как пальцы впиваются в мой подбородок, чтобы остановить мои движения.

Я точно знаю, к чему это ведет.

— Что я получу, если сделаю?

Они оба хихикают, я слышу это как спереди, так и позади меня.

— Это не переговоры. Я мог бы просто заставить тебя.

Мой смешок такой же саркастичный, как и у них.

— И я тоже могла бы просто откусить твой член, я уверена, тебе бы это понравилось больше, если бы я была немного более сговорчива.

Большой палец касается моей нижней губы, и я прикусываю его зубами, просто чтобы доказать свою точку зрения. Это производит противоположный эффект, заставляя его тихо стонать и сильнее прижимать большой палец к моим зубам, пока я не разжимаю их, и он засовывает его мне в рот, используя его, чтобы сильно надавить на мой язык.

— Как насчет этого, покажи нам, какой хорошей девочкой ты можешь быть для нас обоих, и мы снимем повязку с глаз, сядем и поболтаем. — В его голосе слышится юмор.

У меня есть всего мгновение, чтобы подумать об этом. Я не могу упустить такую возможность. Я шире открываю рот и откидываю голову назад.

Он стонет:

— Чертовски хорошая девочка.

Я чувствую, как он подходит ближе, когда его большой палец покидает мой рот, а на смену ему приходит бархатное тепло его члена. Мой язык скользит по его головке, пробуя ее на вкус с моим собственным стоном.

Это так неправильно во многих отношениях.

Его