Книга Последний день лета - Анна Князева

моргнул и провел рукой по лицу. – Они и сейчас снятся.

В сумке зазвонил телефон, но, прежде чем ответить, она спросила у доктора:

– Можно?

– На сегодня мы с вами закончили.

Звонил Богданов. В его голосе прозвучали нотки взыскательности и недовольства.

– Где вы?

– В Зареченске, – ответила она.

– Жду вас в пансионате и попрошу приехать побыстрее. На будущее, пожалуйста, имейте в виду: уж если ввязались в расследование, то будьте любезны быть в нужное время в нужном месте.

Богданова Ульяна застала в зале для совещаний. Он хмуро наблюдал за тем, как она прикрыла дверь, прошла к столу и тихонько села.

– Глядишь на вас – и ведь никогда не подумаешь, что вы напористая, нахальная и бескомпромиссная особа.

– Хотите меня обидеть? – миролюбиво осведомилась Ульяна.

– Вас обидишь…

– Кажется, у вас плохое настроение.

– С тех пор как я впервые оказался на этой территории, оно у меня всегда плохое.

– Зачем позвали?

– Она еще спрашивает! – Склонившись к столешнице, Богданов помотал головой. – Как думаете, для чего я вас оставил наедине с той девицей? Чтобы вы поговорили о кавалерах?

– У вас определенно плохое настроение. – Ульяна встала, чтобы уйти, но Богданов повысил голос:

– Извольте рассказать, о чем вам рассказала Милана!

– Не смейте орать на старшего по званию! – Ульяна тоже повысила голос.

Богданов поднялся и, одернув китель, издевательски скривился:

– Виноват-с.

– А теперь еще и цирк. – Она направилась к двери. – Поговорим, когда придете в себя.

– Постойте…

Что-то в голосе Богданова заставило ее задержаться. Она обернулась:

– Ну что еще?

– Простите. Я вел себя недостойно. – Следователь виновато склонил голову. – Садитесь на место и давайте поговорим.

Ульяна вернулась и безо всякой преамбулы начала:

– Все дело в сексуальных ролевых играх…

– В каком смысле? – перебил Богданов.

– Милана забрала у горничной фартук, чтобы порадовать любовника. Надела фартук на голое тело и в образе горничной… – Ульяна замолчала, перебирая в голове подходящие варианты. – А может быть, в образе школьницы предстала перед Тягачевым.

– Ясно.

– Но тут есть интересный нюанс.

– Говорите.

– Увидев ее в этом фартуке, Тягачев повел себя неадекватно.

– Как и любой мужчина, – заметил следователь.

– Нет, вы не поняли, – возразила Ульяна. – Он взбесился и буквально сорвал с нее фартук.

– Да ну?!

– Потом велел его выбросить, но вскоре передумал и сказал, что выбросит сам.

Богданов удовлетворенно кивнул.

– Имеем факт. Остается узнать, куда он выбросил фартук. А что Милана? Насчет тесемки ничего не сказала?

– Она точно помнит, что тесьма была на месте. Теперь нужно опросить Тягачева, хотя ситуация щекотливая. Думаю, лучше, если это сделаете вы. Так сказать, по-мужски.

– Он из пугливых?

Ульяна покачала головой.

– Тягачев никого не боится, кроме своей жены. А ее он боится еще с тех времен, когда сам был голодранцем, а отец Марго министром. А теперь и сама Марго министр по социальным коммуникациям в правительстве Московской области.

– Теперь понимаю, огласка для него не желательна, – сказал Богданов. – Договорились, беру это дело на себя. Вы ездили в бухгалтерию «Технопласта»?

Ульяна протянула свой телефон:

– Вот, посмотрите.

– Что это? – Он взял трубку и взглянул на экран.

– Результаты поиска в бухгалтерии: платеж в ритуальную фирму «Память» и ведомость с подписью того, кто отвечал за похороны от завода. Человек по фамилии Кирсанов был приятелем Гуртового.

– Нашли? – осведомился Богданов.

