Книга Кино как универсальный язык - Камилл Спартакович Ахметов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Студия Goldwyn Pictures полностью одобрила планы Штрогейма. Первоначальный вариант фильма, предназначенный, разумеется, только для внутреннего пользования на студии, состоял из 47 частей – т. е. продолжался ориентировочно 11,5–12 часов. Этот вариант Штрогейм сократил до первого чернового варианта, который поместился на 42 катушках – т. е. продолжался примерно 10,5 часа. Определенные кадры Штрогейм окрасил в желтый цвет – цвет золота, металла алчности. Этот вариант в январе 1924 г. увидели, кроме студийного персонала, человек двадцать, среди которых были американский журналист Гарри Карр, Рекс Ингрэм (Реджинальд Ингрэм Монтгомери Хичкок) – знаменитый режиссер «Четырех всадников апокалипсиса» (1921 г.) и писатель Идуэл Джонс. После просмотра Карр, Ингрэм и Джонс сошлись на том, что они только что увидели величайший фильм, который вряд ли когда-либо будет превзойден. В книге Ричарда Козарского «Человек, которого вы любили ненавидеть: Эрих фон Штрогейм и Голливуд» приведена цитата Карра:
«…На днях я видел великолепную картину, которую больше никто не увидит. Не могу себе представить, что с ней сделают. Она как «Отверженные». Идут сцены, которые, как вам кажется, не окажут никакого влияния на историю, но 12 или 14 частей спустя они обрушиваются на вас. Это величайшая картина, которую я когда-либо видел, она исполнена строгого, ужасного реализма и поразительного артистизма. Но я не знаю, чем она станет, когда ее сократят до 8 частей».{40}[12]
Разумеется, 42-частевый фильм не предназначался для широкой демонстрации. Под руководством сценаристки «Четырех всадников апокалипсиса» Джун Мэтис был создан альтернативный 13-частевый вариант фильма, но Штрогейму дали возможность продолжить работу над режиссерской версией картины, и в марте 1924 г. он представил студии 24-частевую (шестичасовую) версию, которую он предлагал прокатывать двумя трехчасовыми сеансами, и из которой уже не мог сам выбросить ни кадра. Поскольку продюсеры студии Goldwyn Pictures требовали дальнейшего сокращения, Штрогейм отправил фильм Рексу Ингрэму, а тот передал его монтажеру Гранту Уайтоку, с которым Штрогейм работал над картиной «Дьявольская отмычка». Уайтоку удалось ценой одной из двух крупных второстепенных сюжетных линий сократить фильм до 18 частей (приблизительно 4,5 часа). Ингрэм сообщил режиссеру, что дальнейшему сокращению фильм не подлежит.
Но в апреле 1924 г. компания Goldwyn Pictures влилась в состав суперстудии Metro-Goldwyn-Mayer. По иронии судьбы координацию работ над «Алчностью» возглавил давний «друг» Штрогейма Ирвинг Тальберг. Руководство окончательным монтажом «Алчности» поручили Джун Мэтис, а та доверила работу сценаристу и монтажеру Джозефу Фарнему.
Фарнем сократил фильм до 10 частей. Из фильма были удалены все второстепенные сюжетные линии, а «дырки», образовавшиеся в повествовании, Фарнем заклеивал титрами собственного сочинения, вроде печально известных по окончательному монтажу фильма надписей «Таков был Мактиг» и «Пойдем, посидим на канализации?», вызывавших смех у аудитории.
Последняя цитата Штрогейма на сегодня:
«Я показал телеграмму мистеру Майеру, но он ответил мне, что… фильм принесет фирме чистые убытки и в любом случае его следует сократить до десяти частей. Картину передали монтажеру, работавшему за 30 долларов в неделю, который не читал ни романа, ни сценария и в голове которого мозга было не больше, чем в шляпе.
Этот человек уничтожил плоды двух лет моего труда……Я знал, что «Алчность» – шедевр, который прославит и меня, и фирму, позволившую создать этот памятник реализму.
