Книга Стражи - Фостер Рекс

— Ага, а в говне я буду сам ковыряться? — Симп лишь кивнул, помахав перемотанными руками.

— Я тебя это припомню.

Через двадцать минут копания и трёхэтажного мата Базз всё-таки расковырял верхний спрессованный слой. Но все надежды разбились о лист железа, который, видимо, здесь был раньше вместо пола. Металл был ржавый, но по-прежнему очень прочный.

— Прочный, собака! (Нецензурно)! — ругнулся Базз, после того как приложился железной трубой о преграду.

— Что-то я раньше не видел, чтобы в трущобах кто-то строил из такого железа. — Симп спустился в небольшую ямку глубиной сантиметров двадцать и постучал ногой.

— Ты уверен, что там… а что там?

— Да я откуда знаю. Такое же чувство, как на причале. Только… — Симп задумался, как объяснить своё ощущение. — Ну знаешь, как будто там что-то монотонно гудит… и тянет.

— Ну ты, конечно, странный. Ладно, жди здесь, сейчас пойду за кем-нибудь. А то мы вдвоём не вскроем эту штуку.

Через час Базз уже вернулся с двумя топорами, ломом и тремя лопатами. А также захватил с собой одного парня, на вид ровесника Симпа.

— Копай! — Базз вручил лопату пареньку.

Тот безо всяких пререканий начал откапывать пол сарая. Работы было много, и Базз, как и было положено любому уважающему себя начальнику, вышел на улицу и присоединился к Симпу, который забрался на крышу сарая.

— Ты как сюда залез?

— Да там с другой стороны куча ящиков. Вот сижу думаю.

— И о чём же?

— Да вот как теперь быть. Я же вроде как уехать отсюда хотел. А тут понял, что, наверное, ты единственный шанс на какое-то выздоровление.

— Не факт.

— В смысле?

— Просто, возможно, ты не можешь использовать моты на лечение.

— И как ты это понял?

— После того как ты втянул, тебе стало легче с руками?

— Нееет… — неуверенно ответил Симп.

— Ну вот видишь.

— А как…

— Я ничего не знаю! — снова перебил Базз Симпа, это начинало входить в привычку. — Это лишь моё предположение.

— Ты что-то вообще знаешь?! — заорал Симп. Он злился на ситуацию. На то, что он вообще ничего не понимает. На то, что в таком возрасте он стал калекой. На то, что Мила просто бросила его. Хотелось просто забиться в угол и орать! Как в первые дни после смерти родителей.

— Успокойся. — Базз положил руку ему на плечо. — Мы со всем разберёмся. Сейчас Олаф раскопает пол, мы посмотрим, что там, а дальше будет решать проблемы по мере их поступления. Договорились?

Симп чутка успокоился, его начинало отпускать от резко накативших мыслей про родителей и все то дерьмо, что с ним случилось за время пребывания в трущобах. Запихав все воспоминания и эмоции поглубже он кивнул Баззу.

— Пока еще есть время, могу рассказать что знаю. — Симп кивнул.

Базз решил рассказать про понятия Эндов и Мотов. Оказывается, основная разница была в том, что один Мот был равен 0,01 Энда. То есть 100 мотов равны одному Энду. Почему же стражи пользовались именно названием «Мот»? По словам Базза, всё дело было в том, что в умении оперировать энергией Стражи намного превосходили Вечных. По своей сути разница была такая же, как у резчика по дереву и дровосека. Стражи более филигранно использовали, обращались с энергией, а значит, и мера измерения нужна была более точная.

— Так давай ты, как тогда перед «Золотой монетой», вольёшь в меня побольше мотов — и всё, я жив-здоров.

— План — пушка! Только вот Эндыто тю-тю. Забыл про Милу, что ли?

— Ааа, вот что ты тогда так злился.

— Конечно злился. Я и сейчас злюсь. Но даже если бы тогда Мила из меня не выкачала Энды, вряд ли бы что-то получилось.

— Эмм?

— Я дровосек, то есть при передаче Эндов тебе теряется где-то 80–85 % энергии. — Симп присвистнул. — Ага, той энергии, которую я потратил на твоё лечение, обычному стражу хватило бы на месяцы.

— А тебе?

— А мне на неделю. Просто через неделю после прыжка, ну, переноса души, у вечного есть неделя, потом вся энергия улетучивается. Мы ведь не Стражи.

— А если…

— Господин Базз! — снизу из темноты донёсся голос Олафа, — я раскопал.

— Хорошо, можешь идти. Симп. — Вечный затормозил стража, который уже было хотел идти в сарай.

— Тебе что ли неинтересно, что там? — Удивился Симп.

— Нет, конечно интересно. Просто… ну, знаешь, возможно, там ничего и нет, просто старый кусок металла.

— Ну, вот пошли и узнаем это.

— Неправильно так идти. Успокойся и с брось с себя все чары.

— Чары? Ты ничего такого мне не говорил.

— Да чего же тебе везде магия мерещится? Я образно, вот сейчас ты сидишь здесь, очарованный мыслью, что там внутри, — Базз постучал по крыше сарая, — то что поможет тебе стать здоровым. Но ведь шансы пятьдесят на пятьдесят.

— Чего ты хочешь? Я не могу понять.

— Чтобы ты не разочаровывался, а для этого не нужно очаровываться. Удали из своей головы всю надежду, и, возможно, не будет больно.

— Лучше жить с надеждой и потом разочароваться, чем не испытывать этих чувств вообще. Разве вся наша жизнь — не надежда на что-то лучшее?

— В любом случае давай лучше ещё посидим.

Симп послушно вернулся на место. На трущобы уже спустилась ночь, вдалеке снова слышались возгласы людей из разных банд. Но казалось, что этот небольшой сарайчик стоит в стороне от всего мира. Именно здесь и сейчас должно — НЕТ! — обязано что-то произойти, уж слишком много дерьма случилось в жизни Симпа. Разве он не заслужил небольшой (ну или большой) подарок судьбы? Хотя судьба довольно своенравная девушка, если она, конечно, существует.

— Кстати, Базз. — Симп отвлёкся от своих мыслей на вопрос, который вдруг появился в его голове. — А кто это был? — страж поднял обе перебинтованные руки.

— У них нет имени. Скорее всего, мы с тобой одни из немногих людей, кто видел их и остался в живых.

— Это всё из-за огнестрелов?

Базз кивнул.

— Кто-то достаточно сильно не хочет, чтобы люди пользовались огнестрельным оружием. Настолько сильно, что готов убивать и шпионить за всеми, кто хоть как-то связан с этой темой. Это…

— А может, ну их? — перебил Симп, — тебе не кажется, что это очень сильный враг?

— Нет. Ты ошибаешься, это ещё не враг, это лишь помеха на пути к нему. Да и вообще — как сказал один хороший писатель: «Статус человека определяется силой его врагов». А ты что, струсил?

— Ну знаешь, рук я уже лишился, хотелось бы оставить голову.