Книга Парадоксы гениев - Михаил Семенович Казиник

И жницы в волны погружать

Приходят звонкие кувшины;

Там у ручья в тени густой

Поставлен памятник простой.

Странное описание, не правда ли? Особенно жницы с кувшинами… Да и две сосны, которые срослись корнями. И пахарь. И струйки ручья под соснами. Ну чем не Италия?

Получается так: приехал из туманной Германии семнадцатилетним, пообщался с Онегиным (причем, исходя из текста, они постоянно общались, благо только пять верст между имениями), встретил Ольгу, с которой обручен был в детстве, и… погиб. И похоронен в весьма (судя по описанию) странном месте. С пахарем и жницами с кувшинами… погружающими их в «волны» (волны??? «струек»? или адриатические волны?). Это что? Неаккуратность автора? Или сознательный ход? Ход писателя-абсурдиста. Меня не покидает ощущение, что Ленский — фантом (без родителей, без братьев и сестер, юный поклонник Канта, влюбленный в Ольгу). Только когда они встречались? Где он был «свидетель умиленный ее младенческих забав»? Ольге 15 лет, Ленский на три года старше. Значит, в семилетнем возрасте? Пушкин утверждает, что Ленский «отрок был тобой (Ольгой) плененный». Опять неувязка. Не уверен, что на земле есть хоть один человек, который, исходя из информации о Ленском, данной в романе, сможет составить вменяемую биографию героя. Подлинный театр абсурда!

Может быть, я прав, и Ленский — фантом, не живой человек, а образ, носитель «темной и вялой» поэзии с ее «поблекшим жизни цветом». Ведь все, что касается Ленского, у Пушкина (да и у Онегина) ирония. Все у Ленского не то и не так. И невеста не та! Помните? Онегин Ленскому:

«Я выбрал бы другую

Когда б я был, как ты, поэт…»

А впрочем, подробнее об этом самом странном диалоге.

Онегин и Ленский возвращаются после дня, проведенного у Лариных. И, исходя из вопроса Онегина, он так и не понял, КТО из двух дочерей Татьяна, а кто Ольга — невеста Ленского.

Пушкин не описывает эту встречу у Лариных.

И я хорошо понимаю почему. Она, встреча, должна была бы оказаться донельзя тоскливой. Мама, которая «любила Ричардсона // Не потому, чтобы прочла», глупая и пустая Ольга и… Татьяна, которая вряд ли может вести интересную беседу в связи со своей скромностью, склонностью к одиночеству:

…та, которая грустна

И молчалива, как Светлана,

Вошла и села у окна.

Все, что осталось от дня, проведенного в имении Лариных, это опасения Онегина: напиток, которым их потчевали, может повлиять на желудок: «Боюсь, брусничная вода // Мне б не наделала вреда». (Как известно, неслабое слабительное.)

Да еще этот нелепый диалог:

Скажи: которая Татьяна?

— Да та, которая, грустна

И молчалива, как Светлана,

(героиня баллады Жуковского)

Вошла и села у окна. —

«Неужто ты влюблен в меньшую?»

— А что? — «Я выбрал бы другую,

Когда б я был, как ты, поэт.

В чертах у Ольги жизни нет.

Точь-в-точь в Вандиковой Мадонне:

Кругла, красна лицом она,

Как эта глупая луна

На этом глупом небосклоне».

Владимир сухо отвечал

И после во весь путь молчал.

Что же получается? Стихи не те, невеста не та! Все не так!!!

И даже когда Ленский вызвал Онегина на дуэль, а потом убедился, что не только Онегин не воспринимает ссору всерьез, но и Ольга, он не остановился и не задумался. Хотя именно из-за «совращения» Ольги Онегиным Ленский и вызвал на дуэль друга. Но… перечитайте!

За день до дуэли Ленский приезжает к Лариным, чтобы утешить «оскорбленную и развращенную» невесту:

«Зачем вечор так рано скрылись?»

Был первый Оленькин вопрос.

Все чувства в Ленском помутились,

И молча он повесил нос.

Исчезла ревность и досада

Пред этой ясностию взгляда,

Пред этой нежной простотой,

Пред этой резвою душой!..

Он смотрит в сладком умиленье;

Он видит: он еще любим;

Уж он, раскаяньем томим,

Готов просить у ней прощенье,

Трепещет, не находит слов,

Он счастлив, он почти здоров…

Но… вместо того, чтобы успокоиться, осознать невинность всей этой истории, Ленский (как сказали бы современные психологи) ведет себя неадекватно. «Поклоннику Канта» не знаком мир логики. Он взвинчивает себя, доводит ситуацию до предельного драматизма:

И вновь задумчивый, унылый

Пред милой Ольгою своей,

Владимир не имеет силы

Вчерашний день напомнить ей;

Он мыслит: «Буду ей спаситель.

Не потерплю, чтоб развратитель

Огнем и вздохов и похвал

Младое сердце искушал;

Чтоб червь презренный, ядовитый

Точил лилеи стебелек;

Чтобы двухутренний цветок

Увял еще полураскрытый».

Все это значило, друзья:

С приятелем стреляюсь я.

Здесь Пушкин вновь высмеивает Ленского, поясняя его «темную и вялую» уже не поэзию, нет! Мышление!

После пассажа Ленского:

«Буду ей спаситель.

Не потерплю, чтоб развратитель

Огнем и вздохов и похвал

Младое сердце искушал;

Чтоб червь презренный, ядовитый

Точил лилеи стебелек;

Чтобы двухутренний цветок

Увял еще полураскрытый», —

идет остроумнейший комментарий автора:

Все это значило, друзья:

С приятелем стреляюсь я.

Заметьте! Второй фрагмент — живая мысль. Пушкинский текст.

Первый — прямая речь, закавыченный Ленский. И вновь ужасное мышление «поэта» Ленского.

Те мысли, подобные которым так раздражали Пушкина в себе 13–15-летнем и в большинстве поэтов, пушкинских современников.

Друг и собеседник Ленского Онегин мгновенно превратился в чудовище!!! В развратителя!!! В презренного ядовитого червя!!! Который точит «стебелек лилеи» — Ольгу!!! Вот что делает поэзия с человеком!

Второй фрагмент — пушкинская мысль и поэзия. Первый — поэзия и мышление Ленского.

Стреляя в Ленского, друг Пушкина Онегин убивает не человека, а «элегические КУКУ» поэзии. («Избавь нас, боже, // От элегических куку!»)

Пушкинская отрезвляющая (не Ленского, а читателя) фраза:

Все это значило, друзья:

С приятелем стреляюсь я, —

завершает эту печально-ироническую историю с несчастным (и смешным) Ленским.

Чайковский против Пушкина

А. С. Пушкин

П. И. Чайковский

Вот это да! Час от часу не легче!