В эпоху, когда фирма производила комедии и комические ленты по 14 частей, мой фильм был произвольно сокращен до 9 или 10 частей……И если прокат фильма закончился относительным коммерческим провалом, то только потому, что фирма не организовала никакой рекламы. А чтобы не платить подоходный налог, стоимость производства фильма была отнесена бухгалтерией к статье чистых убытков».{41}
В качестве следующего проекта Штрогейм был вынужден взяться за «Веселую вдову» (1925 г.). Экранизацию «Бен-Гура» студия Goldwyn Pictures отдала Фреду Нибло, фильм «Бен-Гур: история Христа» был выпущен Metro-Goldwyn-Mayer в 1925 г. и стал самым дорогим фильмом в истории немого кино…
Что ж, Штрогейм был не первым и, к сожалению, далеко не последним режиссером, с которым произошло подобное. Но был ли он справедлив к Мэтис и Фарнему? Строго говоря – наверное, нет. С одной стороны, они не пощадили до 50 % полученного ими в работу материала. С другой стороны, можно сказать, что они спасли фильм – если бы не они, «Алчность», скорее всего, была бы уничтожена студией, и ее больше никто и никогда не увидел бы. Картина, пусть в 2,5-часовом варианте Мэтис и Фарнема, была выпущена – и осталась шедевром. Именно их версия фильма стала «библией» будущих поколений реалистов.
В 1999 г. компания Turner Entertainment предприняла попытку воссоздать, насколько это возможно, «Алчность» Штрогейма в соответствии с первоначальным планом режиссера, используя метраж из версии Мэтис и Фарнема, сохранившиеся стоп-кадры потерянных сцен и цитаты из романа «Мактиг» в качестве утраченных надписей. Реставрированная версия, созданная под руководством продюсера Рика Шмидлина, идет четыре часа, в ней присутствует множество героев и второстепенных сюжетов из оригинальной версии и восстановлены оригинальные цвета, в которые Штрогейм красил пленку. По этой версии хорошо видно, в чем заключался оригинальный замысел Штрогейма и что из него осталось в финальной версии картины.
Пролог «Алчности» начинается в штольне, где работает Мактиг. Огоньки свечей подкрашены желтым – тема золотого цвета проходит через весь фильм. Для съемок забоя группа по настоянию Штрогейма опустилась в глубокую шахту – не обязательно было забираться так глубоко, но Штрогейм считал, что в противном случае получится неправда. Его не устраивала конструируемая реальность, он стремился отображать на экране подлинную реальность.
Как только Мактиг выкатывает тележку по рельсам на поверхность, он находит на рельсах подбитую птицу, поднимает ее и целует, но коллега Мактига, который толкает встречную тележку, выбивает птицу из его рук, Мактиг впадает в ярость и сбрасывает мужчину с довольно высокого моста в ручей. Ни в кадрах с птицей, ни в кадрах гнева Штрогейм не требует традиционного для немого кино переигрывания, напротив, актеры ведут себя естественно, режиссер же смело оперирует крупностями и выделяет нужные эмоции крупными планами (Рисунок 68). Сцена дает нам несколько важных характеристик героя – он чист душой и сентиментален, но подвержен неподконтрольным приступам ярости и к тому же исключительно силен. В редакции Мэтис и Фарнема эта сцена завершается довольно удачной надписью «Таков был Мактиг», хотя оригинальный титр Штрогейма «Мактиг» все же лучше.
Из долгого реалистичного пролога, в основном вырезанного Фарнемом, мы узнаем подробности жизни его семьи в шахтерском поселке: вечно пьяный отец проводит время с проститутками, мать не может допроситься у него денег. В поселке объявляется самозванный зубной врач, его эмблема – здоровенный муляж зуба, разумеется, подкрашенный Штрогеймом в желтый цвет. Отец Мактига умирает от пьянства. Мактиг становится учеником дантиста – он настолько силен, что может удалять зубы даже без инструментов – и покидает поселок. Вскоре Мактиг получает известие о том, что его мать умерла и оставила ему 250 долл. – и вот он уже владелец собственного зубного кабинета
