Книга Случайные поцелуи - Сандра Хьятт

— Извини, что так рано, — снова начала Лекси. — Я не хотела тебе мешать. Просто мне больше не к кому обратиться за советом. Тем более что тебя это также касается.

Рейф ввел код, открыл дверь и отступил, пропуская ее вперед.

— Ты можешь звонить мне в любое время, Лекси. Не нужно извиняться.

Лекси зашла в его офис и огляделась. Кабинет был большой, с массивным резным столом. Вдоль стен стояли шкафы, забитые книгами, папками. На полу лежал мягкий ковер. Из окон открывался чудесный вид на лес, а на горизонте высились горы.

— Мне закрыть дверь?

Лекси ненадолго задумалась, затем покачала головой.

— Нет, не думаю. — Закрытая дверь, как правило, означает, что им есть что скрывать. И к тому же он может легко ввести в соблазн…

— Присаживайся, — предложил Рейф, — и рассказывай, что случилось.

Рейф сел за стол. Он был странно сдержан и замкнут — совсем не похож на Рейфа, к которому она привыкла. Но может, это и к лучшему — эмоции всегда только мешают.

Лекси положила газеты на стол и открыла «Сан-Филиппе таймс» на первой странице. Рейф испытующе взглянул ей в лицо и опустил глаза.

Это была статья, в которой обсуждалась ее помолвка с Адамом. Журналист задавался вопросом: почему на руке Алексии все еще нет обручального кольца и что за этим может скрываться?

— Этого и следовало ожидать, — спокойно сказал Рейф. — Еще большее обсуждение вызовет твой отъезд. Это нормально. Сначала поднимется шум, но постепенно все стихнет.

— Фотография справа внизу, — кивнула Лекси. — Ты и я. Вместе.

Это была фотография, сделанная в ночном клубе в Бостоне. Создавалось ощущение, что Рейф прижимает ее к себе. Его губы были над ее ухом, словно он что-то ей шептал…

«Помолвка другого принца?» — вопрошал заголовок. Далее автор статьи пытался сам ответить на свой же вопрос. В частности, что, возможно, все и не так, а это просто очередная женщина в длинном списке беспутного принца. Там же вопрошалось: когда же принц Рейф повзрослеет и угомонится? Далее красовался список всех женщин, с которыми встречался Рейф и о которых было известно, а также догадки, кем могла быть эта таинственная незнакомка…

В дверь негромко постучали. Вошла женщина в униформе, держа в руках серебряный поднос с двумя чашками кофе. Поставив его на стол, она так же тихо вышла.

— Я не знал, успела ли ты выпить кофе, — объяснил Рейф.

— Я как раз этим и занималась, когда увидела газеты. — Лекси кивнула на открытую страницу.

Рейф взял чашку и отвернулся к окну.

— Так что нам делать?

Рейф ответил не сразу:

— Я говорил, что вряд ли наша фотография появится в газетах. Выходит, я ошибся. Хорошо, что на фотографии ты не похожа на саму себя и стоишь вполоборота. — Он снова посмотрел на снимок. — Если бы я не знал, что на фотографии изображена ты, то ни за что бы не догадался. Думаю, тебе ничто не грозит.

— А как это отразится на тебе? Это еще одно пятно на твоей репутации.

— Еще одно пятно? — Рейф рассмеялся. — Моя репутация так черна, что небольшое пятнышко роли не играет. А что касается остальных моих подружек… — Рейф бегло просмотрел список. — Да у меня времени не хватит даже на половину указанных здесь женщин!

— И ты так спокойно к этому относишься?

— Для чего мне распыляться понапрасну, если я ничего не могу изменить?

— А как отнесутся к этому Адам и твой отец? Может, мне стоит им объяснить, как все было на самом деле? — предложила Лекси.

— Ты так волнуешься из-за моей репутации? — улыбнулся Рейф.

— Ну да, — сказала Лекси, почему-то чувствуя себя глупо.

Улыбка Рейфа стала мягче.

— Нет, — медленно сказал он. — Так ты только навредишь себе. Мы знаем, что все было не так, и этого достаточно.

Но Лекси такое отношение к статье не понравилось.

— Почему ты позволяешь, чтобы люди плохо думали о тебе? Это касается и Аделаиды, и лягушки…

— Какой лягушки?

— Артура. Мне было восемь лет, и все эти годы я думала, что ты бросил ее мне на колени специально, а Адам спас меня. Мне так жаль…

Рейф поднял брови и покачал головой:

— Лекси, это было четырнадцать лет назад! Теперь это не имеет никакого значения.

— Нет, имеет! После того случая я стала называть тебя Принц Квак.

Рейф раскатисто рассмеялся:

— Так вот, значит, почему ты меня поцеловала! Чтобы посмотреть, не превращусь ли я в принца?

Лекси тоже засмеялась:

— Это доказательство было бы лишним. В любом случае извини.

— За что? — снова не понял ее Рейф.

— Что думала о тебе худшее.

— Ты прелесть, Лекси, — с улыбкой сказал Рейф. — Но думать худшее — это самое лучшее, так как, если думать наоборот, чаще придется страдать.

Не намекал ли таким образом Рейф на то, что и он, пусть неумышленно, может причинить ей боль?

Сложив газеты, он подтолкнул их к ней, продолжая глядеть ей в глаза. Чувствуя себя еще более неуютно под этим взглядом, Лекси уточнила:

— То есть мне об этом лучше вообще не упоминать?

— Фраза, которая годится на все случаи жизни, — «Без комментариев». Но я все же уверен, что на тебе это никак не отразится.

Лекси, не в силах выдерживать этот пристальный взгляд, боясь, что выдаст себя, кивнула и отвернулась к окну.

— Да, учту, — повторила она. — Сделаю вид, что эти фотографии не имеют ко мне никакого отношения. Тем более что я скоро уеду.

— Ты этого хочешь? — неожиданно спросил Рейф.

— Ты имеешь в виду Адама? — осторожно спросила она.

— Я имею в виду нас.

— Конечно, новость о том, что помолвка между мной и Адамом разорвана, станет новостью номер один. Но что будет, когда станет известно, что мы…

Рейф выжидающе смотрел на Лекси, терпеливо дожидаясь окончания фразы.

— Что мы переспали.

— И это все?

Лекси бросила на него быстрый взгляд, не понимая, что Рейф хочет этим сказать.

— Конечно, все. Это и должно было случиться. Чтобы избавиться от наваждения…

— И как, тебе удалось?

— Да.

Может быть, она и лгунья, но не дурочка. Если она только заикнется, что ей вообще не хотелось бы покидать его объятий, Рейф может мягко напомнить о том, что с ним у нее нет будущего. Лучше уж промолчать, чем выслушивать подобное.

Это единственный способ избежать боли.

Когда рассвет начал одолевать ночную тьму, Лекси встала. Утро стало избавлением от ночного кошмара, в который превратился ее прошлый день, за которым последовала бессонная ночь. Ее сразу потянуло на улицу, на свежий воздух.