Книга Царь! Просто Царь! - Михаил Егорович Алексеев

А так мы фактически два моря исключаем из пути. Сразу Итиль, Ока, Угра, Десна и вот он, Киев. Реально время – деньги. Нужно строить! Нам еще много придется строить. И маршрут, названный мной, мы еще основательно сократим. Я надеюсь, в недалеком будущем. Что касается твоих опасений. Твои силы Дир давно посчитал, и они уже являются базисом для определения затрат на поход. Вот пусть так и считает. А мы ему сюрприз подготовим. Как только поступят данные о численности его войска, думаю, не будет для нас большой проблемой помочь тебе. Единственное, чего хотелось бы, так это того, чтобы не спугнуть его раньше времени. Поэтому, мне кажется, лучше даже немного опоздать, дать ему возможность втянуться. А помочь я тебе помогу, даю слово.

Слово Сергей сдержал. Незадолго до таяния снегов и подъема рек в Киев из Вязьмы пришла подмога – князь Сергей выделил в помощь союзнику тысячу варягов. Да и Гинтовт не остался в стороне – от него пришло три сотни копейщиков и две сотни лучников. Командовал этим войском воевода Чтибор Беломирович. В городе для такого количества воинов места не нашлось, и вязьмичи стали лагерем поодаль стен Киева. И сразу же после прихода Чтибор по согласованию с Олегом силами лесовиков-литовцев организовал вокруг города заставы и секреты с целью не допустить утечки информации об усилении киевского войска. Олег, со своей стороны, запретил выезд из города комулибо, включая гостей. Все это было продиктовано желанием одномоментно решить вопрос с Аскольдом Диром и его возможными союзниками в Киеве. В принципе, принятые меры не слишком осложнили жизнь горожан – санные купеческие караваны ушли заблаговременно, не дожидаясь распутицы, а новые уже лодейные ждали схода льда и открытия летних торговых путей. Поэтому население отнеслось к ущемлению их прав достаточно спокойно. И эти меры дали результат. Секреты поймали нескольких тайных гонцов, посланных предупредить бывшего князя. Через них вышли на бояр, жаждавших его возвращения.

Еще пара недель ожидания, и, наконец, караульный на городской стене заметил дым в верхнем течении Днепра. Этот дым означал, что примерно через час к городу подойдут недруги. Ударило било, и в городе немедленно возникла суета. К северным воротам потянулись ратники, из ворот детинца в том же направлении выехала во главе с князем кавалькада всадников, у палаточного городка вязьмичей под окрики сотенных на глазах росли квадраты одоспешенного войска. У всех этих людей в движениях чувствовалась устремленность, в отличие от обывателей. Здесь же царила легкая паника. Хотя еще с осени по городу упорно ходили слухи о неминуемом приходе старого князя с подмогой, известие о его появлении, как обычно, оказалось неожиданным. Кто-то торопливо закрывал ворота и ставни на окнах, а кто-то, наоборот, бежал к стенам, в надежде не пропустить зрелище кровавого сражения, нимало не заботясь о том, что там он может мгновенно из зрителя превратиться в участника.

Когда идущее на лодьях с верховьев Припяти войско бывшего князя появилось на водной глади Днепра в виду Киева, на берегу в ожидании его уже стояло войско князя Олега Вещего. И увиденная Аскольдом Диром картина вызвала у него озабоченность. Он рассчитывал на гораздо меньшую численность киевской дружины и, главное, не ожидал увидеть ее в поле. Будь войско Олега тем, на что рассчитывал Дир, оно должно было стоять на стенах. Если, конечно, Олег не собирался затягивать свой жизненный путь и выйти в поле и быстро умереть. А стены… что стены? И ему, в недавнем прошлом киевскому князю, они не сильно помогли. И точно так же не должны были помочь Олегу.

Хотя, подойдя к городу поближе, Аскольд понял, что и эти его надежды были тщетны. Прямо на его глазах были выброшены за стены и повисли в петлях, высунув синие языки, люди, которые должны были открыть городские ворота. Не последние, между прочим, люди города Киева. Бывшие люди. Но отказываться от начатого он не собирался. Не мог. Отказ был бы равносилен смерти. И смерти позорной от рук своих же людей. Еще раз окинув взглядом стоявшее на берегу войско и прикинув, Аскольд понял, что силы приблизительно равны. Если не считать лучников и легкую пехоту Олега. А он рассчитывал минимум на трехкратное преимущество. Пока его войско высаживалось, и дружина Олега этому не препятствовала, Аскольд продолжал осматривать войско врага. И чем дольше он это делал, тем больше мрачнел.

В «стене» напротив, под знаменем Рюрика, он видел таких же варягов, что привел и он. Только у Олега воины были в отличном доспехе, в основном работы вяземских кузнецов и с их же оружием. Ну, не мог Олег за эти полгода столько нанять воинов и вооружить таким оружием! А далее было еще хуже. Перед «стеной» стояли легкие пехотинцы с сулицами, а позади войска лучники. Все в одинаковой форме. Не хватало только пурпурных плащей, чтобы однозначно заявить о присутствии здесь вяземского князя. И эта мысль ставила Аскольда в тупик. Какой интерес вяземскому князю влезать в свару между двумя хирдманами конунга Рюрика?

Пока Дир размышлял, его войско высадилось и построилось напротив Олеговой дружины. Между соперниками расстояние было немногим более полета стрелы, и воины уже вовсю перекрикивались через кусок поля, которое в ближайшее время будет обильно полито кровью одних и других. Причем ругани не было, иногда даже раздавался смех, который зачастую подхватывали обе стороны. Не к чему ругаться и злословить друг с другом, когда напротив стоят не только знакомые, а зачастую и родственники. Просто сейчас они были наняты на работу противниками, поэтому ничего личного – это просто работа. И обе стороны собирались ее сделать добросовестно. Главное, никто не попрекнет ни мертвых, ни живых в бесчестии. Они, варяги, подрядились на эту работу и они ее сделают во что бы то ни стало! А там, как боги решат, – кому сегодня жить, а кому умирать.

Перед киевским войском в латном доспехе без шлема, в одиночестве и молча, ни во что не вмешиваясь, стоял Олег. Аскольд интуитивно понял, что он ждет его. Подошел.

Олег тяжело посмотрел на него и произнес:

– Ты понимаешь, что сейчас прольется кровь нашего племени? Что воины, что умрут сегодня на этом поле, уже никогда не встанут в строй рядом с нами? Зачем тебе это? Я отпустил тебя с казной – живи!

– Ты отнял у меня город.

– А ты и не имел на него права. Тебе позволили попользоваться им, радуйся этому. Ты – не кровей конунгов. Ты простой хирдман конунга