Книга Приготовь для меня любовь... - Татьяна Лайт

Я ходила как раненный зверь в клетке. Тая боялась ко мне подойти, а дети просто косились, были притихшими и на мои вспышки нежности и поцелуев уже реагировали с опаской. Да и конечно, смотрелось это странно, мать, которая нарезает круги по квартире, не ест не пьет, вдруг бросается и начинает плакать и целовать, целовать и обнимать, признаваться в любви, а потом опять замолкает и нарезает круги по квартире, спасибо, что в дурдом не сдали.

Вечером в воскресенье, когда дети ушли спать, меня изловила Тая.

— Пойдем ка, на кухню, дорогая моя. Хватит, сколько можно. Поубивалась, а теперь давай решать проблему, если она есть.

Я пришла, села за стол, Тая налила мне чай с ромашкой, и, судя по запаху, налила туда и валерьянки.

— А теперь рассказывай, что у тебя произошло.

Я зарыдала. Как и с чего начать я не знала, просто рыдала в голос. Размазывала слезы по лицу, периодически Тая давала мне попить чай, с привкусом валерианы. Постепенно всхлипы становились реже, слез уже не осталось, и голос прорезался.

— Я их убила, мы их убили, — выдавила я из себя.

Тая была поражена, глаза округлились, но голос звучал ровно.

— А поподробнее?

И я рассказала все, что было вечером в пятницу в кафе. И о том, что теперь я виновата в гибели сына начальника, брата хозяина и отца своих детей, а еще и матери своего главного начальника. И что не смогу работать в этом месте. И не знаю, как детям сказать, ведь они часто спрашивают про папу.

— Так, давай сначала расставим все точки над i. Не пори горячку, конечно, твоя история очень похожа на историю именно этого Игната, но мало ли Игнатов в стране. Может это не он. Для начала надо поговорить с Игорем и узнать тот ли это Игнат. А потом уже и планы строить. Детям сказать придется. Неведение намного хуже. Ты сама не знаешь, что себе нафантазировали они своими сказочными мозгами. И если этот Игнат действительно отец твоих детей, то так даже лучше. Сводишь их на могилу, расскажешь красивую историю любви и гибели, про то что отказался опустишь, и все. Дети будут знать, откуда они взялись, задавать вопросы закончат и в головах своих реальную картинку будут держать, а не домыслы. На счет виноватых, так это вообще бред. Ты что его звала к себе? Требовала что-то? Ты вообще ни сном, ни духом о его планах. Так в чем твоя вина? Что ты себе навыдумывала? Ты сидела за рулем той фуры? Это случайность. Так сложилось, что они разбились, когда ехали к вам, но в этом вашей вины нет. Вы об этом не знали. И увольняться тем более не стоит. Ты столько сил вложила в кафе, ты его со дна подняла. И теперь ты уйдешь? Куда?

Я пожала плечами. Куда я пойду? Я ведь нигде не нужна. Но и работать глядя в глаза начальникам не смогу. На счет того, что так даже легче рассказать детям об отце, я с Таей согласна, узнаю, где могила и свожу их. Но для начала надо попросить у Игоря Ильича фотографию Игната, их Игната. Хоть я и сильно сомневаюсь в простое совпадение, но все может быть, надо быть уверенной на 100 %. Видимо чай возымел свое действие, или я сама себя извела за два дня, но уснула я быстро.

Глава 22

Маша

Утром я позвонила Игорю Ильичу и сказала, что опоздаю на работу, потому что надо вести детей в поликлинику, Яна сегодня должна прийти с утра, кассир Сергей, опять- таки, в общем пусть справляются, будет стимул искать быстрее второго повара. Врача мы прошли быстро, как никогда дети быстро пошли на поправку и с завтрашнего дня нам дали справку в сад. Сава и Слава были очень рады, потому что не хотели пропускать репетиции утренника. Да и сам утренник уже был на носу. Детей пришлось вести в кафе, потому что я так и не смогла усидеть дома, пока Яна там одна справляется, на двоих мужчин надежды было мало, а впереди обед, самый нагруженный период. Дети с радостью пошли со мной, они засиделись дома, и по Игорю Ильичу соскучились, да, моим детям катастрофически не хватает мужского внимания.

Когда мы зашли в зал, Яна, аж, в ладоши захлопала! И я ее понимала, а ведь она не повар, ей сложнее вдвойне. Игорь Ильич сразу взял детей и повел в свой кабинет, а я пошла переодеваться. В обед мы вошли уже втроем. И даже в этом составе нам было тяжело. Все- таки кафе набирает популярность. Очереди больше не стояли, и работать стало веселее, каждый был при деле, я на кухне, Яна — на раздаче, Сергей — на кассе. И как я буду увольняться? Только все стало работать как надо. Но тут ко мне на кухню пришел Игорь Ильич, и я сразу поняла, что нет, работать с ним я не смогу. Руки мои затряслись, глаза я не знала куда деть. Не смогу так работать, это точно, это еще Егор Сергеевич не приходил. И только я подумала о нем, как Яна начала суетиться и щебетать на раздаче, и я услышала знакомый голос, который вызвал просто табун мурашек и жгучее чувство вины. Ну что ему сегодня-то здесь надо? Ведь редко приходил. А сейчас и обедать собрался. Издеваются что ли? Игорь Ильич попросил еду для детей и Таи, которая пришла за ними, чтобы увести домой. Он решил накормить их в своем кабинете, чтобы Тая только уложила их дома спать. Я отдала то, что считала нужным для детей и что, как мне казалось, может съесть Тая. У выхода с кухни начальник оглянулся и сказал, чтобы, как только схлынет народ, я зашла к нему в кабинет. Ну, вот и не буду тянуть, скажу, что увольняюсь сегодня. Егор Сергеевич, еще, сел, так что вся кухня на ладони, и смотрит на меня, работать не дает. Следит за каждым движением, с ума сойти, просто. Народ сегодня тянулся долго, хозяин поел, и отправился в кабинет к Игорю Ильичу. Уже ближе к трем в кабинет пошла и я. И была очень удивлена, что Егор Сергеевич до сих пор там. Я даже опешила на пороге и хотела уйти, но оба начальника меня остановили в один голос. Пришлось пройти и сесть.

— Машенька, девонька, ты ничего не хочешь мне сказать? — начал Игорь Ильич.

— Хочу, Игорь Ильич, я увольняюсь! — выпалила, пока не перепугалась и не передумала я.

Брови мужчин поползли вверх. Егор Сергеевич вскочил, начал нервно шагами мерить кабинет, его рот то открывался, то закрывался, руки были в карманах, но казалось, что они сжаты в кулаки. Честно сказать, я напугалась такой реакции и не знала, что мне делать дальше. Я смотрела то на шагающего начальника, то на Игоря Ильича.

— Маша, а что не так? Мы чем-то тебя обидели? — продолжал елейным голосом директор кафе.

— Нет, что вы, я просто больше не могу. — опустила голову.

— А что ты не можешь?

— Игорь Ильич, а у вас есть фотография Игната? Ну, того, который погиб с матерью Егора Сергеевича?

— А есть еще какой-то Игнат? — доставая и протягивая мне фотографию, спросил он.

Я посмотрела на фотографию и помотала головой, нет, никакой ошибки нет, это отец моих детей, никакого второго Игната нет, да и первого теперь тоже. Я опустила голову, на глаза накатились слезы.

— Я не смогу у вас работать — дрожащими губами сказала я.

— Ты так зла на отца своих детей? Или что-то еще тебя смущает? — сказал ровным голосом Игорь Ильич.