– Нашла и кое-что разузнала. По какому-то странному стечению обстоятельств, а я думаю, что по злому умыслу, бухгалтерия «Технопласта» забыла оплатить ритуальному агентству транспортировку тела усопшего от ритуального зала до кладбища. Кирсанову пришлось срочно искать машину. – Она положила на стол листок. – Водителя звали Николай, в июле девяносто седьмого работал в транспортной конторе на бортовой машине. Вот схема расположения гаражей. Надо его найти.

Богданов посмотрел на листок.

– Возле морга? Знаю. – Он поднял глаза на Ульяну. – Зачем нам его искать?

– А вот здесь начинается самое интересное…

– Хватит интриговать! – возмутился следователь.

– По дороге на Старокущинское кладбище машина с гробом потерялась и приехала на место с двадцатиминутным опозданием. – Она замолчала.

– Рассказывайте! Рассказывайте!

– Водитель объяснил это тем, что он якобы сбился с дороги. И наконец самое главное: по прибытии на кладбище оказалось, что пропала черная лента, которая была прибита под крышкой.

– Кому может понадобиться черная лента с гроба?

Ульяна пристально посмотрела на следователя и многообещающе улыбнулась:

– Неужели не понимаете? За эти двадцать минут гроб поменяли, в его нижнем этаже уже было спрятано тело женщины.

– Допускаю, – кивнул следователь. – Вполне рабочая версия.

Он сфотографировал схему на телефон и отправил снимок по мессенджеру. Потом позвонил:

– Послушай, Гаврилов, глянь на схемку. Там обозначены гаражи, кажется, Третьего ПАТП. Сделай запрос в кадры. Ищем мужчину по имени Николай, который работал у них в июле девяносто седьмого на бортовой машине и ставил ее в этих гаражах. – Он замолчал, потом ответил на вопрос: – Фамилии нет, возраст неизвестен. Греби всех Николаев, будем разбираться.

– Что с родственниками пропавшей девушки? Их нашли? – шепотом спросила Ульяна, и следователь подхватил вопрос, переадресовав его своему помощнику:

– Что с родственниками Софьи Тыртычной? Не нашли? Плохо! Очень плохо! Надо поторопиться. Ты должен понимать, что, пока мы не идентифицируем останки, женщина так и останется неизвестной. – Он положил трубку и поднял глаза на Ульяну: – У меня тоже есть для вас новости.

– Излагайте, – улыбнулась она.

– Пришли результаты экспертизы ДНК частичек кожи из-под ногтей Гуровой. Прежде чем умереть, она отчаянно отбивалась. На теле или, по крайней мере, на руках убийцы должны быть царапины.

– Сравнительный анализ провели?

– В базе нет совпадений, и Гуров тут ни при чем. Но мы это знали до экспертизы. И, кстати, я допросил Флеера.

– Как впечатления?

Отвечая, Богданов скроил серьезную мину:

– В воздухе сильно пахло гнильцой.

Ульяна пристально посмотрела ему в лицо. Ее сбивали с толку смены настроений Богданова.

– Это правда. Флеер отъявленный карьерист.

– В начале разговора он прикинулся, что едва знаком с гражданкой Кузуб. Но, увидев снимки с камер видеонаблюдения, в корне пересмотрел позицию.

– В прагматизме ему также не откажешь, – заметила Ульяна.

– В конце концов Флеер признался в их связи.

– Думаю, только потому, что застукали.

– Он страшно боится Тягачева и просит, чтобы ему не рассказывали.

– Ну, это уж как карта ляжет, – проговорила Ульяна и задала свой главный вопрос: – Он рассказал, где был на протяжении тех самых девятнадцати минут?

– Ответ тот же, что у Миланы, – сказал Богданов.

– Шли к главному корпусу?

– В точку! – Богданов чуть отстранился и оглядел Ульяну, словно любуясь. – Иногда вы меня очень приятно удивляете.

– То ли еще будет, – пообещала она.

– Вот этого я и боюсь.

Ульяна вышла из коридора в